Проржавленные дни. Собрание стихотворений - Наталия Кугушева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
21 января 1932
Стихи 35 года
Синеватая сталь солона на губах,Смертным холодом холодна —На земле я останусь только в этих стихах,В этих черных строках,Расплескав по строкам свою душу до дна.
Неподвижное тело в землю уйдет,В трехаршинную тишину —Может, сизый лопух сквозь меня прорастет,Может, белой березкой сердце взойдетПоглядеть на седую луну…
Бессонница 1ая
И каплет ночь в бессонные глаза.Тягучие и медленные каплиВ открытое окно стекаютИз безвоздушного скупого неба.
И кровь стучит в горячие виски,И лихорадка обжигает кожуГорячим и взволнованным дыханьем,Песчаным вихрем раскаленной степи.
И душит, душит <в> тишине подушка,И стены надвигаются, как горы,И вспыхивают странными цветамиЛучи фонарные на черном потолке.
И кажется мне, что пройдут столетьяПо этой комнате, такой знакомой,Сухая пыль засыплет эти вещиИ плотной пеленой окутает меня.
И никогда не будет больше солнца,И вечно будет темная планетаВ пространствах мировых одна носитьсяОбугленным осколком наугад.
9 ноября 1935
«Опять привычный алкоголь…»
Опять привычный алкогольСтихов и одиночества,Я переписываю больВ тетрадку прямо начисто.
И без помарок по листуПеро мое певучее.И чудо! – сами зацветутВеселые созвучия.
Боль растечется по строкам,Мне снова станет мирно так. —Уходит далеко тоска,Когда приходит лирика.
9 ноября 1935
«Их было двое. Горькою отравой…»
М. С<ивачеву>
Их было двое. Горькою отравойПоила их любовь моя.Ни счастия, ни радости, ни славыС собою им не приносила я.
Года качались в головокруженьиПод песенку лукавую стиха,И жизнь плыла в неторопливом пеньи,И дерзкий ум покорно затихал.
Они ушли. И ночь стоит у входа,И завтра будет так же, как вчера,Я ненавистную свою свободуПо комнате таскаю до утра.
Шагай, шагай. Знакомы половицы,В четыре стенки мир мой заключен,И, перечитывая страницыСвоих утрат, чудачеств и имен,
Я говорю – душа ушла. И тело,Как Агасфер, бродить осуждено,Пока рукой костлявою и белойНе постучит желанная в окно.
19 мая 1937
«Умеет сердце быть расчетливым и злым…»
Умеет сердце быть расчетливым и злым,Я жизни за любовь плачу стихами,Завет от предков, загорелых ханов —Платить за жен умеренный калым.Влезает тело в шелковый халат,Глаза раскосые упрямы и жестоки,Отсчитываю медленные строки,Как стих Корана молодой мулла.Клинок отточенный плеснет над головой.Пусть врач идет, я робости не знаю.Душа далекого разбойного АнаяВо мне веками, дикая, живет.
<1930-е?>
Алушта
Белую пену взбивает прибой.Белые чайки кричат над волной.Белые тучи на синей волне.Белые вазы на белой стене.Черные пики штурмуют высь —За кипарисом идет кипарис.Горы над морем – уступ на уступ.Камни от солнца тихонько поют.Пурпуром роз зацветает земляИ отцветают цветы миндаля.Как хорошо по взморью бродить,Ящериц сонных на камнях будить.Ветром соленым и вольным дышать,Мокрые камушки пересыпать.
1941
Казахстанский дневник
«Сегодня закат, как зарево…»
Сегодня закат, как зарево,Полнеба горит огнем.Сегодня читаю зановоЛюбовь во взгляде твоем.
Как много в нем грустной нежности,Неверия и тоски,И веет холодной свежестьюПожатье твоей руки.
Пусть сердце твое закованоВ железную чешую —Влюбленная и покорная,Я тихо тебе пою.
16 сентября 1946
«После ссоры – сладко примиренье…»
После ссоры – сладко примиренье.Каждый день идет серьезный бой.И, как в настоящее сраженье,Мы выводим регулярный строй: —
Конницу капризов и чудачеств,Танки – оскорблений и обид,Легкие танкетки – неудачи,Маскировку тщательных защит.
Как зенитки ловкие стреляют,Как злословье попадает в цель,Каждый летчик грустно помышляетО бесславном горестном конце!
После ж долгожданного отбоя,Отдыхая после канонад,Мы с тобой – опять влюбленных двое,Каждый мнит себя заслуженным героем,И друг другу каждый снова рад!
Ночь с 7 на 8 августа 1946
Путешествие в Осокаровку
Плывет под колесами степь,Горячая пыль в лицо.Холмов невысокая цепьНа горизонте кольцом.К пространствам степным привыкРазболтанный грузовик.
Он <ездит> и ночь и деньПроселками и шоссе,И дыма черная теньЗапуталась в колесе.Он видел немало стран,Пока попал в Казахстан.
Он возит баранов, хлеб,Уголь, моторы, соль,Развозит по всей землеГорькую кладь неволь.И к горю людскому привыкРазболтанный грузовик.
Июль 1945
«Надо петь, как поет киргиз…»
Надо петь, как поет киргиз,Проезжая в степи безбрежной,Я тебе пою – улыбнись,Будь по-прежнему милым и нежным.
И сравненье мое оцениКак веселую легкую шутку.Как прекрасны в осенние дниЭти солнечные минутки,
Что дарит нам сентябрь под конецВ годовщину любови нашей,Хорошо, что в чужой странеТы меня называешь Наташей.
Это имя простое моеНа устах твоих музыкой нежной —И душа, загораясь, поет,И лирический ветер свежий
Наполняет всю жизнь мою,Точно молодость снова рядом, —Я тебе одному пою,И любовь твоя – мне награда.
19 сентября 1946
Годовщина отъезда из Москвы
«Безмолвна степь. И птицы не поют…»
Безмолвна степь. И птицы не поют,От трав сухих нежней благоуханье —Я провожаю молодость своюВ краю чужом, в краю изгнанья.
Горька земля здесь. Бледные цветыЗвенят фарфоровыми лепестками.Под небом выгоревшим и пустымКачается полынь и розовеют камни.
4 августа 1944
«Ну, что же, значит, так надо…»
Ну, что же, значит, так надо, —Такой, значит, выпал жребий;Не слава пришла в награду,А мысль о насущном хлебе,
О крове над головою,О грусти судьбы бродяжной,О ветре осеннем протяжном,Поющем над ночью степною…
Какие еще молитвыСпасут от врага лихого —Сумей петушиным словомСебя уберечь от битвы,От супостата злого.
6 августа 1946
«Бушует шторм. И непроглядна ночь…»
Бушует шторм. И непроглядна ночь,Осенний океан за окнами неистов,С разбега бьет железною волнойИ отступает с грохотом и свистом.
И мы плывем в бушующую даль,Затерянные в грозном океане,
Но не страшна нам дикая печальОсенней непогоды в Казахстане.
И близок он, прославленный в веках,Прекрасный остров Билитис и Сафо,Где музы бродят на ночных лугахПод строф сафических любовный пафос.
Нам завещали музы продолжатьИ сохранить от хладного забвенья —
Мы свято бережем любовную печатьИ Лесбоса прекрасное виденье.
21 сентября 1946
«Когда ты бываешь тусклым…»
Когда ты бываешь тусклым,Как хмурый сентябрьский день,В душе моей – тихо и пусто,И жить мне и думать лень.
Я грустно стою на распутьи.Куда-то летят надо мнойРазорванные в лоскутьяОсенние тучи. Тоской
И ветром, как я, гонимы,Бездомные, как и я,Неведомые пилигримыПо темным путям бытия.
И хочется плыть за ними,Бездумной, беззвучной быть, —Не плакать слезами злыми,Слова твои злые забыть.
28 сентября 1946
О Москве
Ах, пройтись по улицам московским,Поглядеть на липы Поварской,Постоять у древних стен Кремлевских,Обойти кругом бульвар Тверской.
В переулках старого АрбатаКаждый камень близок и знаком, —Как прекрасен в зареве закатаКаждый садик, каждый тихий дом.
Постоять на шумном перекресткеНищенкой с протянутой рукойГде-нибудь у Каменного МостаИли на углу Страстной.
Может быть, и Вы пройдете мимо,Статный, ладный, не узнав во мнеТу, которая была любимой,Ту, которой пели о весне
Ваших строф изысканные метры.Ту, с которой ночи напролетВы бродили под весенним ветромНад Москва-рекой, встречая ледоход.
5 января 1946
