Мозаика Парсифаля - Роберт Ладлэм

Когда он спускался по бесконечным ступеням Монмартра, ему в голову пришла нетривиальная идея. Он все время твердит себе о необходимости докопаться до правды. Надо будет поделиться правдой с Бруссак. Нет, он не скажет ей всего. Лжецы исказили истину, и Режин могла уже слышать их точку зрения. Теперь она узнает правду.

Ее имя значилось в телефонной книге. Адрес: рю Лоссеран.

— ...Я никогда не давал вам ложной информации, и у меня нет намерения начать это делать сегодня. Но это не входит в обычный набор санкций. Напротив, весьма далеко от него отстоит. Чтобы лично убедиться — насколько далеко, позвоните в американское посольство, но представьтесь кем-нибудь с Ke-д'Орсе. Поинтересуйтесь моим статусом у старшего атташе из Отдела консульских операций. Скажите, что я позвонил вам откуда-то с юга и настаиваю на встрече. Как официальный представитель дружественной страны, вы нуждаетесь в совете. Я перезвоню вам через десять минут, разумеется, с другого аппарата.

— Хорошо. Десять минут.

— Режин?

— Да?

— Помните Бонн?

— Через десять минут!

Хейвелок пошел на юг к площади Берлиоза, поглядывая на часы. Он решил перезвонить не через десять, а минут через пятнадцать. Такая затяжка времени частенько приводит к тому, что напряженно ожидающий звонка человек непроизвольно приоткрывается больше, чем первоначально хотел. В телефонной будке на углу молодая женщина, отчаянно жестикулируя, что-то объясняла в трубку, потом с силой швырнула ее на рычаг и выскочила из кабины.

— Корова! — сердито бросила девица, проходя мимо Хейвелока и энергично поправляя наплечный ремень своей большой сумки.

Майкл открыл дверь и вошел внутрь. Сверх условленных десяти прошло еще девять минут. Он набрал номер и внимательно прислушался.

— Да? — Бруссак сняла трубку, не дожидаясь окончания первого звонка. Судя по проявленному волнению, она связалась с посольством.

— Вы беседовали с атташе?

— Вы задержались. Было сказано — десять минут.

— Так говорили или нет?

— Да. Я встречусь с вами. Приезжайте ко мне домой как можно скорее.

— Виноват. Позвоню через некоторое время.

— Хейвелок!

Он повесил трубку и вышел из будки. Теперь надо найти свободное такси.

Спустя двадцать пять минут он уже был в другой кабине. Из-за темноты цифры на диске различить было невозможно. Майкл зажег спичку и набрал нужный номер.

— Да!

— Доезжайте на метро до станции «Берси» и выходите на улицу. В нескольких кварталах справа от выхода — ряд складов. Я буду поблизости. Приходите одна, я все равно узнаю, если вы появитесь с эскортом. В таком случае вы меня не увидите.

— Да вы понимаете, что говорите!? Одинокая женщина ночью в Берси!

— Не беспокойтесь, если кто и появится в столь поздний час, я непременно предупрежу его о вашем приближении.

— Безобразие! Он еще шутит! О чем вы только думаете?

— О нашей встрече год назад на другой улице, — ответил Майкл. — Это было в Германии, в Бонне. — С этими словами он осторожно положил трубку.

Улица выглядела пустынной. Склады стояли темной стеной. В целях экономии электроэнергии напряжение в сети уличного освещения было снижено, и фонари едва-едва разгоняли тьму. Замечательное время и место для встречи с целью более серьезной, чем простой обмен товарами или информацией. Ни уличный шум, ни толкотня нетерпеливых прохожих не помешают, к тому же в отличие от кафе или парка, где легко мог укрыться в десятках мест посторонний наблюдатель, на рю Берси спрятаться негде. Те немногие аборигены, которые появлялись из метро, оказывались под наблюдением. Всякое колебание у человека, вынырнувшего из подземелья, или его поспешное исчезновение не могли пройти мимо внимания Хейвелока. Любую машину легко заметить за несколько кварталов. Если появиться задолго до назначенной встречи, можно полностью использовать преимущества данного места. Майкл так и поступил. Он вышел из телефонной будки и пересек бульвар де Берси.

Два грузовика стояли один за другим вдоль грузового дебаркадера. Их открытые деревянные кузова были пусты. Значит, водители до утра не появятся. Майкл устроился между ними. Отсюда он мог обозревать обе стороны улицы, оставаясь невидимым. Режин Бруссак придет обязательно. Яростная охотница, вдобавок к тому же сильно заинтригованная, она не сможет противостоять соблазну повстречаться с тем, что кажется необъяснимым.

Одиннадцать раз приглушенно прогрохотали поезда метро. Одиннадцать раз он чувствовал, как дрожит под ногами земля. Начиная с шестого поезда, он сконцентрировал все свое внимание на выходе из метро. Раньше она просто не могла приехать. Конечно, радиосигнал мог прийти быстрее, поэтому уже через пару минут после звонка он принялся изучать улицу, провожать глазами редкие автомобили и еще более редких велосипедистов. Майкл не заметил ничего, что могло бы его встревожить, хотя для этого было достаточно самого малейшего знака.

Грохот затих в двенадцатый раз, почва под ногами продолжала слегка вибрировать. К тому моменту, когда подземные раскаты раздались вновь, Хейвелок увидел ее невысокую, полноватую фигуру на фоне ярко освещенного выхода со станции. Перед ней вышла какая-то пара. Майкл внимательно следил за этими людьми. Они шли медленно, тщательно выбирая место, куда поставить ногу. Старики. Совершенно бесполезные для нее старики. Вот они свернули налево от кованого чугунного ограждения станции и направились в противоположную от грузовиков и складов сторону. Они явно не входили в ее ночную команду.

Режин продолжала идти вперед. Она двигалась той не очень твердой походкой, которая свойственна немолодым и не совсем уверенным в своей безопасности женщинам. Она медленно и с видимой неохотой поворачивала голову на каждый подозрительный звук, действительный или воображаемый. Вот Режин прошла под неярким уличным фонарем, и Хейвелок почему-то вспомнил сероватый оттенок ее лица — в тон седым, коротко стриженным волосам, свидетельство многолетних переживаний. Некоторая жесткость ее черт несколько смягчалась огромными голубыми глазами, часто весьма ясными и выразительными, но нередко и печальными. Когда она, миновав полосу света, вновь вступила в тень, в памяти Хейвелока возникли слова Граве: "Насилие... боль... потери... Режин Бруссак прошла через все это. Она выжила — усталая, спокойная, молчаливо упорная и не проигравшая. Она упивалась своей тайной, не видимой другими властью, предоставленной ей правительством, и рассматривала эту власть как средство расквитаться с врагами. Майкл вполне понимал эту женщину. Ведь в конце концов она была одной из их мира. Мира тех, кто сумел выжить.

Вот она поравнялась с ним. Майкл негромко окликнул ее из-за грузовиков:

— Режин...

Она застыла и, не поворачивая головы, произнесла:

— Какая необходимость держать меня на мушке?

— Я не держу вас на мушке. У меня есть револьвер, но не в руках.

— Прекрасно! — Бруссак резко повернулась и подняла свою сумочку.В этот же момент грохнул выстрел — в сумочке, разлетевшейся в клочья, оказался пистолет. Из-под ног Хейвелока брызнули осколки бетона и камня, пропоров брюки и оцарапав ему ноги.

— Это за то, что ты сделал с Дженной Каррас! — воскликнула женщина с искаженным от ярости лицом. — Не шевелись! Единственный шаг, одно движение, и я продырявлю тебе башку!

— Что вы делаете?

— Что ты сделал? На кого ты теперь работаешь?

— На себя, будьте вы все прокляты! На себя и на Дженну! — Хейвелок инстинктивно поднял руку. Но это был не больше чем умоляющий жест. Мольба не подействовала.

Из превращенной в бесформенную тряпку сумки прогремел второй выстрел. На этот раз пуля оцарапала тыльную сторону кисти, срикошетила о металл грузовика и унеслась в ночь.

— Стоять! Мне не обязательно выдавать еще дышащее тело. С не меньшим удовольствием я могу передать и труп. Может быть, в твоем случае, свинья, это будет правильнее.

— Передать? Кому?

— Ты мне сказал, что перезвонишь «через некоторое время». Я правильно запомнила? Так вот, «через некоторое время» здесь окажутся несколько моих коллег. Я все же рискнула прийти на несколько минут раньше — чтобы ты появился. Минут через тридцать ты попадешь в надежные руки. После того как прибудут мои коллеги, мы доставим тебя в домик за городом, где хорошенько побеседуем. После этого я и передам тебя на авеню Габриэль. Они там просто мечтают заполучить вас, сэр. Они считают тебя крайне опасным. Это собственно все, что мне требовалось узнать... в дополнение к тому, что уже знаю.

— Опасен не для вас! Для них!

— За кого ты меня принимаешь? За кого ты принимаешь нас?

— Вы видели Дженну. Вы ей помогли...

— Я видела ее. Я ее выслушала. Я узнала правду.

— Так, как она видит ее и как верит! А теперь послушайте меня!

— У тебя будет возможность поговорить, но в более подходящих условиях. Понимаешь, о чем я?