Первый марсианский поэт-лауреат - Т. Э. Оливант

Хок развернулся и пошёл прочь, Солнце оттеняло его силуэт, как в фильме, где он играл рейнджера на диком западе, противостоявшего армии роботов-насекомых. Глядя ему в спину, Эстер заметила, что волосы на его затылке поредели. Внезапно ей стало стыдно за свои насмешки. Но всё-таки…

- Пропустить ужин! Ишь ты! - и она опустилась на скамейку в новом приступе хохота.

Глава 7

Аугменты славились своей отстранённостью, но Толли был исключением из правила. На самом деле, если бы его начальники знали, насколько сильно он «откатился» к свойствам о-людей, это бы обеспечило ему путёвку обратно в палату с обитыми войлоком стенами, от которой ему недавно едва удалось отболтаться. Он был уверен, что его главная проблема — время. Толли существовал уже очень долго. Дольше, чем ему хотелось бы признавать. Он понял, что время влияло на его мозговую структуру таким способом, который никто, проживший меньше века, не мог даже вообразить. Впрочем, это нормально, ведь некому было спросить Толли об этом. Он пережил их всех.

Одним из того, что он никогда не мог понять, была страсть о-людей к развлечениям. Высшее руководсво Аугментов ухватилось за это мёртвой хваткой. Они стали пионерами — впрочем, нет, это неправильное слово. В отличие от истинных пионеров, их не интересовал риск или что-то новое. Нет, они, скорее, были хранителями, оберегающими художественные традиции. Особенно это касалось того, что Толли почитал за наименее художественное ремесло — кино.

- Эй, гмент, ты загораживаешь экран!

Коренастая инженерша, которую друзья (к коим Толли не относился) называли Сузу, махала ему рукой.

Толли немного отодвинулся вместе со стулом вправо, чтобы не мешать ей смотреть ту белиберду, что там показывали. Отвращению к кино способствовало и то, что во время его «тихих» лет на его инфопаде было всего семь фильмов. Все были робот-вестерны. Все ужасные.

Зато карты — они никогда не разочаровывали. Планетарное наблюдение было его специальностью с тех пор как… пожалуй, с тех пор, как он покинул орбиту Земли, и это было весьма давно даже по его меркам. С его аугментированными способностями это давало ему опыт, который ни одна душа в этой солнечной системе не могла приобрести.

Он порылся в своей мысленной системе хранения информации и нашёл кнопку активации режима Картографии. В реальности это, конечно, была не кнопка, это был определённый набор гормонов, который можно было скомбинировать только с помощью его аугментированных нервных путей. Синапсы вспыхнули. Он отключился от окружающего мира.

На консоли перед глазами Толли ожила карта. Это было не просто 3D, как в кино с виртуальной реальностью, которое так любили о-люди. Это было истинное представление рельефа местности вместе с видами, запахами и какофонией звуков. То, чего не хватало этим жалким человеческим существам. В скафандре Толли не мог слушать Марс. Теперь же, в скромной диспетчерской корабля-разведчика, он наконец-то смог это сделать. Он ненадолго закрыл глаза, чтобы вслушаться в завывания ветра, гуляющего по равнинам Земли Аравии. Он потянулся и ощутил кожей шершавую поверхность марсианских скал.

Само его тело вошло в режим наблюдения, нервные окончания постоянно формировали отчёты из данных, собранных кораблём-наблюдателем. Он отправит это руководству Аугментов с ежевечерним рапортом, а пока всё это самым необыкновенным и восхитительным образом приналежало ему одному.

Единственной помаркой в общей картине был неожиданный пробел в данных разведки, где он обнаружил себя в тёмной бездне, лишённый каких-либо сигналов от органов чувств. Всякий раз в таких случаях он чувствовал острую досаду. Если бы этот дурак Фадж не прервал его работу раньше времени…

Нужно просто успокоиться. Крошечная капля окситоцина поможет с этим. Корабль вернётся в строй на следующий день, пусть даже и без одного рабочего. Завтра они будут инспектировать плато Большой Сырт, который о-люди называли марсианским «тёмным пятном». Это было основной причиной, по которой он согласился на эту работу. Как, впрочем, и то, что отказ от предложений центра настройки отправил бы его на ещё одну аттестацию.

Может быть, взглянуть хоть мельком, подумал он. Сегодняшний облёт территории прошёл всего лишь по границе тёмного пятна, но он мог бы попробовать взглянуть на кое-какие сканы большого радиуса. Это будет только видео и наверняка плохого качества, но всё-таки…

Толли взмахнул рукой перед консолью, и изображение стало размытым. Появился затенённый рельеф. Толли подался вперёд. Он смог различить базальтовую породу, придававшую этой местности такой тёмный цвет. Давно потухшие вулканы дразняще выступили из темноты. А ещё там было - …

Он захлопнул крышку ноутбука и положил ладони на его прохладную поверхность. Настроившись снова на реальный мир, он осознал, что фильм на большом экране подходил к концу. Красавчик-мужчина спас звездолёт, преодолев собственную гордыню и покорив молодую женщину, которая отвергала его в начале. Всё это оскорбляло слух Толли. Но его разум всё ещё переваривал то, что увидел на карте. В складках поверхности Марса пряталось то, что не должно было там находиться.

Глава 8

Когда Эстер вернулась к себе после вылазки к Марсианскому Солнцу, она заметила чьё-то сообщение на инфопаде. Голосовая почта от профессора.

«Хотел бы узнать, планируете ли вы выступить с речью на церемонии вашего вступления в должность. Нам нужно знать, на какое время бронировать съёмочную бригаду. Может, воспользуетесь шансом продемонстрировать то, над чем работаете?»

Зараза. Она быстро настучала ответное письмо.

«Благодарю вас, профессор, но не думаю, что речь понадобится. Уверена, что у всех есть дела поважнее, чем слушать меня. Кроме того, я бы не хотела ничего публиковать прямо сейчас. У меня много стихов в работе, но нет ничего, готового к выпуску».

Эстер нажала на отправку и со стоном упала на кровать. Поэзия. Ну почему её дёрнуло сказать, что она пишет стихи?

Хотя, она написала Сценарий. Довести его до ума заняло чуть ли не десять лет, написание стихов, вероятно, всё же быстрее. Меньше слов, фразы короче. Ещё бы придумать несколько рифм к слову «пыль», глядишь, и справилась бы.

Она улеглась поудобнее и уставилась в металлический потолок. Ржавчины, конечно, меньше, чем на Спутнике-3, но в целом все те же проблемы.

Прозвенел звонок. Потребовалась секунда, чтобы осознать, что звонят в дверь. Эстер подошла к экрану и увидела парня в красном комбинезоне.

- Посылка для вас.

- Оставьте у двери, я заберу.

Парень на экране пожал плечами, бросил небольшую коробочку и удалился.

Наверное, это у меня паранойя, подумала Эстер, но всё же лучше как можно меньше общаться с незнакомыми. Она подождала ещё минуту, потом выскочила, схватила посылку и снова захлопнула за собой дверь.

Что если это бомба? Как в том кино с собачкой-симпатяшкой? Эстер покачала головой. Бомба — всё-таки маловероятно. Она встряхнула посылку. Коробка была слишком лёгкой, как