Свободное владение Фарнхэма - Роберт Хайнлайн

— Тогда мы должны разобрать что-нибудь ради такого дела. Кровать или книжные полки.

— Что же, тогда лучше платяной шкаф.

— Ладно, не будем откладывать.

— Джо, любая вещь, которая могла бы пригодиться для этой цели, находится в доме. Неужели ты думаешь, что Хью разрешит нам сейчас войти туда и начать ломать, колотить, прибивать. Того, кто разбудит ребенка или отвлечет девочку во время попытки покормить ее, отец просто убьет. Если Барбара или мать не успеют разделаться с ним сами. Нет, Джо. Придется нам обойтись без гроба.

Из кирпичей, использовав почти весь их запас, они выложили нечто вроде ящика на дне могилы, выстелив его изнутри тканью бывшего навеса, и сделали из тонких стволов крышу. Хоть все это и было довольно жалким, они почувствовали нечто вроде успокоения.

На следующее утро в этой могиле были похоронены и мать, и дочь…

Спускали их вниз Джо и Дьюк. Сын настоял на том, чтобы отец побыл рядом с Грейс и Барбарой. Матери он предложил вообще не приходить на похороны.

Хью отрицательно покачал головой:

— Я уже думал об этом. Попытайся убедить ее в этом сам. Я не могу препятствовать ей.

Не смог уговорить ее и Дьюк. К тому времени, когда Джо отправился звать остальных, Карен и ее дочь уже мирно покоились, аккуратно прикрытые тканью. Не оставалось ни одного следа тех усилий, которых потребовало помещение их сюда. Никто уже не мог бы догадаться о развалившейся части кладки или, еще хуже, о том, что маленький трупик упал на землю, когда они старались поместить его на груди покойной матери. Лицо Карен выражало умиротворение, а дочурка будто дремала у нее на груди.

Дьюк наклонился и прошептал:

— Прощай, сестричка. Прости меня за все…

Затем он прикрыл ей лицо и осторожно выбрался наверх. По склону холма поднималась небольшая процессия. Хью поддерживал под руку жену, Джо помогал Барбаре. За убежищем, на флагштоке, слегка колыхался приспущенный флаг.

Подойдя к могиле, они встали так, что Хью оказался у изголовья, по правую руку от него стояла жена, по левую — сын. Барбара и Джо расположились с противоположной стороны. К облегчению Дьюка, никто не попросил приоткрыть лица усопших, да и мать как будто воспринимала происходящее достаточно спокойно.

Хью вынул из кармана небольшую черную книжечку и раскрыл ее на заложенном месте:

— «Я есть суть, и я есть жизнь… Ничто не принесли мы в сей мир, и посему ничто не в силах наших взять из него. Господь дал, и Господь же взял…» — читал он.

Грейс всхлипнула, колени у нее начали подгибаться. Хью вложил книгу в руки Дьюка и поддержал супругу.

— Продолжай, сынок!

— Отведи ее назад, отец!

— Нет, нет, я должна остаться… — совершенно убито пробормотала Грейс.

— Читай, Дьюк. Я отметил нужные места.

— «… он копит богатства и не может знать, кто унаследует их. Поелику я всуе с тобой, и только странник я в этом мире, какими были отцы и деды мои. Одели мне хоть малую толику, чтобы я мог вновь обрести силы мои. Человек, от женщины рожденный, обречен лишь на быстротечное бытие, и полон несчастий краткий путь его земной… В руки Господа нашего Всемогущего предаем мы душу сестры нашей — сестер наших — и предаем тела их земле. Землю — земле, прах — праху, тлен — тлену…»

Дьюк остановился и бросил в могилу маленький комок земли. Затем он снова заглянул в книгу, закрыл ее и сказал вдруг:

— Давайте помолимся.

Они отвели Грейс обратно в дом и уложили в постель. Джо и Дьюк вернулись, чтобы засыпать могилу землей. Хью, решив, что жена его теперь отдохнет, принялся снимать нагар со свечей в другом комнате. Она открыла глаза:

— Хьюберт…

— Что, Грейс?

— Я ведь говорила тебе. Я предупреждала. Но ты не хотел меня слушать…

— О чем ты, Грейс?

— Я ведь говорила тебе, что ей нужен доктор. Но ты не вызвал его. Ты слишком горд для этого. Ты принес мою дочь в жертву собственной гордыне. Дитя мое… Ты убил ее.

— Грейс, но ведь здесь нет докторов. Ты прекрасно это знаешь.

— Если бы ты хоть наполовину был мужчиной, ты не искал бы оправданий!

— Грейс, прошу тебя. Дать тебе чего-нибудь? Милтаун, например? А может, сделать тебе укол?

— Нет, нет! — пронзительно воскликнула она. — Именно так ты и помешал мне в тот раз вызвать врача. Наперекор тебе. Больше тебе никогда не удастся обвести меня вокруг пальца с помощью лекарств. И больше не прикасайся ко мне никогда. Убийца!

— Хорошо, Грейс.

Он повернулся и вышел.

Барбара сидела у двери, обхватив голову руками.

— Барбара, нужно снова поднять флаг на самый верх. И сделаю это я, — сказал Хью.

— Так скоро, Хью?

— Да. Жизнь продолжается…

4

Жизнь продолжалась. Дьюк охотился, а также занимался с Джо сельским хозяйством. Хью работал больше обычного. Грейс стряпала, и качество ее блюд улучшалось день ото дня, равно как и ее аппетит. Она растолстела. Она никогда больше не упоминала о виновности мужа (с ее точки зрения) в смерти их дочери. Она вообще не разговаривала с ним. Когда нужно было что-то обсудить, она обращалась к Дьюку. Грейс перестала посещать и церковные службы.

В последний месяц беременности Барбары Дьюк как-то остался один на один с отцом.

— Отец, ты, помню, предлагал тому, кто захочет уйти, выдать его равную долю имущества. Все припасы, инструменты и так далее.

— Все, что есть, — удивился Хью. — Предприятие надежно, как никогда. Дьюк, неужели ты хочешь оставить нас?

— Да… но не я один. Уйти хочет мать. Именно она настаивает на этом. У меня тоже есть причины, но основная причина в ней.

— Гм… Что ж, давай обсудим. Может быть, ты недоволен тем, как я руковожу? Тогда я с радостью уступлю свое место. Я абсолютно уверен, что Джо и Барбара справятся со всем не хуже меня. Таким образом все окажутся заодно. — Он вздохнул. — Я устал нести эту ношу.

Дьюк покачал головой.

— Дело не в этом, папа. Я вовсе не хочу становиться боссом, да и ты прекрасно справляешься с нами. Не могу сказать, что мне понравилось, как ты в начале все взял в свои руки. Но самое главное — результаты, а результатов ты добился отличных. Давай закроем эту тему. Могу только сказать, что с тобой лично это никак не связано… и я бы не расстался с вами, если бы мать просто-таки не зациклилась на этом. Она непременно хочет уйти. И она намерена уйти во что бы то ни стало. А я не могу отпустить ее одну.

— А ты не знаешь, почему Грейс хочет покинуть нас?

Дьюк заколебался.

— Отец, по-моему, это не имеет значения. Она решила окончательно и бесповоротно. Я без конца твержу ей, что не смогу устроить ей такую же безопасную и удобную жизнь, как здесь. Но в этом вопросе она настоящий кремень.