Смертельное наследство - Билл Видал

— Когда кислота сделает свое дело, — обратился Моралес к главному надсмотрщику, — сложите кости в деревянный ящик и привезите мне домой. Лагерь же передвиньте на пять миль к северу.

Он повернулся и направился к своему джипу. Телохранители двинулись за ним. Завтра Моралес отправит посылку с костями по адресу Норьеги в Кали.

В четверг вечером, когда де ла Крус работал у себя в саду, последовал звонок от дона Карлоса. Услышав о нехватке денег, кокаиновый барон предложил адвокату приехать к нему на виллу Кармен и обсудить проблему в личной беседе.

По приезде де ла Крус нашел, что Моралес хотя и хмурится, но пребывает в хорошем расположении духа. Терпеливо выслушав доклад адвоката, Моралес ничуть не расстроился, по крайней мере внешне. Предложив адвокату полюбоваться на макеты зданий, стоявшие на столе, и отведать прохладительные напитки, он удалился в кабинет и взялся за телефон.

Моралес позвонил Энрике Шпееру в Сан-Хосе и попросил дать отчет о причинах неожиданной задержки с переводом средств. В прошлом Прачка никогда не нарушал своих обещаний. Шпеер рассказал ему о состоявшихся у него ранее деловых переговорах. Во вторник он разговаривал с Салазаром, который дал ему слово, что деньги будут переведены в тот же день. В среду ему позвонил Ричард Суини, сообщивший, что деньги получены и уже даны инструкции банку в Женеве перевести необходимые средства «Малаге». Суини также попросил де ла Круса связаться с ним, когда дело будет сделано. Позже в среду Суини снова позвонил ему и сказал, что деньги ушли в шестнадцать тридцать по швейцарскому времени и что «Банко насьональ» и «Банесто» смогут переслать их в Медельин самое позднее к утру пятницы.

Получив эти сведения, Моралес вернулся в столовую и сказал Аристидесу, что он и Ромуальдес могут в пятницу подписать все чеки и отослать их подрядчикам. Вернувшись в свой офис, адвокат попытался связаться с мэром, но ему сказали, что тот уже покинул муниципалитет, но домой еще не приехал. Де ла Крус догадался, что Ромуальдес отправился со своей любовницей на съемную квартиру, но решил там его не беспокоить. Он лишь оставил мэру сообщение, попросив позвонить ему по возвращении.

Ромуальдес закрыл горячую воду и некоторое время стоял под холодными струями душа. Мэра не оставляло неприятное чувство, что солнечные денечки кончились и впереди его ждут суровые испытания. Своего рода воздаяние за грехи. Он даже помолился про себя Божьей Матери, прося ее довести до успешного конца хотя бы дело со стройкой. «Ну а коли возникнут какие-нибудь проблемы, — взывал он к Святой Деве, — сделай, пожалуйста, так, чтобы я остался от всего этого в стороне». Потом он напомнил Божьей Матери, что строительство ведется в интересах бедняков и их детей и что это благое дело благословил сам епископ. «Очень тебя прошу: пусть все закончится хорошо», — сказал он в заключение и вылез из ванны.

Выключив воду и вытершись, мэр неторопливо оделся и, открыв окно, взмахом руки подозвал ожидавшую во дворе машину, которая должна была отвезти его домой. Добравшись до своего кабинета и обнаружив рядом с телефоном сообщение от де ла Круса, мэр разволновался и, прежде чем перезвонить ему, плотно прикрыл дверь кабинета, готовясь к худшему. Однако, выслушав Аристидеса, он воспрянул духом, чуть не прослезился от умиления и пообещал Пресвятой Деве не позже воскресенья, когда пойдет с семьей в собор к мессе, сделать большой вклад на поддержание храма и принять святое причастие.

Вечером в среду, вернувшись домой после конфронтации с Суини, Том осознал, что слова адвоката сильно на него подействовали, хотя из-за бравады поначалу не хотел себе в этом признаваться. «Кто, по-вашему, более всего нуждается в отмывании денег?» — вспомнился ему вопрос Суини. Хотя адвокат перешел на крик и тон у него был весьма агрессивный, в его взгляде проступал страх.

Кто же в самом деле? Итальянская мафия? Русские? Колумбийцы?

Впрочем, какая разница! В любом случае все эти люди представляют смертельную угрозу. Может, и впрямь лучше отдать им эти тридцать семь миллионов? А если «Таурусу» удастся обернуться с прибылью до Рождества — то и все остальное?

Потом его взгляд упал на записку Кэролайн. «Повела детей на дзюдо. Вернусь около восьми. Звонил Джеф Ленгленд. Сидит в „Реформ-клубе“. Целую, К.».

Том выругался. Потом поднял трубку и набрал номер клуба. Он ни разу не вспомнил о Джефе за последние сорок восемь часов, но теперь по крайней мере можно сообщить ему хорошую новость, а также обсудить перспективы оплаты его половины гарантийного взноса, если «Таурус» будет продолжать приносить убытки и в следующем месяце.

— Привет, Джеф. Что привело тебя в Лондон? — осведомился Клейтон жизнерадостным тоном.

— Нам необходимо поговорить, Том. — Голос приятеля звучал даже более уныло, чем прежде.

— Приезжай ко мне, старина, — продолжал изображать оптимиста Том. — Надеюсь, тебя обрадует новость, что я все уладил?

Джеф некоторое время хранил молчание, осознав, что Том еще не знает всего, наконец выдавил через силу:

— Я бы предпочел, чтобы ты приехал сюда.

— Как скажешь. — И Том, уловив в голосе Ленгленда новые незнакомые интонации, осторожно поинтересовался: — Что-нибудь случилось?

— Приезжай скорей сюда, Том. Пожалуйста.

— Хорошо. Без проблем. — Клейтон испытал нехорошее предчувствие, но поторопился отогнать его. — Буду в клубе через полчаса.

Том оставил записку Кэролайн, вышел из дома и взял такси. В клубе он первым делом зашел в главный зал, где деловые мужчины и женщины потягивали коктейли и переговаривались приглушенными голосами. Заметив в дальнем конце помещения длинный стол, с которого раздавали напитки, Том начал проталкиваться в том направлении в надежде обнаружить поблизости Джефа, но в следующую минуту увидел, как тот машет ему, стоя наверху лестницы. Клейтон повернулся и направился в его сторону.

Джеф указал на свободное кресло с противоположной стороны небольшого столика, стоявшего на балконе, а сам опустился в кресло напротив. Он даже не удосужился пожать Тому руку и имел бледный вид во всех смыслах этого выражения. У него определенно дрожали руки, и было видно, что он так и не прикоснулся к своему бокалу.

— Судя по тому, как ты выглядишь, мне, пожалуй, первым делом надо выпить. — Том взял со стола свою порцию бурбона.

— Я сегодня ходил к Гринхольму.

— К кому ты ходил?! — вскричал Том, но сразу же понизил голос, так как заметил, что на них начали оборачиваться. — Что, черт возьми, ты сделал, Джеф?

— Выслушай меня, Том, — жалобно проблеял Ленгленд.

— Да уж, видно, без этого не обойтись.

Том приходил во все большее изумление с каждой фразой своего приятеля. Он просто не мог дальше так жить, сказал Джеф. В последнее время почти не спал. К тому же от него ушла жена. Уехала в ярости в Нью-Йорк, когда он все ей рассказал.

— Ты все ей рассказал?

— Пришлось, Том.

Клейтон подумал о своей жене. Кэролайн тоже не в восторге от происходящего, но уйдет ли она от него, если дела не улучшатся, — большой вопрос. Кэролайн была не такая, как другие женщины, но тревожные звонки в его сознании все-таки прозвучали.

— А о чем конкретно ты рассказал Гринхольму?

— О том, что мы использовали «Таурус» как прикрытие; что, потеряв первый миллион, начали увеличивать залог. Ну и о том, конечно, как обстоят дела сейчас. О деньгах, которые мы заняли и которые вряд ли сможем выплатить.

— Ты задница, — медленно произнес Том и покачал головой, словно отказываясь верить в происходящее. — Ты просто гребаная задница.

Ленгленд молчал. Он приготовился к любой реакции со стороны Клейтона.

— Ну и что на все это сказал Хэл?

— Не много. Даже меньше, чем я ожидал. Я знаю, что Хэл вывел на экран файл «Тауруса», но не представляю, что он там увидел. Он просто посмотрел на дисплей, но комментировать увиденное не стал.

— И знаешь почему? — процедил Том сквозь стиснутые зубы. Но прежде чем Джеф успел что-либо сказать, он задал второй вопрос: — Хэл тебя уволил?

— Нет. — Джефа, казалось, такой исход нисколько не удивил. — «Возвращайся к работе, — сказал он мне, — и работай, как если бы ничего не случилось». Естественно, состоится внутреннее расследование. И меня, вероятнее всего, оштрафуют. И отошлют в Штаты. Но Хэл не хочет выносить сор из избы. Никаких скандалов, предупредил он. Если эта история получит распространение, я буду уволен в мгновение ока.

— Он говорил что-нибудь о своих планах на мой счет?

— Полагаю, у него на твой счет аналогичные мысли. — Джеф приободрился из-за отсутствия яростной реакции со стороны Клейтона и даже позволил себе на него надавить: — Оно и к лучшему, что все так случилось, Том. Подумай об этом. Мы допустили ошибку, но, если повезет, она обойдется нам не так уж дорого…