Слово атамана Арапова - Александр Владимирович Чиненков

в первую очередь, конечно же, опостылевшие всем разбойники. Шайка Степного Волка уже давно раздражала своими вылазками всех повелителей Востока. Караванщики боялись вести караваны в Малую Орду. И этому следовало немедленно положить конец.

Для того чтобы заинтересовать разбойников и выманить их в степь, решили отправить перед войском сотню невольников. Сопровождать караван отрядили двести воинов. Основные силы должны были выступить следом через несколько часов. Как только разбойники клюнут на приманку и нападут на караван, завяжется бой. И тут должен будет подойти Танбал со всей своей воинской мощью.

Справиться с Волком и его бешеной сворой султан рассчитывал легко и с минимальными потерями. А уж потом двинуть войско на казаков. Сжигаемой жаждой мести, он решил даже ценой огромных потерь уничтожить казаков без остатка, а их поселение сровнять с землей.

В нескольких верстах от кишлака, в котором должен был остановиться на ночлег караван с невольниками, Танбал остановил войско. Пока воины раскладывали костры и готовили пищу, султан в сопровождении сотников поскакал в степь.

После ужина и короткого сна он разделил войско. Наступление на кишлак планировалось по двум направлениям. Первая половина войска, которую Танбал возглавил сам, должна была идти к кишлаку и вступить в бой с разбойниками. А вторая – обогнуть сопки, чтобы исключить возможную угрозу вражеской засады, и вступить в бой чуть позже, когда весь разбойничий отряд увязнет в битве.

Вначале все складывалось именно так, как было задумано. Разбойники клюнули на ложное сообщение лазутчика, загодя засланного в их лагерь султаном. Однако судьба подшутила над Танбалом. Ожидаемая им легкая победа вдруг обернулась жестокой битвой и невероятно огромными потерями.

Точный, казалось бы, расчет не оправдался. Шайка разбойников напала на кишлак значительно раньше, чем ожидал Танбал. И к тому моменту, когда возглавляемое им войско приближалось к кишлаку, там уже все пылало, а не успевшие уйти разбойники образовали оборону, выстроив из повозок баррикаду.

Завязавшийся бой уже скоро перерос в жесточайшее сражение, в котором разбойники оказали отчаянное сопротивление, граничащее с безумием, а воины султана показали завидную храбрость. Танбал принял активное участие в битве. Выхватив из ножен саблю, он двинулся вперед, увлекая за собой громко кричащих воинов.

Его воины врезались в баррикаду противника и смешались с разбойниками, чтобы не дать им возможности воспользоваться огнестрельным оружием. Кривые сабли воинов, блеснув острием в воздухе, тут же обагрились кровью врагов. Пики с зазубренными наконечниками вонзались в тела разбойников легко, а извлекались трудно…

От сопок подошла еще половина войска и с ходу вступила в бой. Сверкали сабли, свистали стрелы и пули, все грохотало вокруг. Метались потерявшие седоков кони, наполняя все вокруг ржанием и топотом копыт. Стонали и кричали раненые и умирающие.

Вскоре сопротивление разбойников захлебнулось. Танбал понял это сразу, как только поредели выстрелы.

– Они уже разбиты! Поддайте, чтоб добить их!

Пришпорив коня, султан пробился в самую гущу сражения. Он разил саблей то одного, то другого. И при этом кричал так, что уже одним этим вгонял разбойников в панику.

Следом за ним, как тень, всюду скакала переодетая воином Юлдуз. Она лупила разбойников кистенем и все время норовила огреть каждого по правой руке, чтобы та не держала оружия.

Противник попятился. Но пути к отступлению у разбойников не было. Весь их отчаянный и наполовину разгромленный отряд оказался в плотном кольце ордынского войска.

– Поберегите себя, мой господин! – прокричала звонко Юлдуз, отразив направленную в спину султана пику. – Прошу тебя, выйди из боя.

– Это ты? Почему здесь? – заорал Танбал, отражая удар сабли. – Я же велел тебе… После боя лично отрублю тебе голову!

– Руби, султан. Руби, любимый! – вытянув шею, словно подставляя для удара, прокричала чуть ли не весело Юлдуз. – Но если отрубишь ее не сейчас, то позволь быть возле тебя сегодня.

Танбал ничего не ответил и более яростно набросился на противника. Конь под султаном вдруг вздыбился и истошно заржал. Разгоряченный боем Гаврила Крыгин бросился с окровавленной саблей на Танбала, но сабля выпала из рук, Гаврила рухнул. Аркан захлестнул его шею и, натянувшись, сдавил горло.

– Оставь живым этого неверного, – закричал султан. – Мне думается, что это он руководит здесь битвой!

Разбойники отступили. Некоторые предприняли отчаянную попытку рассеяться по степи. Их уцелело не более пяти десятков. Но зато они дрались теперь не на жизнь, а на смерть, и урону от них было куда больше, чем тогда, когда бился целиком весь отряд. Вскоре враг был разгромлен. Но султан Танбал не остановился на достигнутом. Собрав воинов, он пересчитал их и ужаснулся. От его войска осталась половина. Но ничего поделать было нельзя. Предстояло еще разгромить разбойничье гнездо в лесу, а уж потом двинуться на сакмарских казаков. Но ждет ли его там удача?

Скрипнув зубами, султан подозвал к себе сотников и приказал продолжать поход. Им надо было успеть застать недобитых разбойников в их логове, иначе победа не будет стоить ничего.

* * *

Узнав о сроках похода, Юлдуз призадумалась. Девушка твердо знала, что на этот раз султан не возьмет ее с собой. Танбалу будет не до увеселительных минут перед и после сражений. Но ее место рядом с ним! Так приказал ей когда-то благодетель Исмаил-бек и так велит ее бедное сердце.

Воспользовавшись минутой, когда Танбал остался один, Юлдуз без приглашения вошла в его шатер.

Султан сидел на шкурах и о чем-то думал. Увидев девушку, он вскочил, покраснел до корней волос и хотел что-то сказать, но слова застряли в горле.

– Т-ты з-зачем п-пришла? – выдавил наконец из себя. – Я-я т-тебя н-не з-звал!

– Я знаю, – тихо ответила Юлдуз. – Но все равно пришла.

– Уходи, – взяв себя в руки, более ровно, но не требовательно сказал Танбал. – Мне надо отдохнуть! Завтра я ухожу с войском в поход.

– Возьми меня с собой, великий султан, – дрожащим голосом вымолвила девушка и упала на колени. – Возьми… возьми…

– Да ты что? – взволнованно прошептал юноша. – Я даже обоз с провизией с собой не беру. Тем более музыкантов и…

– Я хорошо умею владеть любым оружием, – залилась слезами Юлдуз. – Я хочу даже в бою быть с тобою рядом!

– Нет, я не могу взять тебя, – опустил голову Танбал, борясь с желанием немедленно обнять красавицу и прижать ее к своей трепещущей груди. – Прости, но я не могу.

– Ну хорошо, иди, любимый мой, – промолвила девушка, рыдая, – иди под сабли, под пули казаков, где каждый миг грозит смертью, где не спрашивают о сердце, о любви, о слезах, где душат, режут, где люди забывают Аллаха! О Всевышний, будь я мужчиной,