Первая клетка. И чего стоит борьба с раком до последнего - Азра Раза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ханс-Улов Адами и его коллеги, основываясь на том, насколько малы успехи общепринятых скрининговых мер в масштабах населения по сравнению с колоссальными ресурсами, затраченными на них начиная с 1980 года, призвали полностью отказаться от подобных исследований, поскольку “скрининг всего населения с целью ранней диагностики рака не оправдывает ожиданий и, более того, наносит существенный вред большой популяции здоровых людей”. Они предлагают оставить скрининг с целью ранней диагностики для групп, у которых высок риск рака – либо в результате генетической предрасположенности, либо из-за стиля жизни и профессиональных вредностей.
С другой стороны, скрининг спас много жизней при колоректальном раке. Эти виды рака начинаются с доброкачественных аденом и развиваются с первой по четвертую стадию пошагово, поэтому здесь ранняя диагностика очень помогает. Подобным же образом оказался необычайно полезным скрининг на рак шейки матки, который также прогрессирует четко разграниченными шагами, начиная с дисплазии и проходя затем от первой до четвертой стадии: как только начали массово делать мазки по Папаниколау, смертность от рака шейки матки существенно снизилась. Несмотря на множество недостатков в системе скрининга, снижение смертности от рака в целом на 25 % с 1990 по 2015 год во многом объясняется высококачественным скринингом при разных видах рака молочной железы (снижение на 39 %) и колоректального рака (на 47 % у мужчин и на 44 % у женщин). Надо отметить, что в основном речь идет о профилактическом скрининге, а не о ранней диагностике рака (когда есть симптомы).
Подведем итоги. Доступные на сегодня скрининговые инструменты ранней диагностики помогают предотвратить виды рака, в развитии которых выделяются четкие стадии, но ничем не улучшают положение пациентов, больных непредсказуемыми видами рака. В число последних входят рак щитовидной железы, предстательной железы и некоторые виды рака молочной железы, когда размер не прямо коррелирует с метастатическим потенциалом и даже маленькая опухоль в принципе способна рассеивать клетки уже в начале своего существования, а природа крупных иногда такова, что они ведут себя менее агрессивно. Так что наша задача – научиться лучше выявлять предраковые состояния при помощи минимально инвазивных процедур до того, как они перейдут в рак.
Каждый год рак диагностируют у 1,7 миллиона человек в США, и усовершенствованные методы лечения помогают лишь ничтожной доле из них, а 600 000 умирают. Ранняя диагностика и профилактические меры позволят спасти жизнь 120 миллионов человек – трети населения США, обреченной в какой-то момент заболеть раком.
* * *Представьте себе аппарат, который автоматически просвечивает вам все тело, пока вы утром принимаете душ. Или “умный бюстгальтер”, снабженный двумя сотнями крошечных встроенных биодатчиков, которые отслеживают микроизменения текстуры и температуры; достаточно надевать его на час в неделю, чтобы он собрал данные, позволяющие распознать микроскопические изменения, вызванные появлением единичных раковых клеток, и передал их приложению на смартфоне. Или таблетку с веществом, которое усваивается в основном раковыми клетками, а затем выделяется с мочой и регистрируется “умным унитазом”. Или коктейль со специальными генами, которые вырабатывают белки, позволяющие портативным устройствам распознать раковые клетки, где бы они ни прятались. А что вы скажете на то, чтобы накричать на рак ультразвуком, заставить выдать себя и свой смертоносный потенциал – вынудить опухоль под воздействием волн нужной частоты выделить в кровь больше маркеров? Или, например, можно будет сделать глубокий вдох и выдохнуть в устройство, которое точно распознает самые первые следы рака. Или просто периодически совать палец в наносенсор, который будет брать капельку крови и мгновенно выявлять суррогатные маркеры злокачественных новообразований.
Все это не сцены из “Фантастического путешествия”. Это технологии, которые сегодня уже существуют и находятся на разных стадиях развития, возвещая зарю новой эры в онкологических исследованиях. На переднем крае этой революции в ранней диагностике рака работает, например, Санджив Сэм Гамбир из Канарского центра при Стэнфордском университете: он при помощи самых разных методов – и генетических анализов, и акустики, и сканирования – учится распознавать первые признаки рака в крови, моче, кале, слюне, выдыхаемом воздухе и слезах. Появление этих принципиально новых методов – прямой результат сотрудничества специалистов из множества областей: это и генетики, и инженеры-биомедики, и радиологи, и онкологи, и специалисты по молекулярной биологии, и нанотехнологи, и эксперты по искусственному интеллекту и вычислительным системам, и волшебники биоинформатики. Командная работа и кооперация приносит победы даже в спорте – почему же не применить то же самое в онкологии?
Вот один из сценариев будущего. Каждый с рождения до смерти будет регулярно проходить скрининг на появление в организме первых раковых клеток. При выявлении будут уточняться их белковые маркеры – почтовый адрес раковой клетки. У человека возьмут пробирку крови, из нее выделят Т-клетки, активируют и вооружат адресом раковых клеток, основанным на уникальном штрихкоде из выделяемых ими белков и РНК. Потом эти CAR-T-клетки введут пациенту обратно, и они найдут и убьют все до единой клетки с этим адресом. Побочных эффектов, как при нынешней терапии с помощью CAR-T-клеток, можно больше не бояться, поскольку опухолевая масса будет ничтожной по сравнению с нынешней целью таргетной терапии. В дальнейшем можно будет даже не брать кровь для скрининга. Просто каждому младенцу имплантируют крошечное устройство, которое будет постоянно отслеживать подобные сбои и регулярно посылать сигналы, чтобы можно было тут же подтвердить диагноз и провести лечение. В идеале мы будем выявлять каждый случай рака на предраковой стадии по возмущениям в подверженных болезни сетях, которые мы будем отслеживать в динамике при помощи имплантированных устройств. Это, разумеется, пока мечты, весьма далекие от общепринятой практики. До такого нам еще как до звезд, но мы никогда не окажемся у цели, если так и не отправимся в путь. Кроме того, я очень верю в способность человека взяться за дело и быстро претворить в жизнь новаторские замыслы, если перед ним стоит четкая цель и у него нет проблем с финансированием. Эту цель нужно сформулировать так, чтобы не осталось никаких недоговорок. Нам надо прекратить разрабатывать практически неэффективные терапевтические методы и создать не что-нибудь, а гуманное лечебное средство, которое можно будет применять во всем мире. А лучшее лечение – это профилактика.
Чтобы выявить следы первой раковой клетки, нужно составить реестр первых биологических маркеров рака. На это нам и следует направить свои ресурсы. К счастью,
