Талтос - Энн Райс

— Стюарт ведь небогатый человек, Марклин. Он должен иметь где-то собственный дом, место, которое мы никогда не видели, некое владение предков или что-то в этом роде. И теперь, если мы правильно разыграем свою карту, мы сможем задать несколько вопросов о Стюарте, разумеется, исключительно из заботы о нем. У тебя есть идея получше?

— Томми, я не думаю, что Стюарт стал бы держать Тессу в месте, о котором все знают, что это его дом. Он же трус, может быть, даже слишком манерный, напыщенный, даже чокнутый, но он не дурак. Мы не найдем Стюарта. И мы не найдем Тессу.

— И что тогда делать? — спросил Томми. — Бросить все? При том, что нам известно?

— Нет. Мы уйдем отсюда. Мы вернемся в Риджентс-парк. И будем думать. Мы будем думать о том, что для нас сейчас куда более важно, чем все то, что может предложить нам Таламаска.

— Ты о чем?

— Мы подумаем, Томми, о ведьмах Мэйфейр. Мы еще раз подумаем над последним факсом, отправленным Эроном старшинам. И мы изучим все данные, мы внимательно изучим все, чтобы понять, кто в этом клане наиболее полезен для наших целей.

— Ты слишком уж спешишь, — заметил Томми. — Что ты намереваешься делать? Похитить парочку американок?

— Не стоит обсуждать это здесь. Мы не можем сейчас что-то планировать. Послушай, я подожду, пока не начнется эта чертова церемония, а потом уйду, выберусь отсюда при первой же возможности. Ты можешь прийти туда потом, если хочешь.

— Не глупи, — возразил Томми. — У меня нет машины. Мне придется ехать с тобой. А что, если Стюарт будет присутствовать на службе? Об этом ты подумал?

— Стюарт сюда не вернется. На это у него ума хватит. А теперь слушай, Томми. Это мое окончательное решение. Я задержусь до начала службы, выражу свое уважение, поболтаю с кем-нибудь из членов ордена и так далее. А потом исчезну. И вперед, на свидание с Мэйфейрами. А Стюарт и Тесса пусть пропадут пропадом!

— Ладно, я с тобой.

— Вот так-то лучше. Это умно. Узнаю своего практичного Томми.

— Тогда давай поспим. Нам ведь не говорили, когда нас позовут. А тебе сидеть за рулем, так что отдыхай.

Глава 19

Комната на самом верху башни. Юрий сел к круглому столу, глядя на чашку горячего китайского чая, стоявшую перед ним. Этот проклятый человек сам приготовил чай. Юрий не желал к нему прикасаться.

Всю свою жизнь в Таламаске Юрий знал Стюарта Гордона. Он бесчисленное количество раз ужинал вместе с Гордоном и Эроном. Они вместе гуляли по садам, вместе ездили паломниками в Рим. Эрон всегда так доверительно разговаривал с Гордоном. Ведьмы Мэйфейр, ведьмы Мэйфейр и снова ведьмы Мэйфейр… А теперь оказалось, что это Гордон…

Предал его!

Почему Эш не убил его прямо сейчас? Что мог этот человек дать такого, что не было бы изгажено, извращено его безумием? Почти наверняка его помощниками должны были быть Марклин Джордж и Томми Монохан. Но орден должен узнать правду. Юрий дозвонился до Обители из телефонной будки в деревне, и даже сам звук голоса Элверы вызвал у него слезы. Элвера была верна. Элвера была хороша. Юрий знал, что та огромная пропасть, которая открылась между ним и Таламаской, уже начала затягиваться. Если Эш был прав в том, что заговор включал лишь немногих — а это и в самом деле выглядело так — и что старшины вовлечены в него не были, то Юрию нужно просто набраться терпения. Он должен выслушать Стюарта Гордона. Потому что Юрий должен сообщить в Таламаску все то, что узнал этой ночью.

Терпение. Эрон хотел бы этого. Эрон захотел бы узнать всю историю и записать ее, чтобы и другие знали. А Майкл и Роуан… Разве они не вправе знать факты? И еще был Эш, таинственный Эш, раскрывший предательство Гордона. Если бы Эш не появился на Спеллинг-стрит, Юрий попался бы на фальшивую невинность Гордона и на нелепую ложь, которую Гордон преподнес ему, когда они сидели в том кафе.

Что происходило в уме Эша? Он буквально подавлял, как и говорил Юрий. Теперь и они знали. Они сами увидели его удивительное лицо, его спокойные, любящие глаза. Но они не должны забывать о том, что Эш представляет собой угрозу для Моны, для любой женщины из семьи Мэйфейр…

Юрий заставил себя выбросить эти мысли из головы. Прямо сейчас они слишком нуждались в Эше. Эш каким-то образом превратился в руководителя их операции. Что могло случиться, если бы Эш самоустранился и оставил их с Гордоном? Они не смогли бы убить Гордона. Они не смогли бы даже напугать его, по крайней мере, Юрию так казалось. Невозможно даже представить степень ненависти Роуан и Майкла к Гордону. Не понять. Ведьмы. Теперь Юрий мог это видеть.

Эш сел по другую сторону круга, его чудовищные ладони прижались к краю старой, неполированной столешницы, Эш наблюдал за Гордоном, сидевшим справа от него. Он ненавидел Гордона, и Юрий видел это по отсутствию чего-то в лице Эша… Может быть, по отсутствию сострадания? Отсутствовала мягкость, которую Эш проявлял ко всем, абсолютно ко всем остальным.

Слава богу, по обе стороны от Юрия сидели Роуан Мэйфейр и Майкл Карри. Он бы не вынес близости к Гордону. Майкл кипел гневом и был исполнен подозрительности. Роуан была увлечена Эшем. Юрий знал, что так должно быть. Но Майкла никто не интересовал.

Юрий не мог прикоснуться к своей чашке. Она могла быть наполнена чем угодно, вплоть до человеческой мочи.

— Она пришла из индийских джунглей, — сообщил Стюарт, отпивая из своей чашки, в которую он плеснул немалую долю виски. — Не знаю, откуда именно. Я не знаком с Индией. Я только знаю, что местные говорили, что она появилась там еще до войны и была там всегда, бродила от деревни к деревне, что она говорила по-английски и не становилась старше, а деревенские женщины боялись ее.

Бутылка виски стояла в центре стола. Майклу Карри хотелось выпить, но он, наверное, тоже не мог прикоснуться к тому, что предлагал Гордон. Роуан Мэйфейр сидела, скрестив руки. Майкл Карри поставил локти на стол. Он был ближе к Стюарту и явно пытался разгадать его.

— Думаю, причиной ее бед стала фотография. Кто-то сфотографировал всех жителей деревни вместе. Некая отважная душа с треногой и широкоугольной фотокамерой. И она оказалась на том снимке. И какой-то молодой человек обнаружил снимок в вещах своей бабушки, когда та умерла. Образованный человек. Человек, которому я преподавал в Оксфорде.

— И он знал о Таламаске.

— Ну да… Я не слишком много рассказывал своим студентам об ордене, разве что тем, кто, казалось, действительно мог захотеть…

— Вроде тех парней, — сказал Юрий.

Он увидел, как свет подпрыгнул в глазах Стюарта, как будто дернулась ближайшая лампа, а не сам Стюарт.

— Ну да… вроде них.

— Что за парни? — спросила Роуан.

— Марклин Джордж и Томми Монохан, — ответил Юрий.

Лицо Стюарта окаменело. Он поднял чашку с чаем обеими руками и жадно глотнул.

От виски исходил тошнотворный медицинский запах.

— Это ведь они помогали тебе во всем? — спросил Юрий. — Компьютерный гений и ученый-латинист?

— Это только мои дела, — возразил Стюарт, не глядя на Юрия. Он вообще ни на кого из них не смотрел. — Вы хотите услышать то, что я должен рассказать, или нет?

— Они тебе помогали, — повторил Юрий.

— Мне нечего сказать о моих помощниках, — ответил Гордон, бросив на Юрия холодный взгляд, а потом снова уставившись в пустоту или, может, на тени вдоль стены.

— Это были они, двое молодых, — сказал Юрий, хотя Майкл жестом попросил его умолкнуть. — А как насчет Джоан Кросс, Элверы Флеминг или Тимоти Холлингшеда?

Стюарт сделал нетерпеливый и неприязненный жест при упоминании этих имен, едва ли даже осознавая, как это может быть истолковано в отношении юношей.

— В Джоан Кросс нет ни капли романтики, — внезапно заявил Стюарт. — А Тимоти Холлингшеда всегда переоценивали просто из-за его аристократического происхождения. Элвера Флеминг — старая дура! И хватит задавать мне такие вопросы. Вы не заставите меня говорить о моих учениках. Вы не заставите меня предать их. Я умру вместе с этой тайной, будьте уверены!

— Значит, тот друг, — заговорил Эш с видом терпеливым, но удивительно холодным, — тот молодой человек из Индии, написал вам, мистер Гордон?

— Позвонил, если точнее, и рассказал об этой загадке. Он сказал, что мог бы привезти ее в Англию, если я ее заберу сразу после прибытия. Он сказал, что она на самом деле неспособна позаботиться о себе. Временами она кажется безумной. Никто не в состоянии до конца ее понять. Она говорила о временах, неведомых окружавшим ее людям. А когда он стал расследовать историю, намереваясь вернуть ее домой, то обнаружил, что в той части Индии она уже превратилась в настоящую легенду. У меня есть его полный отчет. И я сохранил наши письма. Они все здесь. И еще есть их копии в Обители. Но оригиналы здесь. Все, что есть у меня ценного, хранится в этой башне.