![Чудовище / The Monster [= Пятый вид: Загадочное чудовище; Воскресшее чудовище; Возрождение] - Альфред Ван Вогт](https://cdn.rusbook.su/s20/5/6/7/3/8/56738.jpg)
Хризалида - Варвара Малахиева-Мирович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ИЗ РУКОПИСНЫХ КНИГ (1915–1931)
ИЗ КНИГИ «БРАТЕЦ ИВАНУШКА»
«Унеси меня на волке сером…»
Унеси меня на волке сером,Унеси меня, Иванушка, домой,В наше царство, за леса и горы,Далеко от жизни — ведьмы злой.
Во дворце твоем, в моей светлице,Как на небе, солнце и луна.Не смолкают песни райской птицы,Днем и ночью музыка слышна.
1915, Москва«В полночь глухую меня ты покинул…»
В полночь глухую меня ты покинул,Братец Иванушка, в чаще лесной.Братец Иванушка, в царстве змеиномЗмей-семиглав обручился со мной.
Страшно мне жить под владычеством змея.Давит кольцо его ласк мою грудь.Злое дыхание пламенем веет.Красные жала лицо мое жгут.
Неба не видно в подземной пещере.Камни, песок без воды…Воют вокруг невидимые звери,Ветер завеял дороги следы.
Братец Иванушка, братец мой милый,Поздно следов и дороги искать.Сердце уснуло и всё позабыло,Любо ему под землей остывать.
[1920]«Далеко, далеко, за алмазной горой…»
Далеко, далеко, за алмазной горойВ терему у зари, под вечерней звездойСпит Иванушка, чарами злыми пленен,И в хрустальном гробу видит горестный сон,Что в Кащеевом царстве одна я бредуИ дороги-пути из него не найду,Что во тьме меня злой чародей сторожит,И коса его злобно о камень шуршит,И слетают о полночь ко мне упыриИ сосут мое сердце, и кровью зариОбагряется в небе хрустальный чертог,Где Иванушка в горестном сне изнемог.
[1921]«Братец Иванушка, сегодня приснился…»
Братец Иванушка, сегодня приснилсяМне страшный кто-то с волчьей головой.Крепко зубами мне в сердце он впилсяИ пропал в гущине лесной.
Как тень, по орешнику я бродилаИ зачем-то орехи брала,А в груди у меня уж не сердце было,Раскаленный горн добела.
Вышла на поляну, вижу две осины —На каждом листке огонь и кровь…Смеется старый лесовик под ними:«Вот она, ваша человечья любовь».
[1921]«— Здравствуй, Иванушка, братец родимый…»
М.В.Ш.
— Здравствуй, Иванушка, братец родимый,Что же ты мимо сестрицы идешь?Отчего на бровях твоих иней,На ресницах белые слезы?Разве и ты в плену у МорозаВ серебряном царстве живешь?
— Что говоришь ты, Аленушка,В толк не умею я взять.Правда, зима студеная,Да я начал дрова припасать.
— Не позволит Морозко, Иванушка,Топить в ледяном лесу…— Проживешь без огня, Аленушка,Я шубку тебе принесу.
— Не носи мне шубу, Иванушка,Сомнется убор парчевой…— Ну, прощай, я застыл, Аленушка,Говоривши с тобой.И пора мне, сестрица милая,На деревню к жене молодой.
24 ноября 1921, Сергиев Посад«Ожерелье из слез моих жемчужинок…»
Ожерелье из слез моих жемчужинокПонапрасну, Иванушка, тебе я дала.Ты все растерял их, как шел за валежником,Целый день я искала их — не нашла.
Не знаю, дождусь ли зари вечерней.Устала я слезы мои искать.Желтой купаве, полыни серебрянойСкажи, чтоб вышли меня встречать.
Чует сердце — у них ожерелье,Надену его и усну под сосной.Не буди меня, тише иди, Иванушка,Как будешь валежник нести домой.
21 марта 1922«Как вспомнишь, что я медведя боялась…»
Как вспомнишь, что я медведя бояласьИ в лес не хотела идти одна, —А теперь, как жить в лесу осталась,Не страшен мне и сам Сатана.
Как ухают здесь, как лотоша тсяу полночь нежити в нашем бору.Ты и часу не мог бы тут, братец, остаться,Где на житье оставил сестру.
А мои все страхи в один снизалисьС тех пор, как меня ты сюда привел,Что мы оба с тобою без Бога остались,Что не этой дорогою Бог нас вел.
Мы спали вместе в моей колыбели,А неравны доли — моя и твоя.Чу, петухи на деревне запели.Уснула нечисть. Усну и я.
21 марта 1922ИЗ КНИГИ «ВО ДНИ ВОЙНЫ»
«Будет ли рождать еще земля…»
Будет ли рождать еще земля,Напоятся ли смолой душистой хвои,Ярой озимью оденутся ль поля,Иль отныне будет всё иное?
Где шумел дремучий древний бор,Где курились травы луговые,Встретит одичалый взорТолько прах и кости гробовые.
Ангел смерти огненным мечом,Как солому, тварь пожжет живуюИ разрушит каменным дождемВавилона башню вековую.
Да святится всё, что ни придет,Да исполнится святая чаша гнева.И тогда на камне зацвететИскупленной жизни древо.
1919, Киев«Морозные дали сияют…»
Морозные дали сияют.В степях необъятная тишь.Кто любит тебя, угадает,О чем ты, Россия, молчишь.
В серебряно-алом тумане,Вонзаясь в безумный простор,О славе и смерти курганыПоют с незапамятных пор.
Я верю, ты станешь высокой,И крепкой, как синяя твердь,И ясной, как солнце Востока,Пройдя через славную смерть.
1919, НовочеркасскБатайские дни
1. «Под хмурым низким небом…»
Под хмурым низким небомНа обтаявшем желтом снегуАлеет пятнами кровьВновь и вновьУбиенного Каином Авеля.Не спешите, хозяйки, за хлебом.Мы все перед этою кровью в долгу,Мы все убиваем Авеля.
2. «Упадем в слезах покаяния…»
Упадем в слезах покаяния,Упадем на церковные плиты.Горе подымем сердца.Духа Святого дыхание,Господи, нам ниспошли Ты,Не покинь во тьме до конца.
3. «Ударило в стену соборную…»
Ударило в стену соборную,Раскатилось по куполу грохотом,Заглушило молитвы глас.Преклоним главу покорнуюВоле Господней без ропотаВ смертный час.
4. «В газетах уже писали…»
В газетах уже писали:«Восстановилась нормальная жизнь».Трамвай побежал,Хвосты у пустых магазинов стали,Колокольные звоны кой-где раздались,Кто-то хлеб раздобыл — сто рублей каравай.
5. «Боязливые бледные люди…»
Боязливые бледные люди,Сторонясь виноватоПеред каждым солдатом,Понесли на бечевкеЛещей, судаков.Пронесла что-то бабаВ железной посуде,Пробежали с награбленной ношейРебята,Кто-то розлилНа скользком углу молоко.
6. «Змеей свилась телеграфная проволока…»
Змеей свилась телеграфная проволокаУ корней телеграфных столбов.Наглухо почта забита.Не придет ни вести, ни откликаОт милых, кто ждет наших словСердцем, тоскою повитым.
7. «Черными пастями окна…»
