Проржавленные дни. Собрание стихотворений - Наталия Кугушева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
8 февраля 1948
«Лунный луч живет в углу…»
Лунный луч живет в углу,Осторожный легкий житель.Пробираясь по стеклу,Он посмотрит – крепко спите ль,
Тронет голубой рукойОбразок, лицо, подушку —И окутает покойЧеловеческую душу.
А вокруг в снегах страна(Чья-то грустная ошибка),В доме старом тишинаПод сурдинку стонет скрипкой.
Лунный луч живет в углу(Он такой же одинокий),Легкий, светлый милый луч,Прилетевший издалека.
13 марта 1948
«Я открываю себя навстречу миру…»
Я открываю себя навстречу миру.И этот ослепительный, бесшумный и громкий мир,И этот солнечный, звездный и лунный мир,И черные ночи, и ветер, летящий в просторахПустынь, океанов, над мертвыми синими льдамиИ рвущий косматые тучи над полюсами земли —Всё входит в меня.
Я открываю себя навстречу миру, —И этот земной, человеческий грозный мир,Где войны и голод, кровавые тучные реки,Где виселиц и революций кромешный багровый туман —Всё входит в меня.
Я открываю себя навстречу миру —И этот мудрый огромный любимый мирВождей и поэтов, мудрецов и пророков,Великих скитальцев, ваятелей, зодчихИ музыки вечной творцов —Всё входит в меня.
13 марта <1948>
«На северо-запад Москва лежит…»
На северо-запад Москва лежит,И тысячи верст до Москвы.О, азиатские рубежи,Какие огромные вы!
И в Персию ближе и на Памир,И ближе в Китай, чем в Москву, —Но только свободны дороги в мирКрылатому божеству.
Ты, ветер, степные просторы покиньИ улицам древней МосквыВ подарок снеси и чабрец и полынь,И солнечный запах травы.
Ты песенки птичьи Москве отнеси,Огнем азиатской зариТы зори московские погаси,Задуй над Москвой фонари…
Вагоновожатый оставит трамвай,И выйдет, и тихо вздохнет,И вспомнит, как в детстве шумела траваИ птицы приветствовали восход.
И даже троллейбус, огромный, как дом,Изменит привычный маршрут,И люди в метро, в такси и пешком —Все за город побегут.
Останется грустный милиционер, —(Быть может, один в Москве), —Закурит. Пойдет на ближайший сквер —И ляжет на пыльной траве.
О ветер, ты много наделаешь бед,Но праздником эта беда: —Пусть бедные люди за тысячу летХоть раз убегут от труда.
16–20 марта 1948
«Если ты пожелать мне позволишь…»
Если ты пожелать мне позволишьИ слова до тебя дойдут —Всё забудь, но запомни одно лишь:И в Якутии люди живут.
Там, прижавшись к полярному кругу,Самоедские чумы стоят.Вместо музыки слушает вьюгуНаш далекий, наш северный брат.
Полыхают на небе стожары,На земле полыхают снега,И вожак, самый мудрый и старый,Поднимает густые рога.
Чутко слушает стадо оленье,Как шуршат океанские льды,Осторожное слышит движеньеУ окраин свободной воды.
Там властитель полярных просторовЗаповедные льды стережет,И пронзают плавучие горыЗаблудившийся пароход.
Косоглазый и коротконогийБрат выходит на мир взглянуть, —К чуму дальнему без дорогиОн по звездам находит путь.
Поколенье за поколеньемВ ледяной, но родной странеНарты легкие мчат олени,Пригибая рога к земле.
Там мой предок бродил когда-то,Может быть, эти дни придут —В дальнем стойбище встречу брата —Полурусский, полуякут.
13 апреля 1948
Радость
Петух орет как полоумныйУ моего порога,И день встает большой и шумныйКак радость, как тревога.
Переполох гусиный, птичьиШальные перезвучья,Цветов весенних пестрый ситчикИ розовые тучи.
Проходит по поселку стадоМедлительно и мудро,И пахнет тополями радость,И пахнет медом утро.
Скорей открыть на волю двери!Пусть в сумрачную хатуВорвется дух свободных прерий —Дух чабреца и мяты!
18 мая 1948
«Удар пришелся в самый раз…»
Удар пришелся в самый раз —На тысячи осколков…И легкий звон, сверкнув, погас,И ночь вокруг замолкла.
Вот это значит – просто вдрызг;Круши, ломай, доканчивай, —И не собрать стеклянных брызг,Не склеить мелких заново.
1948
«Я больше не пишу ни прозы, ни стихов…»
Я больше не пишу ни прозы, ни стихов,К молчанью тайному приготовляя душу,Очарованьем древним стройных словПокой души крылатой не нарушу.
Соблазн певучий страшен и велик.Как смертный грех – словесное распутство.И черной магией в веках страницы книг,И искушением лежит в веках Искусство.
Конец ознакомительного фрагмента.
