Эдера 2 - Операй

Неожиданно граф заявил:

— Не хотите ли сделать небольшую прогулку вдоль берега на яхте?

— На этой самой? — поинтересовался сыщик.

Граф согласно наклонил голову.

— Да. «Ливидония» давно не выходила в море, и наш капитан утверждает, что это надо сделать для какой-то там профилактики...

Манетти улыбнулся.

— Спасибо...

Морская прогулка вдоль побережья Тосканы была великолепна: ветер свистел в вантах, за кормой «Ливидонии» кружились чайки.

Ветер дул попутный, и потому капитан решил идти не на моторе, а под парусом.

Отторино, стоя со своим гостем на палубе, довольно улыбался.

— Вам нравится? — спросил он у Манетти.

Тот произнес в ответ:

— Еще бы! Никогда прежде не совершал подобных путешествий...

— Согласитесь,— прокричал ему в самое ухо Отторино, силясь перекричать все крепчающий ветер,— согласитесь, что такие путешествия много лучше того, которое вы предприняли!

Сыщик пожал плечами.

— Кому что...

— И все-таки — почему вы так внезапно полетели в Палермо? — не отставал дель Веспиньяни, которого весьма заинтересовали результаты сицилийского вояжа Манетти,— откуда такая спешка?

Сыщик не стал хитрить, и ответил прямо:

— Мне кажется, что у Андреа в скором времени могут начаться неприятности куда более серьезные, чем те, которые произошли на Сицилии.

— Неприятности?

— Да, — коротко ответил сыщик.

Граф как-то странно посмотрел на своего гостя, пожал плечами, но ничего не ответил...

В воде у причала плавали арбузные корки, набрякшие от воды бумаги, расплываясь в радужных мазутных пятнах, какой-то пластиковый мусор...

Загорелый до черноты белозубый мальчишка лет четырнадцати ловко поймал брошенный ему сверху матросом конец швартового, и через несколько минут на причал опустился легкий канатный трап.

Сыщик, придерживаясь за канатный барьер, обернулся и произнес Отторино:

— Спасибо вам... И всего хорошего.

Граф улыбнулся.

— Не за что...— он уже собрался было уйти, но в последний момент, спустившись к недавнему гостю, произнес: — Если вы еще надумаете куда-нибудь ехать, обязательно скажите мне...

— Почему? — спросил Манетти, удивленно подняв брови.

— Ведь Андреа Давила — и мой товарищ,— пояснил граф,— так же, как и ваш. Так что его судьба мне также небезразлична...

Манетти возвращался в гостиницу, в которой остановился, когда уже начинало темнеть. Сидя за рулем взятого напрокат автомобиля, он думал, что граф дель Веспиньяни наверняка что-то темнит, что он наверняка причастен к драматическим событиям, разыгравшимся в Палермо несколькими днями раньше.

Но, если причастен — как?

Каким образом?

И, самое главное — для чего ему все это понадобилось?

И потом — если Росси действительно действовал с ведома Отторино (о том, что Джузеппе действовал по его прямому распоряжению, в тот момент сыщик еще и не думал), то для чего, с какой целью ему понадобилось сперва упечь Андреа за решетку, а затем — спешно лететь на Сицилию, чтобы освободить его?

Загадка.

Да, множество косвенных причин говорили об этом, однако Манетти не видел главного — не видел возможного мотива такого поступка дель Веспиньяни.

«Думаю, что вскоре все прояснится, — решил он, — ведь мотивы такая вещь, которую трудно обнаружить с первого раза... Хотя, может быть, я и ошибаюсь. Может быть, этот самый Росси, которого я не знаю, оказался гораздо хитрей, чем можно было себе предположить...»

Вернувшись в гостиницу, Манетти сбросил плащ и улегся на койку.

Теперь, когда многое (но, правда, не все) становилось на свои места, сыщику хотелось одного — отдохнуть, расслабиться...

«Ну и события — подумал он, включая телевизор,— в Палермо меня чуть не застрелили проститутка и ее сутенер, а теперь...

По телевизору передавали обычную криминальную хронику.

— Загадочное убийство произошло вчера вечером в госпитале святой Бригитты, — говорил диктор, — Джузеппе Росси...

Манетти превратился в слух.

— ...который, находясь в нетрезвом состоянии, управлял автомобилем «фиат-типо», попал в тяжелейшую катастрофу. Его автомобиль свалился в пропасть и взорвался, и только по счастливой случайности синьор Росси во время падения вывалился через открывшуюся дверку. Об этом уже сообщалось во вчерашней сводке вечерних новостей. В бессознательном состоянии он был доставлен в госпиталь и помещен в отделение реанимации, но...

Сыщик щелкнул пультом дистанционного управления, сделав звук громче.

— ...но вечером того же дня дежурная сестра-сиделка обнаружила его мертвым. На преступление указывает тот факт, что медицинское оборудование, обеспечивающее жизнедеятельность организма пострадавшего, было отключено. Полиция считает, что вряд ли удастся разыскать преступника — никто из медицинского персонала в предполагаемое время убийства не заметил посторонних в клинике...

Манетти щелкнул кнопкой — изображение на экране исчезло.

«Наверняка этот человек кому-то мешал,— подумалось сыщику.— Ведь он выполнял чье-то поручение, и когда оно было выполнено, то он стал ненужен, потому что этот тип много знал. «Мавр сделал свое дело, мавр может уйти» — так, кажется, говорится в «Отелло»? Неужели дель Веспиньяни способен на такое?.. Неужели это он отправил ненужного, и потому ставшего опасным, свидетеля на тот свет? Во всяком случае, надо позвонить в палаццо, Андреа, и выяснить, как там идут дела...»

Поднявшись, Манетти набрал номер палаццо, но там, как ни странно, никто не брал трубку...

— Странно,— пробормотал он, кладя трубку на рычаг, чтобы через несколько минут вновь повторить набор. — Где же они?

Но трубку так никто и не брал — ни через пять, ни через десять минут, ни через полчаса.

И не мудрено — в это самое время в палаццо разворачивались действительно драматические события...

ГЛАВА 25

И вот, вечером того же дня произошло то, что и должно было произойти — то, чего так боялся Андреа, но что было неминуемо — как и предсказывал Манетти...

Но сперва все было замечательно...

Кстати,— сказал Андреа, обращаясь к жене,— а я ведь