Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вепуат, отмахнувшись от предложенного бурдюка, вошёл в «жилой отсек» и опустился на ворох шкур.
— Интересно, зачем тащить продукт брожения на холод, — подумал он вслух, глядя на сканер. — И кому завтра пригодится вся эта еда. Хотя — самки-то выживут. Может, так даже и лучше. Меньше кочевников — городам спокойнее.
Гедимин криво ухмыльнулся. Ему снова вспомнились слова Джулгура. «Значит, мы — сильные вожди, но кто-то отнял у нас сааг-туула. А то ходили бы в набеги, как положено. Хм… Линкену понравилось бы. Он бы тут развернулся…»
37 день Воздуха, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, Урдзутту
«Палуба» закачалась. Снаружи что-то стучало, скрежетало, звенело и изредка выло. Гедимин вскинулся, нашаривая под шкурами сфалт. «Палуба» замерла. Стук и скрежет стали громче, к ним прибавилось бульканье, треск бьющейся керамики и сердитое рявканье.
— Да лежи, лежи, — Вепуат, устроившийся под боком, облокотился на его плечо. Он смотрел на экран сигма-сканера, и его глаза сузились и потемнели.
— Мы уже полчаса ползаем от жертвенника к жертвеннику. Все вылезли наружу и расставляют подношения, — проворчал он. — Хочешь — посмотри. Вон, сейчас там строят какую-то громадную арку.
Полог закачался. Его никто не трогал — до «отсека» добрался сквозняк. Гедимин шевельнул пальцами и удивлённо мигнул — ветер был сильным, но тёплым, почти горячим.
— Тёплый ветер, — пробормотал он, стряхивая с себя Вепуата и разворачивая «щупы» сигма-сканера. На дальнем краю экрана тут же мелькнула полоса белой ряби — что-то «фонящее» пронеслось мимо. Ветер взвыл. Поблизости, у ступенчатой каменной платформы, полсотни кочевников возились с гигантскими костяными арками. Это было странное сооружение — его строили со всех сторон сразу, присоединяя дугу за дугой, втыкая лишние детали куда придётся и развешивая по ним бусы. Дудки и ракушки, вставленные в прорези, уже свистели, гудели и верещали на ветру. В «переборку» ударилась дохлая рыба и отрикошетила на край платформы, прямо в открытый кувшин с зелёной пеной.
Кувшины — то с пеной, то с жижей — торчали из каждого углубления жертвенника. Там, где углублений не было, разложили чем-то набитые тушки дичи, «колбасу», гирлянды из нанизанных плодов и клубней. Гедимин отвёл от них сканирующий луч и наткнулся на очень довольного Джагула. Над его головой качалась подвеска из кованых перьев, лупила его по ушам, но он стучал костью о кость и ни на что не обращал внимания.
— Вот так и стой, — пробормотал Вепуат — и вдруг с воплем подпрыгнул и прошёлся колесом. «Переборка», в которую он врезался ногой, громко затрещала. Вепуат, даже не взглянув на неё, развернулся к Гедимину.
— Хадзаг не врал!
Гедимин растерянно мигнул. Перед его лицевым щитком уже повисла голограмма — что-то копошащееся, непонятное, но смутно знакомое. «Это макроскан с бактериями… А где те чёрные твари?»
— Сработало! — Вепуат ударил ладонью о «переборку» и снова схватился за сканер. — То-то они все такие довольные! У-уф…
Он свалился обратно на ворох шкур и шумно выдохнул. На лице расплылась нелепая ухмылка. Гедимин неуверенно хмыкнул.
— Ты многих проверил? Может, такой скан случайно подвернулся.
Вепуат вместо ответа сунул ему сигма-сканер. На голографический экран вывалилось полсотни снимков. Гедимин ничего не понял — кроме того, что странные чёрные «бактерии» бесследно исчезли.
— Другие племена рассмотреть труднее, — пожаловался Вепуат. — Но, судя по воплям и дудению…
Снаружи громыхнули «крышки люков». «Палуба» снова закачалась. Через десяток секунд её встряхнуло — сааг-туул лёг на брюхо. Снаружи снова затрещало и забулькало — куда-то потащили полупустые бурдюки. Гедимин увидел на экране сканера платформу-жертвенник, утыканную кувшинами. Костяных арок над ней не было, зато её обильно полили густой жижей.
Гедимин неосторожно шевельнулся, и сигма-луч дёрнулся вместе с его рукой и уткнулся во внутренние «переборки». Сармат хотел направить его наружу, но остановился. Под лучом у самой дальней «стенки», покрытой полосами волокон, возился Джагул. Он воткнул в «стену» длинную трубчатую кость и теперь ждал, пока из неё накапает в чашку-конус. Жижа была густой и текла всё медленнее. Джагул, недовольно дёрнув вибриссами, надавил на кость. Закапало чаще.
— Ох ты ж… — Вепуат, взглянув на экран, вскочил на ноги и вылетел за порог.
— Живодёр! — донеслось из-за «переборки». Следом кто-то шарахнулся и растерянно рявкнул. Гедимин услышал треск ломающейся кости.
— Это для богов! — Джагул, прикрывая ладонью булькающую чашку, пробежал мимо. Вепуат почти догнал его, но врезался плечом в «переборку». Джагул успел отдать чашку кому-то у «люка» и шмыгнуть в дальний коридор. Вепуат, сердито фыркнув, потёр плечо.
— Это ж надо было додуматься…
— Что у них там? — спросил Гедимин, мельком взглянув на его рукав. Ипроновая броня, разумеется, даже не оцарапалась.
— Кровь цедят, — буркнул Вепуат, сердито щурясь. — Прямо из живого бока. А я думал — чем у них там залиты все алтари?
Гедимин брезгливо поморщился.
— Зверь большой. От чашки крови ему сильно хуже не станет, — проворчал он, думая, что Вепуат мог бы и привыкнуть к дурацким обычаям.
— Из себя пусть цедят, — буркнул Вепуат. — Если так благодарны богам. Животное-то при чём?
Сааг-туул снова зашевелился. Полог наконец перестал раскачиваться, а шкуры на полу — трепыхаться, — где-то закрыли «вентиляционный люк». Вепуат воровато огляделся и поднялся на ноги.
— А мне вот интересно, что там, — прошептал он. Издалека донёсся вой, металлический звон и визгливые вопли дудок. Полог снова качнулся — «люк» был закрыт, но сквозняк где-то просочился.
— А сильно задувает, — прошептал Вепуат, остановившись на пороге. — Весь экран в белых полосах…
Гедимин молча растянул поперёк «двери» защитное поле. Вепуат удивлённо хмыкнул.
