Литовский узник. Из воспоминаний родственников - Андрей Львович Меркулов

– Спасибо вам, я поняла, – чуть склонила красивую голову, попрощалась и неторопливо пошла к невысокому памятнику.

Я шел и думал об этой девушке, вступающей в жизнь, что не ради прогулки она пришла сюда, а, наверное, в поиске ответа на свои переживания, о том, как нелегко бывает сохранить свою любовь и как найти в себе душевные силы против страсти телесной.

Мне показалось тогда, что эта девушка чем-то озабочена и что мои слова в чем-то ей помогли. Но я подумал тогда, что то, что я сказал ей, сам я не могу знать уверенно, по причине своего возраста. Да, я слышал об этом от мудрых пожилых людей, читал в книгах, но самому пережить эти метаморфозы любви, возможно, придется в будущем, а возможно, и нет.

Но какое-то чувство подсказывало, что эта красивая девушка нуждалась в совете. Я думал также об Андрее, почему он рассказал мне о последнем разговоре с Катей. Ясно же, Катя могла обратиться со своей болью только к одному человеку, к тому, кто принес ей короткое счастье и непереносимую боль. И ни к кому другому. Почему она не сказала ему о главном?

«А если бы призналась, – подумал я, – сказал же Андрей: “Если бы я знал!” Возможно, все кончилось бы хорошо. Но как знать? Он ведь сказал и другое, что не было у него серьезных намерений. Но все же, почему она не сказала о своем положении, даже если была уверена в его отказе? Все страдания взяла на себе. И отдала жизнь за любовь».

Ибо крепка как смерть любовь