Странник и Шалопай - Сергей Минутин

Писателем лишь тот себя вправе считать, кто не боится сойти с ума. Тот, кто балансируя на грани, за грань выходит. Среди таких: Батюшков и Достоевский, Гоголь и Лермонтов, Блок и Чехов, Булгаков и Орлов, и многие другие. Их творчество измеряется чем–то другим, отличным от ума. Они за гранью были. Они равновелики. Но вы не унимаетесь, терзаете свой ум, командуя ему: «Ищи смысл жизни».

А что есть бренность бытия? Всего лишь бренность мысли, исторгнутой умом с поломанной в приёмнике антенной, но воткнутым в розетку. Надеемся, что аналогия понятна. Ум для чего вам дан? Чтоб ручку вы крутили своей настройки, искали мысли тех, кто уж давно за гранью. Они для вас причина. Они первичны».

Итак, Надеждин был велик в своём поступке. Пожаром и наводненьем он мог себя прославить. Ему были гарантированы лучшие минуты теле — и радио эфира, первые страницы газет и журналов. Забота милиционеров и досада архивариусов по всей стране, что он и их хранилище не затопил, не сжёг. Не каждый день горят библиотеки. Не каждый день воруют книги.

Конечно, зависть к коллегам, внезапно разбогатевшим на списании редких книг, быстро бы вытеснила Надеждина из эфира, страна бы озаботилась о них. Но минимум неделя славы у Надеждина была бы.

Но он был горд и в славе не нуждался. Не для того он покупал тетрадь, прятался под столом в читальном зале и проникал в книгохранилище. Он был выше земной славы, на высоту пирамиды из книг и вытянутой руки. Его манили высоты, куда как более значительные. Он рвался доказать, что бренен только ум, отсюда столько книг забытых, но бытие бессмертно.

На пути к этому он уже нарисовал себя в оси координат как нуль–пространство, как ничто, где нет ни плюса, ни минуса. Его как математика не поняли, и он решил писать высоким слогом.

Он, глядя на дым библиотечный, был счастлив. Он снова ощутил, как поток восходящей энергии вознёс его на пирамиду книг, где он стоял, как Прометей, как Бог Олимпа с факелом в руке, с тетрадкою своей. И это был восторг. И он готов был сойти с ума. Но тут другой поток энергий нисходящих обрушил кубарем его к подножью пирамиды, да так, что шишку он набил на лбу своём и потерял тетрадь.

Вот это точно было чудо из чудес. Откуда начал он, туда упал опять. Всё в равновесие, в покой вернулось. Он это ощутил, прочувствовал, но как другим сказать о том, что понял сам? Вот это стало сверхзадачей для него. Как донести весть о том, что истина одна, ей всё равно — ползёшь ты к ней наверх, иль кубарем катишься к ней вниз. Она одна. Она кругла, как шар. Ей всё равно.

Она как глобус. Вверху, внизу и слева, справа — проста, как шар и как пузырь из мыла — неуловима. Да, истина проста.

Глава тридцатая

Законы Космоса

1. Закон концентрации или всемирного тяготения, закон психомагнита. Все процессы в физическом мире основаны на этом Законе, а также в Тонком и Огненном мире.

2. Закон отталкивания равнодействующих сил. Две равные силы будут отталкиваться друг от друга. Если же они не равны, то слабая будет поглощаться сильной.

Рядом с библиотекой в ночное, кромешное время, чуть вдали от суматохи пожарников и сантехников, стояла женщина. Она была вся в чёрном. Её милая головка была повязана чёрным кружевным платочком, а милое личико прикрывала чёрная кружевная вуаль. Её траур венчали две крупные гвоздики красного цвета, которые она держала в руках, скрещенных на тонкой талии.

Какого чёрта этой даме надо было ночью в библиотеке, не знает никто, даже из тех, кому положено. Возможно, что она была супругой одного из пожарников. Супругой, готовой к любому концу тушения пожара этих великих книг.

Надеждина вид этой дамы заворожил. Он примерял её траур на себя. Он представил себя лежащим на библиотечном столе, в читальном зале, со скрещенными руками, в которые была вставлена свечка, а рядом с ним стояла она у его высокого лба со своими гвоздиками.

Он содрогнулся от видения такого. И запоздалая мысль о пережитой близости такого вот исхода его пронзила. Он вспомнил, как кубарем катился вниз. Конец был близок. Нормальные люди расшибаются, падая и не с таких высот, а с простых табуреток. А он уцелел.

Надеждин посчитал это хорошим знаком и поверил в свою избранность. Потом, устыдившись, подумал: «зачем в это верить, если все мы, люди, избранны».

Надеждин притворился «зевакой», мол, тоже, так себе, «погулять вышел». На дым поглазеть, вой сирен послушать. Он начал гулять вокруг дамы. Он рассматривал её со всех сторон. Она была очень хороша.

Надеждин был смелый мужчина. Он начал строить планы с далёкой перспективой, на следующий вечер. Он не спешил. Как минимум остаток ночи и следующий день он был готов её утешать. Была ещё одна причина. Надеждин был свободный «художник» — математик, писатель. «Художник» с самой большой буквы. Ибо он ничего больше делать не мог и не хотел. Его вполне устраивала та жизнь, которую он вёл. Но проблема всё–таки была. В эту жизнь не вписывались женщины. Если одухотворённый Надеждин налетал на женский практицизм, то итогом становилась ничья.

Две эти силы, не желая себя уравновешивать — отталкивались, вновь становясь чужими людьми. Иногда Надеждину везло. Он встречал одухотворённую женскую душу и прилагаемую к ней женщину. Эта женщина, как и сам Надеждин, не стремилась на кухню, в магазин, в огород. Она не стремилась никуда. Она восхищалась Надеждиным и в жару лежа на одеяле, и в холод — из–под одеяла. Такую натуру Надеждин поглощал полностью, как Дункан Маклауд очередную бессмертную душу, легко смахнув мечом головёнку с плеч. Но женщины без «головы» Надеждину быстро надоедали, и он с ними жил большим и сильным другом, но в разных местах.

Поглотить самого Надеждина ни одна женщина была не в силах. Нуль — пространство в оси координат — это задача не для женского ума. Но он всё время искал. Он всё время верил в то, что придёт она, его настоящая любовь, и пусть она его проглотит, как крокодилица охотника, но только пусть она будет настоящая.

И вот оно свершилось. И где? В библиотеке! Бурная ночь, высокие чувства, пожар и потоп, дым и вой сирен. Наконец, чёрные одежды и красные гвоздики. Надеждин «запал» на траур. Конечно, он не первый из тех, кто бросался утешать молоденьких вдовушек. Но в этой части своей жизни он не стремился к оригинальности. В этой части жизни он был таким же бесстыжим бестией, как и все остальные казаки по всему миру, ведущие здоровый образ жизни. Он видел потенциальный трофей и ринулся в бой.

Решив утешить её, он начал просто: «Я скорблю вместе с вами, сударыня. Чем я могу помочь вам в вашем бесконечном горе?»

Её ответ его сильно озадачил: «Надеждин, я твоя Муза. Пока, нарушая закон земного притяжения, ты карабкался вверх, меня боги не трогали. Но когда ты в соответствии с этим законом грохнулся вниз, то содрогнулись и другие миры. Ты, Надеждин, пока пойми одно. Для тебя закон земного притяжения перешёл в закон всемирного тяготения. Этот закон связал нас, как части одного магнита. И это раз. Во–вторых, на пирамиду книг ты уже забрался. Запомни, Надеждин, двух восхождений не бывает. Тебя предупреждаю я. И это два. И, наконец, конечно, я готова носить за тобой и ручку и бумагу. Готова я шептать тебе бессмертные слова, но и ты старайся, ибо что здесь у вас, то и у нас. И это три. Страстей не надо. От вод, огней, дымов и дураков меня уволь, Надеждин. Они меня пугают».

Она вручила Надеждину одну из двух больших гвоздик и медленно «уплыла» в туманную и заоблачную даль.

Надеждин стоял в растерянности, если не сказать сильнее — в полной прострации. Муза — это не шутка. Муза для писателя — это всё.

Глава тридцать первая

Законы Космоса

1. Закон устремления. К чему стремишься, то и получишь. Если хочешь силы, получишь её, но бессознательную, слепую, которая будет управлять тобой. Хочешь Света — получишь Знание. Хочешь Духа Святого, получишь Дух Святой.

2. Чем ниже сознание, тем жестче рамки, тем меньше степень свободы. Например: камень — 1‑я степень свободы сознания, человек — 4‑я степень сознания, природные инстинкты животного есть рамка эволюции.

3. Один за всех и все за одного. Каждый несёт ответственность за всех, и все несут ответственность за одного. Человечество — один человек, Единый организм — одна клетка.

4. Высшая психическая энергия — это огненная энергия — Святой Дух. Эта энергия не насилует сознание, она тоньше человеческого сознания, а тем более сознания, камня, растения, животного, стихии. Управляет она Светом, Любовью, Гармонией, Покоем. Если человеческое Сознание входит в это состояние, то Святой Дух не замедляет войти в человека изнутри. Это высокочастотная вибрация–энергия. Постоянно жить в Святом Духе на Земле очень тяжело, тяжко в человеческом теле, в физическом, но очень легко в ментальном теле (в теле ума). Например: «Каждый сверчок знай свой шесток. По Сеньке и шапка».