Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Что ещё спросишь? — Айзек бросил быстрый взгляд на часы. — Кенен рано или поздно придёт меня искать, и вы опять сцепитесь…

Гедимин фыркнул. «Вот хотел что-то спросить, но сбился. Ладно, и правда — пора идти работать.»

— Если светит тут Пламя, зачем эта круглая штука в небе? — спросил он, выползая из шатра. — Она же искусственная? И, похоже, каждый день другая…

— А, это? — Айзек махнул рукой в сторону кругляша в зените. — Солнце договора. Привычная деталь пейзажа, ничего больше. Говорят, спокойнее, когда пейзаж привычный. Это как пластины из фэнрила в окнах на той же Луне. Помнишь эти окошки с картинками?

«Лучше бы они тут ставили картинки в окна,» — Гедимин неприязненно покосился на кругляш. «Не так нелепо выглядело бы. Энергии эта штука, небось, жрёт немеряно.»

— Больше вопросов не осталось? — вежливо спросил Айзек, остановившись у шатра. Гедимин качнул головой.

— Пока достаточно… Стой!

Айзек замер на секунду, прежде чем обернуться.

— Хм?

— Как тебе удалось получить скан материковых пластов со знакомыми породами вместо… всего того, что тут вылезает на экран? — спросил Гедимин. — Я же точно помню — там были земные минералы!

Айзек развёл руками.

— Сам не знаю, атомщик. Видимо, программный сбой.

— Айзек! — донёсся со стороны лаборатории недовольный голос Гварзы. — Тебе там помощь не нужна?

— Иду! — громко ответил сармат, жестом велев Гедимину не открывать рта, и быстро зашагал к машине. Гедимин, выждав десяток секунд, пошёл за ним. Внутри черепа ещё трещало и искрило. «Теперь я много знаю о местной разумной фауне. Осталось выяснить, на кой мне это понадобилось.»

7 день Кислоты, месяц Металла. Равнина, Дальний Край, Сфен Земли

Герметичный цилиндр ещё оставался тёплым, когда Гедимин его вскрывал, прогрелся даже светозащитный кожух. Сармат вынул из-под него термодатчики, просмотрел показания и еле слышно хмыкнул. «Цвет пламени — белый» — отметил он, открыв вкладку в электронном журнале. Реакция, за исключением этой детали, была подробно расписана ещё вчера; её продукт лежал в жаропрочном сосуде, покрывая дно на два сантиметра. «Вещество сыпучее, мелкозернистое, ярко-малинового цвета…»

Айзек замедлил шаг у его стола, заглянул в колбу и хмыкнул.

— Можно подумать, ты работаешь с красителями. Один реагент ярче другого, только что не светятся.

Гедимин осторожно освободил рабочий сосуд от продукта реакции, пересыпав его в менее прочную ёмкость. Вещество частично спеклось в тонкие корочки, они падали на дно с тихим звоном. «Поддаётся плавлению при тысяче восьмисот по Кельвину…» — отметил сармат, придирчиво осмотрел колбу и поставил рядом с другой, на сантиметр заполненной зеленовато-бурыми чешуйками.

— «Ксенофториды», — вслух прочитал Айзек этикетку. — «Ксенофторид ксенолития»… «ксенофторид рэссены»… То-то вчера тут гудело пламя. Работал с галогенами? И какие результаты?

Гедимин кивнул на колбы.

— Ксенофториды.

Айзек еле слышно хмыкнул.

— Есть идеи для применения? — он достал колбу с малиновым порошком и внимательно её осмотрел. Гедимин пожал плечами.

— Надо пробовать. От фторидов бывает прок.

— В крайнем случае, этой штукой можно намазать указатели, — вздохнул Айзек, возвращая колбу на место. — Отсыпешь мне полграмма для проверки на токсичность. И вон той, зелёной, тоже.

Гедимин удивлённо мигнул и быстро потянулся за пустой пробиркой — такого интереса к его возне с химикатами Айзек до сих пор не проявлял.

Из-за дальнего стола донёсся протяжный вздох. Вепуат, выключив микросканер, поднялся на ноги, повернулся к сарматам и досадливо хмыкнул.

— Везде ДНК, — сообщил он озадаченному Гедимину — тот напряжённо вспоминал, что могло так расстроить Вепуата. — Все слои — чуть обработанная натуральная органика. Волокно, покровные ткани… в общем — флора и фауна. Никакой полимеризации, никаких неклеточных структур.

— А ты что думал найти? — Гедимин вспомнил, о чём речь, но остался озадаченным. — Видел же, какой тут уровень технологий…

— Думал, вдруг что от Куэннов осталось, — Вепуат разочарованно вздохнул. — Видимо, всё вывезли. Или истлело.

— Я не уверен, что они вообще чем-то покрывали полы, — покачал головой Айзек. — В Городе Каналов мы ничего такого не заметили. У них когти — наверное, в подстилках они вязнут, неудобно…

Из-за переборки с сердитым фырканьем выглянул Гварза.

— Айзек, тебя долго ждать?

— Иду я, — откликнулся сармат с едва различимым раздражением в голосе. — Гедимин, так ты мне отсыпешь… ага, хорошо. И какую-нибудь мелкую отливку из рэссены. Тоже проверим на токсичность.

Гедимин мигнул.

— Её кто-то есть собирается?.. Ладно, держи.

Он достал из-под брони одну из «таблеток» — цилиндрических отливок — на них вчера ставили опыты по магнетизму. «Не магнитятся,» — установил Гедимин, прежде чем высыпать отливки в карман. «Сделать катушку и проверить электромагнитное поле…»

…Когда сармат выбрался из лаборатории, в воздухе реяли споры огнелюбок, и над холмами кишели летучие организмы — от поедателей спор до высших хищников длиной с сарматский локоть. Уже заметно посветлело — можно было различить насыщенную «пылью» дымку и отличить красные огнелюбки от лиловых.

— Опять стражей куда-то унесло, — заметил Вепуат, глядя на экран передатчика — ему уже посылали информацию два отправленных на разведку дрона. — Один Калиг сюда ходит, как на работу. Каждую ночь бродит вдоль периметра.

Гедимин удивлённо хмыкнул — после первой ночи на Равнине на Калига он не натыкался и вообще успел о нём забыть.

Вепуат ещё пару секунд высматривал что-то на экране, потом сердито фыркнул.

— Наберёшь тут образцов! Как бы так спуститься с холма, чтобы никто не прицепился? Во-он там, у зарывшегося дерева, какие-то новые экземпляры…

Гедимин, оторванный от мыслей об остывающем в лаборатории проводе и возможных материалах для его изоляции, недовольно сощурился.

— Провалишься. Ты видишь, где там разломы? Я не вижу.

— Ну не на каждом же шагу разломы, — отмахнулся Вепуат.