Империя проклятых - Джей Кристофф

Когда Диор повиновалась, то увидела перед собой незнакомку. Только когда она подняла руку и молодая леди напротив повторила ее движение, до нее дошло: она смотрит в зеркало. Ее губы – теперь не пепельные, а ярко-красные от помады – медленно приоткрылись, и она дотронулась до лица, словно желая убедиться, что ее глаза говорят правду. Кожа была смертельно бледной от пудры, ресницы и родинка на щеке выделялись темным и четким рельефом. На шее висело колье из кроваво-красных рубинов, из-под богато украшенного кремового корсета водопадом ниспадали жемчужно-белые юбки, из-под которых выглядывала пара красивых остроносых туфель на каблуках. Тля стояла за спиной, скрепляя ей волосы железными шпильками, прежде чем водрузить на место ключевой элемент – светлый, богато украшенный парик, безвкусно уложенный в стиле самых знатных особ.

Диор Лашанс большую часть своей жизни пряталась от окружающих под личиной мальчишки. И сейчас она впервые предстала перед миром в образе молодой женщины. И хотя эта молодая женщина производила впечатление – даже ошеломляла, – выражение ее лица было мрачноватым, когда она посмотрела на отражение, и тень того монстра в бане снова возникла у нее за спиной.

– Что не так? – спросила Тля. – Ты выглядишь вполне сносно.

Диор покачала головой.

– Я чувствую себя… голой.

Тля встретилась с ней взглядом, и в этих изумруде и сапфире наконец-то мелькнула тень жалости.

– Здесь нет кошельков, которые можно украсть, и нет возможности сбежать, мадемуазель Лашанс. Но, как ни странно, вся эта нелепая хрень, о который ты мне тут вещала, может послужить определенной цели. На правильном поле боя шелк иногда прочнее стали. Красота может быть своего рода оружием и наделять редкой силой. В любом случае это единственное, что вам позволят здесь делать. Но нужно как следует овладеть этим даром, и тогда она отметит тебя, – голос служанки стал тише. – И только она способна защитить тебя от него.

Тля отступила, жестом указав на дверь.

– А теперь поторопись. Графиня ждет.

Служанка вышла из комнаты, и Диор, уже более сдержанная, последовала за ней, подобрав юбки и пошатываясь в неудобных туфлях. Мы отправились за ними, перелетая с балки на балку на крошечных красных крылышках, а Диор, спотыкаясь и ругаясь, шагала по длинному каменному коридору.

Воздух был тяжелым и холодным, в нем звенело воронье карканье. На полу перед ней виднелась цепочка кровавых следов, ведущих к парадным дверям, по бокам от которых стояли два молодых кавалера в стальных нагрудниках и кольчугах Дивока. Оба рыжеволосые оссийцы, с красивыми лицами и зелеными глазами, с подбородками, покрытыми жидким пушком мальчишек, мечтающих стать мужчинами. Запах убийства теперь постоянно висел над Дун-Мэргенном, как пелена, но здесь он ощущался сильнее, усиливаясь с каждым неуверенным шагом Диор.

Пара кивнула Тле, наблюдая за нетвердой походкой Диор с озадаченными лицами – очевидно, они были так же смущены, как и она. Но, не сводя глаз с юношей и придерживая юбку руками, Грааль наступила на один из этих кровавых следов, поскользнулась, чуть не упала, и в мгновение ока оба парня, чуть не выронив мечи, бросились вперед, чтобы подхватить ее.

– Вы в порядке, миледи? – спросил один из кавалеров, поддерживая ее.

– Oui, – ответила она, поднимаясь на ноги. – Merci, месье.

– Будьте осторожны. – Другой сверкнул лучезарной улыбкой. – Ловить вас, конечно, приятно, но с таких красивых каблучков больно падать.

Диор улыбнулась в ответ, опустив глаза. Казалось, это был легкий момент, безобидный флирт, обычное дело в любой таверне или при дворе любого королевства. Но, взглянув на их руки, Диор увидела, что у каждого парня было выжжено клеймо – черное сердце, окруженное шипами.

– Знак Никиты, – прошептала она.

– Да, – ответил тот, что повыше, с сияющими глазами. – Наш лэрд и хозяин, хвала ему.

Ее улыбка тут же погасла, и флирт больше не казался таким безобидным. Глядя на них сверху, нам было трудно не задаться вопросом, кем были эти мальчики. Очевидно, солдатами, наверное, они поклялись служить Девятимечной еще до того, как пал ее город. Но сражались ли они перед тем, как преклонили колени? Или склонились, чтобы спасти свои шкуры? Беспокоило ли их то, что они служили этому злу? Или любовь, которую они питали к нему, полностью поглотила их стыд?

Тля кивнула в знак благодарности и бросила взгляд на Диор, желая убедиться, что она твердо стоит на ногах. Довольная, служанка быстро постучала один раз, затем широко распахнула двери. Диор вздрогнула и поднесла руку к лицу, когда всех красной зловонной волной накрыл жуткий смрад.

Так много крови.

Их ждала гостиная: полированное красное дерево, бархат и атлас, люстры из сверкающего золотого стекла. Слева и справа открылись двери в будуары, такие роскошные, что в них могли разместиться десятки гостей, – очевидно, покои бывшей леди и лорда этого замка. Лицо Диор все еще было пепельно-серым, когда Тля втащила ее внутрь, и мы впорхнули следом, взлетая все выше и выше, пока наконец не укрылись в тени стропил наверху, теперь каждую частичку нас охватил страх.

Закрыв за собой двери, служанка поставила Грааль на колени перед фигурой, ожидавшей в центре комнаты. Холодная, как могила, неподвижная, как горы, прекрасная, как первый снег, выпавший зимой.

Монстр по имени Лилид Дивок.

Она полулежала на богато украшенной кушетке, рядом с ней сидел огромный белый волк, его единственный голубой глаз пылал и был устремлен на Диор. Вампиршу окружали три фрейлины, безукоризненно одетые: красивые бальные платья, напудренные щеки и богато украшенные прически. Однако Лилид Дивок не напоминала сейчас дворянку, в отличие от своей свиты, – на самом деле Бессердка вообще не была одета. На ее плечах покоилась черная мантия без рукавов; две полоски тончайшего шелка едва прикрывали ее прелести. Полукорсет стягивал ребра на талии – черный бархат и китовый ус. Она скромно скрестила голые ноги, но ее глаза горели мрачным обещанием, когда она смотрела на Грааль.

На лбу у Лилид красовался золотой обруч, а волосы красными реками ниспадали с плеч на пол. Ее кожа была фарфорово-бледной, но теперь, когда она предстала практически голой, мы увидели, что ее тело украшал красивый узор – спирали фейри, поднимающиеся по правой руке и спускающиеся по левой ноге. Не такие замысловатые, как те, что украшали кожу Фебы а Дуннсар, но, несомненно, похожие.

Нэхь, поняли мы. Татуировки оссийских горцев.

Еще одна служанка в красивом платье, стоя на коленях, стирала кровавые следы с камня. Мы сразу узнали две родинки у нее на щеках: юная Исла, возлюбленным которой был Хоакин. Жестокая досталась ей судьба – пережить