Призвание варяга (von Benckendorff) - Александр Башкуев

Но и это не все. Дальнейшее изучение натолкнуло на мысль, что стоит заменить не только фосфор на его аналог — мышьяк, но и кислород на его аналог — серу. Образующийся сульфид мышьяка, иль верней — сульфарсенат… Но здесь я умолкаю, ибо сие — военная тайна.

Опыты на кроликах, и на овцах приводили к тому, что несчастные животные покрывались ужасными язвами, слепли и разве что не — разлагались у нас на глазах! Из соображений гуманности, мы не решились испробовать все это на русских рабах, а пленные поляки и остальные католики появились для опытов лишь к ноябрю 1812 года.

Первые же испытания "приближенные к боевым" дали жуткий эффект и мы "рекомендовали применение соединений серы и мышьяка в военных условиях". (С одной оговоркой, — "войскам не советовалось входить в зону сих поражений".)

К счастию, — дело до этого не дошло. Примененье подобных средств осуществимо лишь при "позиционной войне" с противником, но с начала 1813 года фронт непрерывно откатывался во Францию и условий для применений отравляющих газов так и не появилось. К тому же — летом 1813 года союзники заключили альянс, одним из условий коего стала договоренность о "международном суде" над военными преступлениями.

Примененье "отравляющих средств" подпало под статьи договора и работы над сульфидами мышьяка были свернуты.

Впоследствии, немецкие ученые, покинувши Дерпт, доложили новым прусским и английским хозяевам суть сих открытий и ныне сии соединения "внимательно изучаются.

На занятиях в Академии Генерального Штаба я на днях имел Честь доложить:

"…Вопрос возникновения боевых отравляющих средств в газовом, иль жидко-капельном виде — уже решен и нужно лишь политическое безумие одной из трех-четырех развитых стран, чтобы их применить.

Страна, первой применившей сие оружие Апокалипсиса, заслуживает того, чтоб быть стертой с политической карты! Мы обладаем этим оружием, но — не желаем и не приступим к его применению первыми.

Поэтому, — на сегодняшний день нашей главной задачей представляется разработка механических и химических средств по предотвращению подобного поражения…

Так говорю я сейчас, а той зимой — мы разрабатывали это оружие и многие из моих людей стали потом Академиками за его разработку. Так вот, там возник один забавный момент…

Главная проблема с любым отравляющим веществом состоит в том, — как его обезвредить. По сей день препятствием (кроме нравственных) к применению отравляющих средств считается то, что непонятно — как потом занимать "отравленные территории"?

В условиях разработки мы столкнулись с той же проблемой, — неизвестно получится ль у нас яд, но то что опытные образцы опасны для жизни сомнений не вызывало.

Как я уже говорил, — зима в том году получилась суровой и проточная вода из реки в "холодильниках", кои улавливали всю эту гадость, принялась замерзать…

(Дерптские "холодильники" — особый объект. Матушка строила их в момент закладки фундамента "новых зданий" Университета и поэтому у нас в Дерпте создается самый "глубокий вакуум" из известных: холодильники представляют из себя набор бронзовых труб, заложенных на большой глубине, — причем "питаются" они непосредственно из реки! Туда же — в реку идет и вмонтированный непосредственно в холодильники — водоструйный насос, коий и создает нужный вакуум.

Большинство Дерптских открытий обязано "рождением" именно вакууму и фантастической степени очистки исходных материалов, коей мы добиваемся в "бескислородной среде". Мы даже идем на то, что ставим везде прокладки из чистого каучука, хоть это и стоит бешеных денег, но — "вакуум" "окупает" все эти траты!

Такие успехи — не прошли незамечены. В Англии новые оксфордские корпуса проектируются со "встроенными в них холодильниками", — то же самое делают немцы и в Бремене. Пройдет пару лет и мы утратим наш перевес на "сверхчистые материалы", а у "противника" можно ждать "научный прорыв", — но сие, пожалуй, и к лучшему… Сей процесс — Постижение Мира и угоден Господу Нашему.)

Ежели замерзание основных труб "лечится" постоянным их прогреванием, трубы, обслуживающие группу ядов, не могли нагреваться. Мы не могли позволить себе, чтоб хоть "понюшка" сей гадости вырвалась в атмосферу…

В прежние зимы работы по ядам приостанавливались, но за полгода перед войной — мы не позволили себе такой роскоши.

По моему приказу — в холодильники стала закачиваться морская вода, а верней, — даже еще более охлажденный "крепкий рассол", коий не замерзал даже в лютый мороз. Через месяц сей практики — основной холодильник в группе ядов вышел из строя…

Я готов был рвать на себе волосы от отчаяния, — я своими собственными руками загубил один из основных холодильников. Никто не мог понять, — что происходит: все боялись притронуться к "ядовитой трубе", а она — по каким-то причинам перестала "сосать вакуум.

Потом уже — все говорили, что я — безумец. Человек моего положения и происхождения не должен был так рисковать. Но я, в отличие от других понимал, что мы делаем в группе ядов, и считал, что смогу отравиться в меньшей степени, нежели прочие. Да и какой бы я был руководитель над моими людьми, ежли б послал их на верную смерть, а сам — не подвергся опасности?

В урочный час я надел маску с толченым углем и пропитанную мочевиной (да, — ежели вас не стошнит, то — моею же собственною мочой!) и вместе с двумя помощниками, знающими толк в мышьяке, полез в подвал разбирать "заворот" холодильника. (Проверки щупом показывали, что именно тут была "пробка".)

Каменщики разобрали к этому времени участок стены и даже сняли "внешнюю рубашку" у "холодильника". При виде нашего приближения, они сразу же ретировались, оставив свои яркие фонари на всех стенах…

Я прочел молитву. Как будущий реббе, "простил" все грехи двум товарищам и… Мы стали резать "внутреннюю трубу.

Когда мы прорезали бронзовую стенку нашего холодильника — мы так и ахнули, от открывшейся красоты — чистый мышьяк собрался кристаллами фантастической красоты на стенках трубы и сверкал, и переливался всеми оттенками радуги…

Вообразите себе, — мы три часа сряду — кололи всю эту кристаллическую благодать, и наш инструмент только зубрился, отскакивая от прекрасных кристаллов! Мы поливали кристаллы кислотами и щелочами, грели и охлаждали их, но — все было втуне. Прекрасные друзы чернели, таяли под огнем, но не счищались…

Наконец, мы "победили" проклятый мышьяк, заварили трубу холодильника и выбрались из подвала наружу. (Победу нам принесло нагревание мышьяка с последующей обработкой растворами щелоков…)

Первый же глоток свежего воздуха сбил меня с ног, все поплыло у меня в голове и я рухнул в обморок…

Не знаю, — сколько я в этот день вдохнул окислов мышьяка… Шимон Боткин на сей счет думает, что я с измальства возился со всякою гадостью и поэтому мой организм "привык" ко всем этим ядам. К тому ж — я был крупнее и тяжелей моих двух помощников и мне требовалась большая концентрация яда, чтоб умереть. (Один из двоих, поболев с два месяца — помер, второй же стал инвалидом и умер от мышьякового отравления через пару лет.)

Как бы там ни было, — мои кишки, печень и почки по сей день страдают от последствий сего отравления и я пуще прежнего слежу за едой. Кстати, — одним из самых "пользительных средств" зарекомендовало себя рижское пиво — Боткин велел пить его не меньше трех литров в день, чтоб яд быстрей выходил из меня и сие, на мой взгляд, меня отчасти спасло. Мои товарищи по несчастью не имели "армейской закваски" на сей счет и последствия отравления для них сказались много хуже.

По сей день я почитаю обыденным "принять" перед сном две-три кружечки темного рижского и по сей день — пока жив. А вот они…

Ежели вы не знали того, — мышьяк "выходит" из организма долгие годы и по сей день в моих выделениях столько же мышьяка — как и в свежих трупах при экспертизе на отравления.

Мой случай включен во все медицинские антологии, как пример чудовищной "толерантности" к столь страшному яду…

Я же вижу в сием — Божью Волю, с Наследственностью.

Мои мать, дед и прадед "баловались" с разными ядами и на мой взгляд я с первого дня моей жизни мог перенести большие дозы, чем все мои сверстники. А мои несчастные братья и сестры, не имеющие подобного дара умерли во чреве моей милой матушки. В дни ее студенческих опытов… "Лютый северный ветер выдул из обычных людей — древних викингов.

"Баловство с ядами" моей матушки — спасло меня в этот раз. Может быть, оно же дало мне излечение и от опиумной зависимости… Все, что Господь ни сделает — все к лучшему!

Как бы там ни было, — я на десять дней оказался прикован к постели, а у моего ложа дежурила Маргит. Она поила меня пивом и молоком и кормила взбитыми яйцами. Кормила и плакала, — "В кого ты такой уродился?" "Зачем тебе больше всех надо?!