Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Где-то, — пожал плечами Вепуат, раскладывая улов по контейнерам и пробиркам. — На стоянке я с маршрутом сверялся — пока мы с него не сбились. Гедимин! Ты вообще наружу выглядывал? Видел, что там творится?

…Высунувшись из узкого «люка», Гедимин тут же всадил когти в «обшивку». Огромный зверь бежал трусцой, содрогаясь всеми боками, и куда тряханёт в очередной раз, сармат не мог даже предсказать. Вепуат, уже взлетевший на хребет животного, нетерпеливо махал оттуда рукой и тремя парами крыльев. Вторая рука вцепилась в шлейки, торчащие из-под чешуй живого скафандра. Существо переползло сармату на плечи и порывалось взлететь. Гедимин, перекинув своё тело через верхний уступ, оглянулся — и увидел над холмами гигантские пёстрые столбы.

Это был, видимо, Сфен Земли — плато из слоистого жёлтого камня, прорезанные ущельями, заваленными гравием. Жёлтые обрывы и плоские холмы Гедимин опознал. Гравия не было. Под лапами сааг-туула колыхался многоцветный пятнистый покров из чего-то игольчатого, перистого, ячеистого и губчатого. Пёстрые трубки торчали наружу, перья и щупальца качались над землёй, то и дело сворачиваясь и втягиваясь в ячейки и выросты. Ребристые деревья-валуны и столбы, также обросшие ярким шевелящимся мхом, выпустили перистые листья и разноцветные воронки с бахромой щупалец. Над каждым из них повисло облако летучей фауны. Мелкие организмы ныряли в воронки, сновали над травяным ковром, заползали в трубчатые выросты и трепыхались, пойманные щупальцами. Над их облаком метались крупные — летучие пузыри, ленты, кальмары и трилобиты. Ещё выше, преследуя мелких хищников, носилось что-то бронированное, разлапистое и зубастое. Как всё это держится в воздухе, Гедимин старался не думать; последняя тварь, попавшаяся ему на глаза, весила не меньше центнера, а висела на десятке куцых плавничков. Её ловчие щупальца, свешенные чуть не до земли, то и дело вздрагивали и втягивались под панцирь. Кого она там ловит, сармат рассмотреть не успел. Сааг-туул замедлил было шаг, но погонщик огрел его шестом с погремушками. Их треск стоял над ущельем, почти не замолкая, заглушая даже вой и стрёкот со всех сторон, — Джагулы не давали зверю остановиться. А он очень хотел — Гедимин видел, как морда разворачивается то к одной, то к другой «роще».

Ещё раз ударив шестом по броне, Джагул-погонщик обернулся и приветственно рявкнул. С его пояса свисали вяло шевелящиеся жёлтые ленты. Ещё одна, недожёванная, торчала из пасти и пыталась упереться куда-нибудь свободным концом. Джагул втянул её в рот и задвигал челюстями, довольно жмурясь. Гедимин быстро отвёл взгляд.

— Да это растение, растение, — поспешно сказал Вепуат. — Кстати, сладко.

Гедимин ошалело мигнул.

— Ты это ел⁈ — он втянул воздух, подавляя накативший спазм.

— Ну, надо же было попробовать, — спокойно ответил Вепуат. — Джагулы вон какие довольные.

Под треск погремушек голова сааг-туула, а затем и плечи, исчезли в невидимом разломе. Ещё несколько секунд — и он поглотил и сарматов. Холмы сменились волнистой равниной с редкими округлыми возвышенностями. Её рельеф терялся под пёстрым шевелящимся покровом. Здесь, похоже, субстрат был более скудным — или не успел размокнуть от дождей, — кое-где ещё можно было разглядеть безжизненную глину. Но даже из неё торчали какие-то грибы, губки, длинные спороносы. Деревья-холмы покрылись углублениями, окружёнными цветной бахромой. Разглядеть их было трудно — тучи мелкой и крупной фауны висели над каждым отверстием.

— Оно теперь и в Элидгене… вот так? — запоздало сообразил Гедимин, глядя на кишение жизненных форм.

— Под куполом — меньше, — ответил Вепуат, высматривая что-то на экране сигма-сканера. — То ли споры не выпали, то ли воды не хватило. Крыши и стены мы почистили, не волнуйся. И из ущелья я тоже все колонии вынес. А под землёй их почти и не было. Штук пятнадцать по всем пещерам. Наверное, кто-то споры случайно занёс.

— Споры? На станцию⁈ — Гедимин схватился за сфалт. «И как её теперь дезинфицировать? Омикрон-лучами? Нейтронным потоком?»

— Да они мелкие, — отозвался Вепуат. — Прилипли к чьей-нибудь ноге…

Он неожиданно фыркнул.

— А вот стиралка обросла как следует! Я думал, Дасьена просто разорвёт. Когда её открыли, а там всё это шевелится… Не, ну оно её сильно не погрызло. Альгот её кислотой протравил — теперь вроде чисто.

— Мать моя колба… — пробормотал Гедимин. — А внутри ни у кого ничего не выросло?

Вепуат, посерьёзнев, наконец отвёл взгляд от экрана.

— Я всех проверил, Гедимин. Себя тоже. Чисто. А вот сапоги двоим сожрало. Но тут сами виноваты — Дасьен на прожарку всех гонял. Только они не пришли.

— Сожрало? — Гедимин невольно поёжился, посмотрел на «обшивку» под ногами, — из неё вроде бы ничего не торчало.

— Чистили, — Вепуат перехватил его взгляд. — И сааг-туулов, и моего Тикса. Дикие животные вечно таскают на себе кучу всего. Такой передвижной субстрат…

Сармат посмотрел на небо. Гедимин проследил за его взглядом и поёжился. В серо-зеленоватых небесных складках темнели огромные силуэты. Они медленно двигались, поворачиваясь друг к другу то «головой», то длинным боком, и размытые выросты на их «бортах» ритмично колыхались. От хвостовой части одного из них что-то отделилось, полетело вниз, на лету разрастаясь и расплываясь облаком — и, не достигнув земли, распалось на части и рвануло вверх.

— Брачные танцы, — хмыкнул Вепуат; два гиганта в небе шли на сближение. — Сложное дело! Я так думаю, они живородящие. Если бы это метало икру, мы бы её не пропустили.

Загромыхали трещотки — сааг-туул незаметно для сарматов почти добрался до дерева-холма, и теперь его отгоняли, разворачивая к разлому. Гедимин проводил взглядом живые астероиды, растянувшиеся в небе бок о бок, и покачал головой. «Что-то там с гравитацией. Их должно тянуть не только вниз, но и вверх. И, возможно, вбок. Никакими пузырями с газом такое на лету не удержишь.»

…Когда Гедимин спускался в отсек, перед глазами плыли и шевелились цветные пятна. Спокойно посидеть и промигаться ему не дали — не прошло и десяти секунд, как в тот же отсек пролез Вепуат.

— Альгот! — он хлопнул себя по шлему. — Совсем забыл. А ведь