Обратный отсчет: Равнина - Токацин

24 день Воды, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Воды — Сфен Камня, город Нхейли

— Гедимин! Прости, пожалуйста. Я вот совсем не хотел…

— Да ничего, — отозвался Гедимин, потирая респиратор. Лицо, от переносицы до подбородка, нестерпимо зудело. Засохшая кровяная корка зуд только усиливала. Сармат ощупал языком зубы и угрюмо сощурился — один из передних всё-таки не удержался в лунке. «Теперь будет чесаться, пока не отрастёт,» — Гедимин снова потёр респиратор, стараясь не повредить наросшую кожу. По ощущениям, с момента травмы прошло часов пять-шесть.

Они сидели на мокром полу в узком коридоре; Гедимин содрал с фонаря помятый кожух и увидел на стенах светлые пятна, а под ногами — отвалившиеся пласты внутренней «обшивки». Судя по следам на «переборках», сарматов проволокло по всему коридору, и не один раз.

— Где мы? — спросил Гедимин, протягивая руку к верхнему краю «переборки». Вепуат, охнув, дёрнул его за локоть.

— Sata! Мы по уши в воде.

На экране сигма-сканера проступили бугристые валуны, потом — сеть чего-то вроде кораллов или переплетённых костей. Вода омывала «борт» сааг-туула, подступая к верхнему краю «переборки».

— Зверь лежит на брюхе, — сказал Вепуат. — Прямо на дне. Жив, но подавлен.

— Мы в реке, — пробормотал Гедимин, глядя на проплывающие мимо ошмётки органики. — Неглубоко. Сверху дождь… Погонщиков не видно? Они целы?

— Пока не… — начал было Вепуат, но замолчал и вцепился в «переборки». «Палуба» зашевелилась, потом снаружи донёсся громкий скрежет и плеск. Гедимин еле удержался на ногах — его швырнуло на подвижную пластину брони. Она чуть отодвинулась, но тут же с треском вошла в пазы.

— Встал и бежит, — выдохнул Вепуат, глядя на сигма-сканер. — Теперь мы над водой. Сильно он торопится…

— И чего-то боится, — пробормотал Гедимин, прижимая ладонь к внутренней «переборке». Животное дрожало мелкой дрожью. «Может, просто подмёрзло. Под панцирь протекла вода. Река довольно холодная.»

— Sata! — вдруг выдохнул Вепуат. — Ты слышал погремушки?

«Палубу» снова тряхнуло — животное на бегу зацепило подводную скалу.

— Нет, — отозвался Гедимин. Плеск воды о «борта» внезапно стих. Сканер показал толщу воздуха, валуны, впечатанные в глину, плотный шевелящийся покров местной флоры и заливающий её дождь. Прямо по флоре бежал широкий мелководный ручей. Внизу снова всплеснуло — сааг-туул наступил в поток. Он уже не мчался, а медленно брёл, то и дело останавливаясь — и Гедимин понял, что его смущает. «Погремушки. Они молчат. Животное никто не направляет… Мать моя пробирка!»

— Где Джагулы? — он, не дождавшись ответа, навалился на пластину. «Люк» открылся без сопротивления. Сармат услышал громкий хруст и чавканье и невольно ухмыльнулся. «Ясно, почему оно встало. Жуёт кусты. И отогнать его, похоже, некому.»

— Гедимин! — Вепуат уже поднялся на хребет зверя и теперь оглядывался по сторонам. Сааг-туул вышел на пологий берег реки. Тут и там торчали остатки разрушенных скал, ушедшие в глину. В расщелинах росли деревья-обелиски и складчатые конусы. Листья и цветочные воронки были втянуты. Дождь прогнал летучую фауну, но в траве шевелилось что-то плоское и бронированное, а из-под морды сааг-туула выкатывались панцирные шарики. Кого-то он успевал слизнуть, быстро высунув язык.

— Проверь груз, — деловито сказал Вепуат. — Я пойду к погонщикам. Вроде живы. Вон там, под наплечниками.

Гедимин, молча кивнув, скатился в «люк». В груди неприятно ныло. «У нас один сааг-туул. Мы вышли на берег одни. Где ещё два?»

…Он заканчивал обход грузовых «отсеков», когда в коридорах послышалось глухое рявканье. Вепуат выбрался в помещение, глянул на защитные поля и довольно хмыкнул.

— Всё цело?

— Кроме двух сааг-туулов, — отозвался Гедимин, глядя на потрёпанных Джагулов. В «отсеке» собрались все четверо. Урджен на ходу привязывал к посоху оторвавшиеся погремушки и снимал с верёвки треснувшие. Шерсть на его морде потемнела от крови, и каменный желвак, повешенный на грудь, побагровел и часто мерцал.

— Ваджег, не дёргай рукой! — прикрикнул на раненого Вепуат; Джагул с фиксатором на локте перестал его ощупывать и недовольно оскалился. — Срастётся не в ту сторону!

— Два зверя пропали, — прорычал Урджен, опираясь на посох. — Если око Пламени их не видит, нам незачем и смотреть.

— Может ваш зверь их почуять? — спросил Вепуат. — Могло быть так, что они вышли из реки раньше?

— Кто мог идти, тот вышел, — угрюмо ощерился Урджен. — Зверь не чует. Почуял бы — не молчал бы.

— Мн-да… — Вепуат растерянно оглянулся на Гедимина. — Ты на сканере там, в реке, никого не видел?

— Видел бы — сказал бы, — отозвался Гедимин, незаметно потирая рёбра. «Две трети груза… и две трети транспорта. S— sa has— sulu…»

— Надо нам отсюда выбираться, — сказал помрачневший Вепуат. — Хотя бы выяснить, где мы. Далеко нас могло уволочь?

— Гадать можно долго, — Урджен налёг на подвижную пластину, выглянул наружу — и, прижав уши, отшатнулся к «стене». «Палуба» дрогнула. Сааг-туул дёрнулся всем телом. Хруст прекратился, зато снаружи донёсся цокот и писк.

— Прочь! Прочь! — услышал Гедимин десятки тонких голосов. «Палубу» снова встряхнуло. Сааг-туул сделал пару шагов и снова остановился. Третий толчок был сильнее.

— Нхельви! — Вепуат ухватился за край «люка». — Эй, Урджен, вы куда? Ваджег, стой!

— Жилые холмы! — Урджен повернулся к нему, недобро скалясь. — Оно нам надо⁈ Уходим!

— Прочь! Прочь! — запищали снаружи.

— Погоди, — Гедимин высунулся из «люка». Внизу, в нескольких метрах от лап сааг-туула, метались мокрые зверьки с полосатыми хвостами. Завидев Гедимина, десяток существ привстал на задних лапах.

— Стойте! — крикнул сармат, показывая пустые ладони. — Мы вам не враги!

— Джагул? — неуверенно пропищали несколько голосов.

— Не Джагул! — отозвался ещё один, останавливаясь и глядя на Гедимина. Сармата