Первый марсианский поэт-лауреат - Т. Э. Оливант

Глава 24

Первым неудачным решением Толли было отключить поступление коктейля аугменто-гормонов, поддерживавших его настроение. Он достал флешку и уставился на неё. Нужно найти терминал, или что там в этом веке используют, чтобы читать флешки.

Покинув комнату, он почувствовал себя уязвимым. Следят ли Аугменты за ним? Последнее, что он помнил — сто лет назад, хотя это и воспринималось, как вчера — очередные выборы в Совет. Они просили его прийти, хотя он не слишком интересовался событиями в залах Совета в Алседайне. Может, он и отказался бы, но последнее время в его общении с другими Ауугментами наметились тревожные тенденции. Они становились всё более скрытными и подозрительными. Чем больше Аугменты изолировали себя от о-людей, тем больше они сбивались с пути истинного. По крайней мере, ему так казалось.

Ошибался ли он? Если верить Аугментам сегодняшним, в какой-то момент за последнюю сотню лет он стал представлять опасность не только для своего народа, но и для человечества. Несмотря на то, что часть его гадала, не обманули ли его, у него сохранилось вдоволь остаточной памяти, чтобы понять, что он совершил что-то ужасное. Что-то, что он так отчаянно хотел забыть.

Флешка впилась в его ладонь. Даст ли она ему ответы? Что, если ответы окажутся чем-то невыносимым для него? Аугмент Коппер не преувеличивала риски промывания мозга. Он видел раньше, как это бывало, когда эта технология только начинала развитие. Аугменты теряли разум в попытках вернуть удалённые воспоминания. Те, кто отваживались на риск, не доживали до момента, когда могли бы пожалеть об этом. И всё-таки, даже зная это, Толли не мог просто так сдаться.

Он нашёл маленький убогий бар, втиснутый между двумя массивными металлическими балками. Он проскользнул внутрь мимо двоих, продающих что там в этом веке считалось запрещёнными веществами. Он увеличил свои аугментированные зрачки, чтобы видеть в почти полной темноте, и прошёл к стойке.

- Мне нужен терминал. Желательно без подключения к сети.

Женщина за стойкой — худенькая девушка с шахтёрским тату, завиток которого окружал глаз, а другой конец уходил вниз за шею — ничего не сказала, но вытянула руку. Плати давай.

Толли сунул руку в карман и достал несколько металлических полосок, которые хранил на всякий пожарный случай. Отдал одну девушке, и она согласно кивнула. Потом исчезла в подсобке и вернулась через секундус потёртой железякой в руках.

- К ней подойдёт вот это? - он показал флешку. Девушка посмотрела на него, как на несмышлёныша, и указала на разъём сбоку.

- Спасибо, - Толли отнёс устройство в тихий закуток. Нужно действовать быстро. Без сомнения, слух об Аугменте в забегаловке вроде этой разлетится очень быстро.

Разобраться, как включить терминал и воткнуть флешку заняло несколько секунд. Технология не слишком изменилась за последние сто лет, но это неудивительно. С тех пор, как род людской разросся и расселился по солнечной системе, люди стремились использовать то, что работает, пока оно работает. Это было намного проще, чем делать новое, особенно в условиях сильно ограниченных ресурсов.

Толли не знал, что ожидал увидеть, но точно не думал, что это будет его же портрет. На самом деле, целая подборка фотографий, все с ним. Он перелистывал их одну за другой. Они явно были сделаны в разные годы, возможно, даже десятилетия. Он не мог припомнить мест на фото, которые могли бы хоть что-то прояснить. Всё это было из последних ста лет, из стёртой части его памяти.

Острая боль пронзила его голову прямо за правым глазом. Совпадение? Она довольно быстро прошла, оставив лишь приглушённую пульсацию. Ну, он был в курсе возможных последствий своих действий. Может быть, если он просто выкинет флешку, больше вреда и не будет? Но вместо этого он продолжил листать фотографии.

Одна из них заставила его замереть.

Он стоял на палубе корабля. Он был в компании Аугментов, и фото было сделано против источника света, так что от остальных были видны, в основном, только силуэты, что делало их неузнаваемыми. По рисунку созвездий на заднем плане он понял, что он стоял на чём-то вроде обзорной палубы где-то рядом с Венерой. Но он никогда не бывал там. По крайней мере, не припоминал. А это значит, что…

Приступ боли на этот раз заставил его задрожать. Он ощутил свои губы искривившимися в улыбке. Ущерб, который он наносил мозгу, указывал на то, что истина где-то рядом.

Он продолжал просматривать снимки. Это было всё равно что пытаться составить карту планеты в темноте. Иногда он чувствовал ускользавшую от него тень воспоминания, но ничего такого, за что он мог бы ухватиться. Наконец, он дошёл до последнего кадра, и чистая беспримесная агония кинжалом пронзила его мозг.

В отличие от остальных, это фото было сделано недавно. Настолько недавно, что на Толли была та же самая одежда, что и сейчас. И на фото кроме него был человек, которого он узнал. Та о-девушка из прошлого. Которая пыталась убедить его, что ему должны были стереть всего лишь неделю. Она улыбалась ему. Она знала его.

Толли смотрел на её лицо, пока боль не усилилась настолько, что мир вокруг погас, и он упал на пол.

Глава 25

Пока Ай ходил договариваться с Персус, Эстер воспользовалась моментом, чтоб проверить почту на инфопаде. Одно сообщение от доктора Девэй.

«Уверена, что вы очень заняты, но не могли бы вы поделиться несколькими строчками, над которыми работаете? Это для студентов бакалавриата по Развлечениям. Вы обещали мне это вчера, но, возможно, позабыли.»

Вежливо и пассивно-агрессивно, подумала Эстер. Она сжала губы так сильно, что они побелели. Ей придётся плагиатить снова, но книги остались в квартире. И вряд ли она сможет оправдаться перед Девэй тем, что была занята поисками шахтёрки, чтобы помочь Аугменту вернуть память.

Хотя, погодите-ка… кое-что из Йейтса она помнила наизусть. Как насчёт того места из «Озёрного острова Иннишфри»?

«Там из веток и глины я выстрою маленький кров,

Девять грядок бобов посажу на делянке своей;

Там закат — мельтешение крыльев и крики вьюрков,

Ночь — головокруженье огней.»

Нужно всего лишь немного переделать. Она изменила несколько слов и послала такой текст:

«Извините, совсем забыла вчера! Ниже фрагмент моих самых свежих стихов, он пока ещё в работе…

Там из пыли и глины я выстрою маленький кров,

Из пепла былых марсианских вулканов под песни людей;

Там закат — мельтешение звёзд и Аугментов зов,

А ночь — хороводы огней.»

Эстер перечитала написанное и подумала — не так уж и плохо! Ну, или она уже зашла так далеко, что незаметно переступила грань безумия.

- Что это ты делаешь?

Она чуть совсем не забыла