Последний бой - Тулепберген Каипбергенович Каипбергенов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти слова были встречены одобрительным шумом.
Когда Жалмен сел, Жиемурат похлопал его по плечу и сказал, обращаясь к собравшимся:
— По-моему, название подходящее. Вы как? За?
Всем, вроде, пришлось по душе название колхоза, предложенное Жалменом.
Карандаш Давлетбая забегал по бумаге, записывая новый пункт первого постановления, которое принимали первые колхозники артели «Курама».
29
Хотя Айхан советовала подруге пока помолчать, хорошенько все обдумать, Бибихан не утерпела и рассказала обо всем, что ей удалось узнать, о своих подозрениях насчет Жалмена и его дружков комсомольскому вожаку и избраннику сердца Давлетбаю. Умолчала лишь о своем разговоре с Айхан.
Давлетбай передал рассказ девушки Жиемурату. Тот отнесся к нему с некоторой настороженностью: не любил, когда кого-нибудь хулили за глаза, а у него самого пока не было никаких оснований усомниться в Жалмене.
Он задумался, потирая ладонью висок, потом сказал:
— Надо в этом хорошенько разобраться.
Давлетбай и тем был доволен.
А Жиемурат начал ломать голову, как же выяснить, не замешан ли Жалмен в черных делах?
Приставить к нему верного человека, чтобы тот следил за каждым шагом Жалмена, прислушиваться к каждому его слову? Ну, а если этот человек ненароком выдаст себя, тогда все пропало! Если Жалмен, и правда, враг, то, заметив за собой слежку, он станет маскироваться тщательней, замажет все щели, и попробуй тогда уличить его во враждебных действиях!
Что же предпринять? Положение было настолько сложное и щекотливое, что Жиемурат решил пока не посвящать в свои раздумья и сомнения ни Давлетбая, ни даже Темирбека, от которого обычно ничего не скрывал.
* * *
Настал, наконец, долгожданный день — день первого общего собрания колхоза «Курама».
Весть об этом собрании подняла на ноги весь аул. Он гудел, как растревоженный улей.
И погода, словно желая преподнести новому колхозу подарок, начала меняться к лучшему.
До этого несколько месяцев стояли лютые затяжные холода. Слюна замерзала на лету, крестьяне, выходя на улицу, то и дело подносили к губам закоченевшие руки, грея их дыханием. Самые заядлые охотники не решались уходить далеко от аула. Не было в ауле, пожалуй, ни одного человека, который не жаловался бы на нынешнюю зиму.
И вот мороз внезапно сдал, раскованное солнце поднялось над лесом, пролило на землю свои словно бы оттаявшие лучи. Снег, покрывавший макушки турангилей, плавился, падал сквозь ветви прозрачной бахромой первой капели. Земля еще лежала под белым покрывалом, но оно было уже не плотным, а рыхлым, ноздреватым и под солнцем все опадало, как оседающее тесто. Над лесом с гортанными криками кружились стаи грачей.
Зима отступала.
Ребятишки весело бегали по аулу. Люди, выходя на улицу, уже не ежились от холода.
У новой конторы толпился народ. Пришел чуть ли не весь аул. Снег перед конторой превратился в серое месиво. Одним было интересно — что-то им скажут на этот раз. Другие явились как на театральное зрелище — посмотреть, как будут разыгрываться события.
У входа крестьяне вытирали ноги о солому, настеленную перед дверями. К заходу солнца помещение конторы было битком набито: яблоку негде упасть.
Жиемурат, поднявшись из-за стола, торжественно проговорил:
— Общее собрание колхоза «Курама» объявляю открытым!
Шум ветром прошел по залу. Собравшиеся возбужденно перешептывались меж собой. Для многих оказалось неожиданностью, что в ауле уже организован колхоз. Другим же была в диковинку сама торжественно-официальная обстановка собрания. Шум все усиливался. Но стоило Жиемурату предоставить слово Темирбеку — для сообщения о поездке в Шурахан, как сразу наступила мертвая тишина. Те, кому довелось бывать на прежних аульных сходах, весьма подивились бы такому порядку и тому напряженному вниманию, с каким крестьяне приготовились слушать докладчика.
Темирбек начал спокойно, степенно, не повышая голоса:
— Я расскажу вам, что мы повидали в Шурахане, в тамошних колхозах.
Шеи у всех вытянулись, слышно было, как дышат люди.
Темирбек принялся неторопливо рассказывать, как дружно живут и трудятся крестьяне в «Крайкоме» и других колхозах, каким большим подспорьем стал для них трактор. Когда он сообщил, что в колхозах работают и женщины с грудными детьми, собравшиеся снова зашумели:
— Вранье это!
— Как же это женщина с дитем на руках может работать?
— Сказки рассказываешь!
Темирбек терпеливо ждал, когда шум утихнет, внимательно оглядывал собрание, пытаясь определить, кто особенно усердствует в выкриках, однако в толпе трудно было различить заводил. Когда стало чуть тише, он твердо произнес:
— Нет, это не сказки, а чистая правда. Те, кто был со мной, могут это подтвердить. В колхозах организованы детские садики. В колхозе «Крайком», к примеру, имеются четыре бригады. И при каждой — детский садик с двумя женщинами воспитательницами. Они выделены колхозом специально для ухода за детьми. Когда мать собирается на работу, она сдает ребенка в детсад и может за него не тревожиться. Мы тоже со временем так сделаем... Но это не главное, товарищи!
На крестьян, однако, именно это его сообщение произвело ошеломляющее действие.
Они, раскрыв рты, смотрели на Темирбека, и тот чуть смешался, бросил взгляд, просящий о помощи, на Дарменбая и Жиемурата.
И хотя Темирбек еще не закончил свой рассказ, Жиемурат встал и обратился к собравшимся:
— Вам все ясно, товарищи? — и сам утвердительно ответил: — Уверен — вы все поняли и сделаете нужные выводы.
— Поняли, поняли! — послышалось с мест. — Только пускай теперь Садык-ага все, как есть, доложит!
Садык-ага, подталкиваемый соседями, грузно поднялся, пробрался к столу, повернулся лицом к собранию. Проглотив тяжкую слюну, так, что кадык заходил у него ходуном, Садык оглядел земляков из-под насупленных бровей и хрипло проговорил:
— Что же, и доложу. Признаться честно, так совсем недавно я и не помышлял в колхоз-то вступать... Наслушался всякого. Будто в колхозе все едят из одного котла и всем аулом спят под одним одеялом. Ну, я побывал в Шурахане... В Шурахане, значит...
Голос Садыка срывался от волнения, а под конец он запнулся и умолк, словно слова застряли у него в горле.
Он стоял у стола под десятками выжидающих
