Немезида - James Swallow

Минуту спустя он опять был у зеркал, проклиная себя и производя проверку в очередной раз.

Койн размашисто шагал по краю мраморной площади – на минимальном расстоянии от рядов металлических барьеров для сдерживания толпы, которое ещё было безопасным. Тень скользил взглядом по лицам стоявших за ними дагонетцев, взрослых и детей, юных и старых, поголовно смотревших мимо и сквозь фигуру в униформе СПО. Глаза всех были зафиксированы на одном и том же месте: центре Плазы Освобождения, где от мозаичного изображения распахнутого глаза простирались цветовые лучи во все стороны света. Изображение подражало личной эмблеме Воителя, и Каллидус задумался, должно ли оно было символизировать, что тот всегда бдит.

Такие представления опасно близились к идолопоклонничеству, выходя за уровень почитания, на который должен был рассчитывать примарх Адептус Астартес. Стоило лишь пересчитать имеющиеся в городе статуи и изображения Воителя – нельзя было отрицать, что у Императора их было больше, но ненамногим больше. И сейчас все грандиозные скульптуры Императора были повергнуты наземь. Койн слышал от одного из офицеров СПО, что подразделения кланских солдат, обученных работе со взрывчаткой, всю ночь прочёсывали город с приказом удостовериться, что в нём не уцелело ничего прославлявшего Императора. Лицо ассасина скривилось – в таком поведении было что-то почти... еретическое. 

Даже здесь, ближе к краям плазы, лежала груда серых камней, некогда бывших статуей повелителя Койна, которую бесцеремонно разворотила гусеница бульдозера сапёрной команды. Койн уже сходил на неё посмотреть: поверх обломков лежал уцелевший кусок лица, слепо глядевший в небо. Что он увидит сегодня?

Каллидус развернулся, обводя оценивающим взглядом нервозные шеренги солдат СПО и аристократов в церемониальных одеяниях, которые стояли за ними на блестящих, залитых солнцем ступенях огромного здания. Среди них был и губернатор Никран, который, как и все прочие дагонетцы, ожидал готовый разразиться шторм. Между ними и заградительными барьерами тускло отсвечивала стена силового поля, видимая невооружённым взглядом. Энергетическая плоскость вздымалась ввысь, образуя кордон вокруг точки прибытия. Никран отдал приказы разместить генераторы поля везде вокруг входа в резиденцию – на случай, если бойцы сопротивления попытаются убить его или одного из предателей-аристократов.

Койн презрительно усмехнулся. Сама мысль о том, что эти идиоты мнили себя важными мишенями, была нелепой. В масштабах галактического восстания они, в лучшем случае, относились к категории докучливой мошкары. Тщеславные дураки и узколобые идиоты, с готовностью предоставившие плацдарм опасным мятежникам. Следуя дальше, Каллидус нашёл место, выбранное для него Тариэлем – под защитой высокой декоративной колонны – и подготовился. Отсюда ничто не закрывало вид на плазу. Когда убийство совершится, Койн удостоверится в этом собственными глазами.

Трубы военного оркестра внезапно грянули фанфарами, и вперёд вышел губернатор Никран. Когда он заговорил, его голос усилила бусина вокса у его горла.

– Слава Освободителю! – выкрикнул он. – Слава Воителю! Слава Хорусу!

Собравшаяся толпа откликнулась оглушительным рёвом.

Как только начались крики, Гарантин сорвал люк на крыше охранного минарета; их звуки заглушили скрежет ломающихся петель. Он выпал в открытую галерею, где одетые в униформу офицеры рассматривали экраны с показаниями датчиков и вглядывались наружу через закопчённые окна, обозревая плазу. Их ауспики охватывали весь город и были соединены в сеть с воздушными патрульными автоматами, наземными войсками, подразделениями поддержки правопорядка, даже с мониторами дорожного движения. Они выискивали признаки угрозы, пытаясь засечь бомбистов, снайперов или любого, кто мог сорвать то, что запланировал на этот день губернатор. Даже если в пределах города кто-то просто стрельнёт один раз, они будут об этом знать.

Они не ожидали обнаружить ассасина под собственным боком. Для начала, Гаранин дал волю своему комбинированному пистолету "Ликвидатор", следя за тем, чтобы использовать только игломёт – болтерный огонь слишком быстро спровоцировал бы сигнал тревоги. Тем не менее, этого было достаточно. Две трети из них были мертвы или находились в процессе расставания с жизнью ещё до того, как первый пистолет успел покинуть свою кобуру. Они просто не могли соперничать с ускоренными, медикаментозно-улучшенными рефлексами убийцы-психопата. В сравнении с ним они двигались в замедленном темпе, и ни один не мог и надеяться составить ему конкуренцию. Эвёрсор убивал костоломными ударами кулаков и жестокими, стремительными как пуля, тычками. Он вырывал глотки, проламывал рёбра и крушил позвоночники. Тому же единственному офицеру СПО, кто осмелился выпустить очередь в его направлении, он придержал подарок напоследок. Этого человека он убил, проткнув ему глаза пальцами своей нейро-перчатки и разломав ему череп.

Издав грубый смешок, Гарантин позволил своей добыче упасть и облизал губы. В комнате было тихо, но там, снаружи, толпа криками призывала Сынов Хоруса.

И они появились.

В воздухе возник сверкающий узел бело-голубой энергии, в мгновение ока выросший в пылающую сферу шаровой молнии. Действие телепортирующего устройства на короткое время извернуло законы физики до грани невозможного, и молекулы воздуха мучительно вскрикнули. В следующую секунду сияние света и звук исчезли, и на их месте стояло пять ангелов смерти.

Адептус Астартес. Большинство людей на плазе до этого момента никогда не встречалось ни одним космодесантником, зная о них лишь благодаря виденным ими статуям и пиктам в исторических книгах и музеях. Но реальные существа производили гораздо большее впечатление, чем гласившие о них легенды.

Восторженные крики смолкли, сменившись потрясённым судорожным вздохом тысячи глоток. Когда Хорус пришёл освободить Дагонет все эти годы тому назад, он прибыл со своими Лунными Волками, XVI Легионом Астартес. Тогда они стояли в великолепии своих лунно-белых доспехов с чёрной отделкой, и именно этот образ запечатлелся в коллективном разуме людей Дагонета.

Но Астартес, находящиеся здесь, сейчас, были от шлемов и до подошв закованы в зловещий серо-стальной цвет, в броню, отделанную ярким блестящим серебром. Это были гигантские тени, пугавшие всех, кто на них смотрел. Их тяжёлые доспехи, поверхности наплечников и нагрудных пластин, свирепые выражения красноглазых шлемов... всё это вселяло  в равной степени и благоговение и ужас. А на их плечах, видимый так же ясно, как солнце в небе, был символ огромного открытого глаза – знак Хоруса Луперкаля.

Самый высокий из воинов, чьи боевые доспехи украшало более богатое убранство, чем у прочих, выступил вперёд. Он был покрыт цепями почёта и лаврами боевых заслуг, а на плечах у него была пелерина, сделанная из металлов, добытых в недрах Хтонии – Мантия Воителя, выкованная капитанами Хоруса как символ его мощи и непоколебимой силы воли.

Он извлёк инкрустированный золотом болт-пистолет и поднял его высоко над головой – и затем произвёл единственный выстрел в воздух, грохнувший как гром. Такой же звук раскатился над Дагонетом в день его освобождения. Не успела пустая гильза стукнуться о мрамор у его ног, как толпа разразилась верноподданническими криками. 

Слава Хорусу.

Высоченный воин убрал свой пистолет в кобуру и, расстегнув шлем, потянул его вверх, чтобы мир смог увидеть его лицо.

Никаких колебаний. Никакого права на ошибку. Такой шанс никогда не выпадет снова.

Перекрестье прицела Келла было приковано к центру решётки хмурого шлема Астартес. Мерцающие помехи, вызванные расстоянием, казалось, растворились прочь – теперь было только оружие и объект. Он был частью оружия, его спусковым механизмом. Его завершающей деталью.

Время замедлилось. Келл увидел через прицел, как бронированные ладони сжали бока шлема, сгибаясь, чтобы поднять его вверх от шейного кольца. Ещё мгновение, и обнажится кожа, оголится шея. Чистая мишень.

И если он сделает это, что потом? Что за рябь разбежится от убийства Хоруса? Как изменит будущее этот момент? Чьи жизни будут спасены? Чьи жизни будут потеряны? Келл почти что мог слышать, как вокруг него поворачиваются жернова истории.

Он выстрелил.

Падает боёк. Единственная пуля в патроннике имеет семьдесят пятый калибр и произведёна в мире-кузне Шенлонг согласно жёстким спецификациям клана Виндикар. Капсюль наколот, внутри воспламеняется газообразующее вещество. Газы устремляются наружу к центру давления суженной к концу пули, запуская её по охлаждаемому жидким азотом стволу на сверхзвуковых скоростях. Звук выстрела поглощается системой глушителя, уменьшающей акустический отголосок оружия до глухого кашля.