Однажды в СССР - Андрей Михайлович Марченко

И мысли становились быстрыми, злыми. Планирование давалось легче, словно мозг перестраивался. Впрочем, появился иной взгляд на методы. Как мир к нему жесток, так и он будет к миру.

В очередной раз кронциркулем замеряя расстояние от административно-бытового корпуса до заводской проходной, Аркадий сообщил:

– Нам нужен больной. Причем надо бы чтоб он заболел в определенное время.

– Мы можем попросить кого-то изобразить инсульт?.. – предположил Пашка.

– Нет. Тогда он станет соучастником. Его догадаются опросить.

– Ну а, положим, если я гайку на кого-то сброшу с верхотуры?

Аркадий задумался, но предложение отверг.

– Ты можешь убить человека. Это слишком. Тем более, за покойником «скорая» не спешит.

–

Чтоб удобней было ожидать, Сергей составил несколько стульев, а когда проснулся, оказалось, что софиты на стадионе уже выключены, и поле освещают лишь дежурные фонари. Рядом сидел Данилин, смотрел, как Карпеко спит, и вид у москвича был кислым. Можно было ни о чем не спрашивать, однако Сергей поинтересовался:

– Ну как все прошло?.. Нашли?

– Что-то нашел. Но не то, что надо…

–

Учительница была красивой и молодой. В школу Мария Александровна пришла в позапрошлом году, сразу после института. Старшеклассники были ненамного ее моложе и относились первое время к ней как к сверстнице и подруге с вытекающими последствиями и заигрываниями.

Но Мария Александровна быстро осадила здешних балбесов, создала себе авторитет.

И ученическая симпатия сменилась обидой.

– Представляешь, она мне говорит: «А голову ты свою дома не забыл?» – обсуждали в школьных курилках старшеклассники учительницу.

И вот на одном из перекуров появилась мысль: а хорошо бы сбить спесь с училки, довести ее до истерики и визга, показать, что голову не забыли, нет.

Пластмассовый школьный скелет по прозвищу Жорик для этого не годился.

К лету мысль у Знахаря превратилась в замысел, а после обрела черты плана. Украсть голову из морга оказалось затруднительным, откопать труп на кладбище показалось слишком тяжелым.

А тут еще свой шалаш в пойме реки построил бездомный. Пил он тихо, но поселковый народ грешил на бича. Говорили, что крадет он кур да и все, что плохо лежит. Короче, никчемный никому не нужный человек.

И вот в один майский день школяр явился к бездомному и поспорил, что тот не выпьет бутылку водки залпом. Поспорили, кстати, еще на две бутылки горькой, только бездомный их, разумеется, не получил. Когда бич упал, сраженный алкоголем, юноша без лишних церемоний тесаком и пилой отделил голову и кисти несчастной жертвы. И, вспоров живот, столкнул тело в реку. Что называется – концы в воду. Только позвонок пес бродячий успел утащить.

Далее все было просто до безобразия. До нового учебного года было далече, и добычу как-то требовалось сохранить. Напрашивался вариант заспиртовать голову – но где школьнику взять столько спирта? И на помощь пришел учебник истории – кто сказал, что школа не дает нужных знаний? Русским по белому было напечатано, что древние египтяне при бальзамировании использовали раствор селитры.

Было в том убийстве еще немного от дерзости – сможет ли он убить и препарировать человека?.. Годиться его цинизм для врачебного дела?..

Мамина радость, папина гордость, в душе – бунтарь по кличке Знахарь, мечтающий о мотоцикле и собиравшийся поступать в донецкий мединститут, оказался убийцей. Мальчишка даже не до конца понимал свою вину – ведь он, вроде санитара леса, убрал ненужного человека.

–

– А я ведь должен был догадаться, – корил себя Сергей. – Человек, которого никто не кинется… Бездомный, неизвестный.

Если иной бич исчезал, его, как правило, никто не искал. Ведь документально этого человека не существовало.

В самом деле: никто не знал имени убитого.

Данилин сделал хорошую мину при посредственной игре. Сообщил всем, включая футболистов, что в результате операции раскрыто убийство, а также несколько преступлений поменьше – дактилокарты действительно пригодились.

Карпеко планировал изобразить обиду и не разговаривать с Данилиным до конца недели, но работа требовала взаимодействия.

Глава 37

Станок был небольшой, но важный. Для всего завода и предприятий-спутников на нем резали шестерни и зубчатые колеса. Старики-резчики давным-давно сорвали с кожухов станка настроечные таблицы. Без них никто, кроме стариков, не мог выставить гитарные шестерни.

Знание делало резчиков неуязвимыми – их не могли сократить и даже обойти с премией. Завод размером с небольшой город попал к ним в заложники. Аркадий подумывал покончить с этим шантажом – будто бы на «Пожзащите», что около ДОСААФ стоял станок схожей модели. Но все недосуг было туда съездить. Да и шантаж был небольшим, терпимым.

Но и на старуху бывает проруха – на зуборезе посыпались шпиндельные подшипники. Этот станок загружен был не постоянно, ремонт начальнику цеха не показался сложным и важным, паче все силы были брошены на пуск новинки – арочного фрезерного станка.

Резчики, конечно, бурчали, поскольку зуборез приносил блага не только официальные – на нем халтурили за бутылку-другую горькой. Но начальнику цеха хотелось прослыть новатором – о пуске уникального станка могли напечатать статью не только в заводской многотиражке.

Гром грянул, когда на осевом участке резьбонарезной станок стал метчики не выкручивать, а просто выламывать из заготовки. Разобрали резьбонарезную голову – оказалось, что износился червяк быстрого хода.

План тут же начал трещать по швам – резьбонарезной был загружен в три смены, и заменить сей агрегат было нечем. А для тех, кто не выполнял план, в социалистическом аду был припасен отдельный котел.

И тут оказалось, что в шпинделе стоит хитрый двурядный подшипник, которого на складах нет, да и, похоже, во всем Жданове не имеется. Снабженцы тут же сели на телефоны, но время шло. Старик ярился, устраивал Легушеву разносы пока по телефону, но было ясно, что это временное явление и директорская «Волга» всегда заправлена.

Чтоб не разговаривать по телефону, Легушев скрывался в цеху, наседал на ремонтников, потом летел устраивать разнос в бюро снабжения, узнавать, что с заявкой на подшипники. Звонил отцу в Донецк. Но одно дело было помочь с рубероидом, другое – со специальным подшипником.

– Как мечется, – не без злорадства комментировал Аркадий. – Бегает так, что и на велосипеде не догонишь.

Аркадий знал, что надо делать – во всяком случае, чтоб сделал он: поехал на «Пожзащиту», столковался нарезать червяк там, заодно бы скопировал настроечные таблицы. А может, договорился одолжить тот самый подшипник на недельку, а потом бы вернул два.

Но совета у него никто не спрашивал,