Литовский узник. Из воспоминаний родственников - Андрей Львович Меркулов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Нет, – подумал я после, – у меня и здесь семья, родные люди. Если и выяснять, то осторожно, чтобы никто не знал. А лучше – надо подождать, успокоить нервы, все обдумать».
Решение пришло вскоре. После войны прошло двадцать пять лет – многие мои родные живы, адрес у меня есть.
Может, не все они там живут, но кто-то должен быть, старой бабушке должно быть теперь за восемьдесят. Узнать меня в лицо невозможно – в моем случае возрастные изменения происходили от малолетнего ребенка, а не от взрослого человека. В этом я был уверен.
Глава 19
Когда я сказал отцу о своем желании посетить Ленинград, он не удивился, только спросил:
– С какой целью?
– С культурно-познавательной, посмотреть сам город, Эрмитаж, Петродворец, Павловск.
– Ну что же, хорошее дело, культурно образовываться тебе надо, – сказал он одобрительно, – отпуск дам, только не в посевную и уборочную, бери сейчас, в июне. А поедешь поездом?
– Хочу на машине; не опасайся, это дело освоил нормально, ездил в обе нашей столицы. Сейчас дороги хорошие, сухие.
– Хорошо, пиши бумагу – подпишу. И отправляйся; долго там не болтайся. Поспешай не торопясь, здесь работы много.
За неделю я привел машину в порядок, упаковал багаж, взял на всякий случай спиннинг, заранее накопленные деньги и отправился в путь.
Выехал утром, погода стояла теплая, солнечная – обычная для июня. В Пскове сделал остановку, пообедал в столовой, отдохнул в машине. В Ленинград приехал к вечеру. Рассчитывал попасть в деревню утром, поэтому надо было решить вопрос с ночевкой. После недолгих раздумий решил ночевать в машине. Утром, ознакомившись еще раз с картой области, поехал в деревню; по расстоянию до нее было примерно шестьдесят километров. От Мги началась грунтовая, местами ухабистая, но сухая пыльная дорога. Проехал Пухолово, Лезье, Петрово, следующая деревня— Турышкино. Сбавил скорость, поехал медленнее. Дорога пошла на возвышение; въехал наверх, остановил машину, вышел.
Место оказалось замечательно приметным. Справа от дороги земля, поросшая кустами, шиповником, высокими травами, кое-где рябиной, ольхой, круто уходила вниз – к реке, образуя высокий овраг. В этом месте не широкая, но полная река поворачивала под прямым углом от дороги, уходя вдаль на полкилометра, затем снова поворачивала у такого же высокого оврага, сплошь поросшего деревьями. Слева от дороги земля имела естественное возвышение в виде небольшого холма, наверху он оканчивался бетонным кольцом.
Заинтересованный, я направился по еле заметной тропе к этому холму, прошел заросший проем и оказался в забетонированном небольшом помещении, где свободно могла располагаться, например, зенитка или какая-то установка для обзора неба. Вверху имелось круглое отверстие диаметром около метра. Возможно, этот объект был построен немцами во время войны.
Дорога в своем продолжении опускалась, и по ее обоим сторонам стояли небольшие бревенчатые дома с шиферными крышами. Я смотрел вокруг с волнением в душе – вот она, моя малая Родина, где я родился, но где не дано было мне вырасти, потому что ворвалась война и зашвырнула меня в другой край.
Мимо прошел мужчина с ведром, поздоровался, спустился немного вниз, набрал там ключевой воды, поднялся.
– Товарищ, не могли бы вы показать отсюда приблизительно, где находится дом Шмаковых? – спросил я его.
Мужчина поставил ведро на землю, обернулся ко мне:
– Запросто, и даже с наивысшей точностью, – он протянул руку по правой стороне дороги. – Вот, смотрите, последний дом с красной железной крышей, за ним мост через реку, так вот перед ним – другой дом, поменьше с шиферной серой крышей; вот он – Шмаков.
– Спасибо, толково объяснили, еще один вопрос. Мне нужно пожить здесь три дня. В любых условиях, заплачу хорошо. Не могли бы посоветовать?
Мужчина поморгал глазами, подумал недолго, сказал:
– Сегодня у нас вторник, – он начал загибать на руке пальцы, – среда, четверг, пятница. Ну, что же, если Шмаковы вас не приютят, приходите ко мне, есть небольшой домишко.
Я поблагодарил, мы любезно попрощались.
Закрыв машину в глубине обочины, я взял спиннинг, спустился по дороге вниз к реке и пошел вдоль нее по берегу, изредка бросая блесну в подходящих, на мой взгляд, местах. Прошел несколько усадеб, бросил блесну к выступавшему из воды камню у противоположного берега и сразу ощутил толчок. Рыба сопротивлялась недолго, попалась неплохая щука килограмма на полтора. Зацепил ее на прут и пошел дальше до открытой к реке усадьбе. Там и располагался большой дом с красной крышей, обращенный лицевой стороной к дороге. Другой дом – перед ним – с шиферной крышей, окнами к реке, был поменьше. Усадьбы разделялись оградой.
Глава 20
«Вот дом, в котором я родился», – пронеслось в сознании; странные ощущения растерянности наполняли меня. Но тут же я обратил внимание на не обшитые бревна сруба – они были новые, еще сохранился их живой блеск.
«Этот дом выстроен после войны, – догадался я, – но все равно на этом месте стоял старый дом – я это знаю точно».
Но я ничего не мог вспомнить, оглядывая усадьбу. Справа от основного дома, ближе к реке стоял небольшой домишко, обшитый вагонкой и окрашенный. «Наверное, в деревне теперь мода на дачные домики», – подумал я.
Что-то хлопнуло. Из раскрытой двери дома вышла пожилая женщина с ведром в руке, спустилась осторожно с крыльца и неторопливо направилась к реке. Среднего роста, худощавая, приятное живое лицо с глубокими морщинами, походка уверенная, спокойная. Подойдя к скамье у реки, поставила на нее ведро, поздоровалась со мной, осведомилась:
– Кто будете, что-то я вас раньше не видела?
– Вячеслав. Я не местный, приехал из города отдохнуть, порыбачить. Ищу убежище на три дня, посоветовали к вам; заплачу хорошо.
– Вижу, рыбалка уже началась, – женщина кивнула на лежавшую в траве щучку, чуть улыбнулась внимательными строгими глазами, – зовут меня Евдокия Петровна; не знаю, кто вам советовал, но свободного жилья у меня нет, – она недолго помолчала, – хотя… Деньги лишними не бывают, – она указала рукой на летний домик, – дочка по выходным приезжает; до субботы, пожалуй, могу вас пустить. Вещи то какие у вас имеются?
– Я на машине приехал, она там, – я махнул рукой, – на горе.
– Так заезжайте сюда, в ворота, места хватает… А щучку эту я вам к вечеру приготовлю, чего добру пропадать. Устраиваетесь пока.
– Спасибо, Евдокия Петровна, позвольте вам помогу, – я взял ведро, зачерпнул воды с мостков, принес на крыльцо и отправился за
