Святыни и древности Турции - Евгений Викторович Старшов

походной колонны – блудницами, погремками, песнями и ночными оргиями с женщинами. Достоин, конечно, порицания Рустий, но наглы и хулившие его за “Милетские рассказы” парфяне – те самые, над которыми не раз царствовали Арсакиды, родившиеся от милетских и ионийских гетер».

Вернемся, впрочем, к Атталидам: Милет, как и Эфес с Приеной, страдал от набегов галатов, конец которым также положили Атталиды. Пергамцев сменили римляне – город разграбил Сулла за помощь царю Митридату; тогда же жил упомянутый Страбоном его современник, оратор милетец Эсхин, угодивший в изгнание «за то, что слишком свободно высказывался перед Помпеем Великим»; вспомним также из 1-й части наего труда, что именно из Милета Цезарь провел удачную операцию против пленивших его пиратов – а после них пришли византийцы, турки…

Но остановимся пока на римском времени, ибо надо рассказать и о христианском Милете (в Новом Завете – Милит, не путать с упоминающимся в конце «Деяний» островом Мелит – это Мальта). Св. апостол Павел прибыл в Милет во время своего 3-го миссионерского путешествия на пути из Греции в Иерусалим. Сюда он призвал пастырей эфесской церкви (что выглядит естественно, если помнить о том, какие неприятности Павел пережил в Эфесе – см. 3-ю часть) и обратился к ним со словом, которое приведено в «Деяниях апостолов»: «Из Милита же послав в Ефес, он призвал пресвитеров церкви, и, когда они пришли к нему, он сказал им: вы знаете, как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами, работая Господу со всяким смиренномудрием и многими слезами, среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям Иудеев; как я не пропустил ничего полезного, о чем вам не проповедовал бы и чему не учил бы вас всенародно и по домам, возвещая Иудеям и Еллинам покаяние пред Богом и веру в Господа нашего Иисуса Христа. И вот, ныне я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что́ там встретится со мною; только Дух Святый по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби ждут меня. Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедать Евангелие благодати Божией. И ныне, вот, я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, между которыми ходил я, проповедуя Царствие Божие. Посему свидетельствую вам в нынешний день, что чист я от крови всех, ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию. Итак внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею. Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою. Посему бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас. И ныне предаю вас, братия, Богу и слову благодати Его, могущему назидать вас более и дать вам наследие со всеми освященными. Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал: сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии. Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: “блаженнее давать, нежели принимать”. Сказав это, он преклонил колени свои и со всеми ими помолился. Тогда немалый плач был у всех, и, падая на выю Павла, целовали его, скорбя особенно от сказанного им слова, что они уже не увидят лица его. И провожали его до корабля» (Деян. 20: 15–38). Здесь же он оставил заболевшего Трофима (см. 2 Тим. 4: 20) – апостола от 70, родом эфесянина, верного спутника апостола Павла, не покинувшего его даже во время римского заключения. Таким образом, возникновение милетской христианской общины можно датировать уже I веком н. э.

Интересно процитировать турецкого исследователя христианских древностей Фатиха Чимока, который пишет в своей работе «Saint Paul in Anatolia and Cyprus» следующее: «Происхождение христианской общины в Милете проследить остается невозможным. Возможно, сам Павел мог посетить Милет с проповедью Евангелия в течение своего долгого пребывания в Эфесе, либо жители Милета могли слышать его проповеди в Эфесе и таким образом обратиться в христианство. Существование иудейской общины города и ее заинтересованность в публичных представлениях свидетельствуется греческой надписью на одном из сидений большого театра, гласящей: “Место для евреев, которые также богобоязненны…» Милетская надпись, по-видимому, относится либо к местным евреям, которые использовали этот термин аллегорически, либо к прозелитам, ставшим иудеями через обряд обрезания… (Еще одно, новое – то есть несостоявшееся. – Е.С.) пребывание в Эфесе могло породить для Павла и его друзей проблемы (имеется в виду время после антихристианского бунта в Эфесе, о котором сообщают “Деяния” и о котором мы еще поговорим в 3-й части. – Е.С.). Возможно, он хотел избежать риска встретить своих врагов. Правда, неизвестно, относилась ли милетская иудейская община (к Павлу) лучше, нежели эфесская. Из Милета Павел призвал к себе эфесских старейшин церкви. Неизвестно, где именно он собрал эфесских старейшин; этот эпизод рассматривается как один из самых трогательных, описанных в “Деяниях”… Он был глубоко озабочен ересями и расколами в Эфесе… «Деяния» не сообщают нам о длительности пребывания апостола (в Милете), но можно полагать, что оно продлилось не более нескольких дней».

Семена апостольской проповеди успешно «проросли» и принесли плод: к моменту созыва Первого Вселенского собора (325 г.) милетская церковь была уже столь обширна и влиятельна, что прислала на собор своего епископа, а на руинах Милета можно найти остатки фундаментов нескольких церквей и епископского дворца. Хронологически забегая чуть вперед, нельзя не отметить, что архитектор Исидор из Милета (вместе с Анфимием из Тралл) создаст одно из чудес христианской храмовой архитектуры – храм Св. Софии в Константинополе (532–537 гг.), его тезка-племянник (или сам Исидор: данные, к сожалению, разнятся) вместе с тем же Анфимием строят храм Св. Апостолов (снесен во второй половине XV века при султане Мехмеде Втором) – усыпальницу византийских императоров, а когда купол Св. Софии в 558 г. обрушился, Исидора Старшего и Анфимия уже не было в живых, и восстанавливать его пришлось тому же Исидору Младшему (второй купол выстоял до землетрясения 989 г.). Другой милетец, Исихий, составит исторический труд о царствовании императора Юстина Первого и первых годах правления его знаменитого племянника Юстиниана (к сожалению, этот бесценный труд практически полностью утрачен, за исключением небольшого фрагмента, сохраненного в своем сочинении Феофаном Византийским). Из более позднего времени доносится малознакомое имя историка Епифания Милетского (если только он вообще существовал и один выдающийся византинист не путает его с Иоанном Эпифанским, автором конца VI века), отрывок из истории которого был издан в России в 1820 г.

А далее начинается длительный период упадка. Находившийся некогда на берегу моря Милет благодаря заиливанию и отходу вод оказался глубоко внутри суши и с течением веков, претерпевая разорения во время многовековых Турецко-византийских войн, обратился в XVII веке в крошечную деревеньку, расположившуюся на месте античного некрополя. Отступление моря и заиливание реки Меандр оказались столь велики, что остров Ладе, у которого восставшие милетцы проиграли решающий бой персидскому флоту (494 г. до н. э.), а родосцы сражались с македонянами в 201 до н. э., теперь находится внутри побережья в виде приличной горы, и когда едешь на автобусе по автостраде из Сёке в Бодрум, и в ум не придет, что часть пути пролегает фактически по бывшему морскому дну!

Только в XX веке