Литовский узник. Из воспоминаний родственников - Андрей Львович Меркулов

Одной из двух усадеб, расположенных у самого берега, была усадьба Ермаковых. Нынешний ее хозяин Сергей Петрович долго не мог понять причину такого решения своего далекого предка – иногда весенний разлив затапливал третью часть усадьбы. Но со временем, взрослея, ближе понимая ценности бытия, он предположил, что этот его родственник, вероятно, обладал чувствительной душой романтика.

Было ясное утро начала лета. Солнце стояло высоко, небо окрашивалось голубизной, только одна небольшая тучка белела в бирюзовой выси и никак не могла растаять. Легкий ветерок приятно навевал нежные запахи.

Этой весной разлив оказался слабее обычного, и река уже ушла в свои берега, обнажив деревянные мостки, с которых Сергей Петрович, только что зачерпнув два ведра воды для хозяйственных нужд, принес их домой.

Он имел необоримую привычку не только по утрам, но и в течение дня несколько раз подходить к окну; в хороший день открывать его и наблюдать (кто-то скажет – одну и ту же картину), но это не так. Говорят, на реке нельзя ступить два раза в одну воду; вот эти самые однообразные изменения и притягивали его.

Сергей Петрович любил смотреть, как темные пласты воды, пошевеливаясь, с легким шумом набегали на большой выступающий камень на середине реки и скатывались вниз с брызгами и пеной. Следил за жизнью на небольшом, заросшем травой и осокой островке. В иной год там рождались утята, и Сергей Петрович терпеливо и осторожно приучал их к кормлению на мостках. Тогда они, кувыркаясь и падая, торопливо взбирались на доски, а их мать истошным кряком издалека предупреждала об опасности. Слушал, как быстрый ручей за оградой сердито шумел и бился о камни, преграждавшие ему путь к реке, и успокаивался в месте встречи. В тихие дни появлялись на воде ондатры; ежи без опаски путешествовали по всей усадьбе. Однажды в поисках добычи влетела в огород рыжая лиса, но была с позором изгнана окриком из окна.

Сергею Петровичу шел сороковой год, но выглядел он намного моложе. Выше среднего роста, стройный, подвижный, с чистым открытым лицом. Его уверенный взгляд и твердый тон разговора выявляли человека военного. Однако внимательный взгляд мог обнаружить в его живых глазах некую спокойную тревожность, появившуюся там совсем недавно. Эта неясная тревога, а также несколько прядей серебра в темных волосах выдавали в нем человека, немало испытавшего в жизни. Так оно и было.

После успешного окончания летного военного училища, в звании лейтенанта, он был направлен служить на Дальний Восток. Служил он прилежно и через два года досрочно получил звание старшего лейтенанта. Вскоре началась война во Вьетнаме, и его авиаполк был передислоцирован на подготовленный аэродром в социалистической дружественной республике.

Воевал Сергей Ермаков достойно, имел правительственные награды, в том числе ордена Красной Звезды и Красного Знамени. В одном из последних воздушных боев его самолет был подбит и загорелся. На размышление оставались секунды. Сергей, с обожженной рукой, как мог тянул самолет в сторону аэродрома, но момент был критический, пришлось катапультироваться. Уже под парашютом он видел, как взорвался и рассыпался в воздухе его самолет. Крестьяне деревни, возле которой он приземлился, подлечили его, как могли, и сопроводили в ближайшую авиачасть. Вскоре его переправили во Владивосток на лечение.

Теперь, уже в звании полковника, в должности командира авиаполка, получив после длительного периода службы очередной отпуск, он решил провести его в своей деревне, где родился и где прошло его детство. Отринуть от себя, если возможно, все раздумья, заботы, связанные с воинской службой, и полностью отдаться делам деревенским, отдыху на природе; оживить свою уже начинающую черстветь от военных забот душу и посоветоваться с ней о дальнейшей жизни.

Задумавшись, сидел он за столом в комнате большого дома, у раскрытого окна и смотрел на висевшую на противоположной стене картину художника Поленова «Заросший пруд».

«Вот, тоже грустит о прошедшем, – подумалось ему – наверное, вспоминает, каким чистым и просторным был этот труд раньше, в годы ее молодости, и как она любила ходить сюда купаться. А возможно, здесь родилась ее любовь, и как она вся дрожала от возбуждения и желания, бежала сюда на свидание с любимым».

– Да, любовь, – сказал он вслух, – а была ли она у меня? Сорок лет скоро, а кто я такой, чего добился? Нет семьи, детей. Одинокий, никому не нужный. Военная карьера? Это – другое… Похоронить будет некому, никто и не вспомнит.

Подобные настроения появились у него два-три года назад и преследовали иногда. Он пытался всячески сокращать свободное время, загружать себя излишней работой, чем прибавил себе авторитета у высокого начальства. Уже тогда начали появляться на его голове седые пряди и это устойчивое выражение спокойной тревожности в глазах. В своей офицерской молодости он не думал о женитьбе, он вообще считал тогда, что молодой человек до тридцати лет должен делать себе имя, а жениться, как говорится, «никогда не поздно», не понимая, наверное, что высказывание это относится больше к пожилым людям.

Молодые годы пролетели быстро, и вот уже ему за тридцать, он видел, что большинство его молодых сослуживцев женаты, имеют семьи. Некоторые из этих женщин устраивались на работу вблизи места службы, но таких возможностей было немного; некоторые с детьми уезжали к родителям и периодически возвращались к мужьям, но большинство жили полными семьями, при необходимости – на наемных квартирах, разделяя с мужьями все неудобства и тяготы кочевой офицерской жизни.

В этот период один из своих отпусков молодой Сергей проводил в Крыму, у своего дяди – брата его отца. Дядя в прошлом был также летчиком, воевал во время войны, и у них находилось много тем для разговоров.

Там Сергей и познакомился с молодой девушкой, возникла симпатия; она несколько раз затем приезжала к нему, и через год они поженились. Но брак оказался неудачным – она не смогла выдержать условий армейской жизни. Теперь Сергей Петрович понял, что причина была и в другом – между ними не было любви.

Каждый раз, когда он раздумывал о любви, ему почему-то вспоминалось событие, которому он раньше не придавал особого значения. Однако он хорошо помнил всю эту короткую историю.

Было это давно, в пору его молодости, когда он после окончания военного училища, перед отъездом на место службы, приехал на две недели к родителям в деревню.

Была середина лета, стояли жаркие погожие дни. Сергей колол дрова, устраивал к будущей весне цветочную клумбу, помогал по хозяйству; по пять раз в день ходил купаться на реку или ближнее озеро.