Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - Мария Семеновна Галина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И сказал Сулейман – вот этот подойдет.
И вновь углубился он в Скрижаль Силы и увидел, что местонахождение червя Шамир известно одному только Азаилу, князю дьяволов. И что Азаил по сю пору замкнут, по повелению Господа, в колодце, каковой находится в пустыне Дудаеля, что в горах Мрака, и запечатан камнем, и погружен во мрак…
И призвал Сулейман тогда Бенаю, сына Иегоиады, себе в помощь и дал ему цепь, выкованную духами земли, а сам надел свой перстень, на котором был начертан Шем-Гамфарош, каковой иудеи числят за имя Бога, а еще взял руно овечье и мехи с вином и поручил духам воздуха перенести все это на край земли, в горы Мрака, в пустыню Дудаеля. И прибыли они в пустыню Дудаеля, в горы Мрака, и видят, вот, во мраке высятся столпы, и меж столпами лежит огромный черный камень, каковой прикован цепями, и под этим камнем зев колодца, и пламя бьется оттуда, алое и зеленое, так что над горами стоит завеса сияния. Но Сулейман мудрый, многознающий, не испугался, а повернул кольцо с Шем-Гамфарошем и вновь позвал духов земли, и сотрясли они землю и уронили столпы. И позвал Сулейман духов воды, и пролили они потоки вод над пустыней Дудаеля, и полилась вода в колодец и погасила пламя. И погасло сияние над горами Мрака, и люди, которые увидели это, сказали – вот, страшное что-то делается на этом краю земли! Не иначе как Азаил вырвался на свободу! И позвал Сулейман духов воздуха, и сняли они цепи, и отодвинули камень, и стало слышно, как стонет и ворочается Азаил в своей пещере… Тогда Сулейман велел Бенаю спустить в пещеру овечий мех, наполненный вином, – и Азаил, мучимый вечным голодом и вечной жаждой, выпил его, опьянел и заснул. И тогда вновь позвал Сулейман духов воздуха, духов воды и духов земли, и все они вместе (а поодиночке боялись они Азаила) связали его цепью Могущества и вытащили на поверхность. И предстал Азаил пред Сулейманом.
И вышел он из сна и начал бушевать. Ибо хотя и выбрался он на поверхность, но страшнее огня земного жгли его цепи Могущества, а пуще того было обидно, что хитростью поймал его человек, сын человека…
Укротись! – сказал тогда Сулейман. – Имя Владыки твоего над тобою! Имя Владыки над тобою!
И узрел Азаил перстень с Шем-Гамфарошем и покорился Сулейману.
И взял его Беная и повел. И Азаил, скованный цепью Могущества, тем не менее был огромен и страшен – он почесал плечо о пальму, и рухнула пальма. А как вступили они в границу обитаемых земель, задел Азаил о дом – и рухнул дом.
Не годится так, – сказал тогда Сулейман. – Шем-Гамфарошем заклинаю тебя – укроти свою плоть! Умались!
И покорился Азаил, и укротил свою плоть, и умалился, и стал как сыны человеческие. Но затаил он на Сулеймана зло за свое унижение и решил хитростью порвать узы и освободиться от цепей. И вот вошли они в град Ерусалима, и был полон Азаил запретным знанием, и гордился Сулейман, что ведет такого… и встретился им по дороге заблудившийся слепой, и помог ему Азаил выбраться на дорогу. Попался им шатающийся без пути пьяный – и того Азаил на дорогу вывел. Встретился им свадебный поезд, шумный и веселый, – заплакал Азаил. Прошли они мимо колдуна, который, сидя на земле, колдования свои производил, – и засмеялся Азаил.
Спрашивает его Сулейман – почему ты помог слепому?
Да потому, – отвечает Азаил, – что об этом слепом оповещено в небесах, что праведник он великий и тот, кто доставит ему хоть временное облегчение, и сам получит временное облегчение, и хоть на гран, но спасет свою душу вечную.
А почему ты пьяному помог тогда? – спрашивает Сулейман.
Да потому, – отвечает Азаил, – что нечестивец он неисправимый. Вот я и доставил ему минутное удовольствие, чтобы еще пуще погубил он свою душу грешную.
А почему ты заплакал, когда увидел свадебный поезд? – спрашивает Сулейман.
Да потому, – говорит Азаил, – что жениху не прожить и тридцати дней после свадьбы, а невесте – тринадцать лет ждать, пока подрастет малолетний деверь ее.
Почему же над колдуном засмеялся ты? – спрашивает Сулейман.
Да потому, – говорит Азаил, – что на том месте, где сидел этот колдун, клад богатейший зарыт. А он ворожит себе, пыжится, а о кладе и не ведает…
Мудрый ты, Азаил, и хитрый, – говорит тогда Сулейман, – однако ж не мудрей и не хитрей меня. Сильный ты, однако ж я сильнее.
Тогда взял Азаил с земли тростину, отмерил четыре локтя и бросил тростину перед Сулейманом.
Вот, – сказал, – все твое пространство, которое останется у тебя после смерти. А ты весь мир захотел покорить, но и этого мало тебе – еще и меня покорить захотел!
Ничего я от тебя не домогаюсь, – сказал тогда Сулейман. – Кроме одного. Я собираюсь построить Храм Господень, и мне нужен для того червь Шамир.
Но у меня нет Шамир, – говорит Азаил, – он не у меня, но у духа морского, и дух морской не доверяет его никому, кроме как петуху Бар, да и то под присягой.
А зачем Шамир петуху Бар? – спрашивает Сулейман.
А он его посредством города строит. Берет в клюв Шамир и приносит его в пустынную местность, необитаемую. Кладет Шамир на скалу – скала раскалывается. Бросает Бар в расщелину семена древесные – вырастают маслины, и смоквы, и кедры ливанские, приходят люди да и селятся там. Сегодня, глядишь, селенье, завтра – уже город.
Хорошо, – говорит тогда царь Сулейман. – Шем-Гамфарошем заклинаю, отведи меня на гнездо петуха Бар.
И вызвал Сулейман искусных мастеров из земли Египетской и повелел им изготовить особый колпак из непрозрачного стекла. И таким крепким был этот колпак, что даже ударом молота нельзя было разбить его. И когда Азаил отвел его на
