Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эй! — заорал он, надеясь, что хоть кто-нибудь услышит. — Ишха! Скажи там! Караван! Пусть — соберут — караван! Завтра — в путь! Запомнил?
В жаровне что-то хрустнуло. Ослепительный свет погас. Купол изнутри заволокло густым дымом. Гедимин выскочил из облака, замыкая дугу защитного поля в кольцо — и успел увидеть, как белая вспышка рикошетит от гребня и врезается в потолок. Жёлтый круг над печью мигнул и позеленел. Поверхность «колонны» зашевелилась, выдвигая шипы и открывая ниши. Внутри копошилось что-то мерцающее.
Отчаянный визг Шесека ударил по ушам. Литейщик одним прыжком преодолел три метра, встал перед стражами, вскинувшими посохи, и махнул ладонью. Фигуры, замершие у ворот, дёрнулись. Что-то среди их одежд и панцирей тускло вспыхнуло, окутываясь дымом. Кто-то махнул посохом, окружая всех белесой стеной света, дым и вспышки исчезли — но стражи были уже за воротами, словно их отбросило воздушной волной.
— Вон! — заорал Шесек, и его крик, как вторая волна, отшвырнул чужаков далеко в коридор. Правда их отнесло, или они отбежали, Гедимин разглядеть не успел — ворота уже захлопнулись безо всякого ключа, став монолитной стеной.
«Рикошетом зацепило. Сбой в автоматике…» — сармат развернулся к мигающей и прерывисто гудящей печи. Шипы и выдвинутые сегменты топорщились во все стороны, внутри что-то шипело. «Рванёт?» — Гедимин вскинул руку, закрывая агрегат защитным полем.
— Уббырри! — сдавленно проверещал Шесек. Он, уже в рукавицах, с комком волокна, зажатым в зубах, остановился перед печью. Сармат смахнул защитное поле и отступил к стене.
— Чем помочь?
— Стой, — буркнул Шесек, двумя руками поднимая массивный шипастый стержень. Подмастерье ухватил литейщика под мышки, дёрнул кверху, — шипы вошли в углубление под отошедшей пластиной обшивки. Гул затих. «Отростки» печи зашевелились, вдвигаясь в корпус. Шесек сделал шаг в сторону, развернул стержень и снова куда-то ткнул. Ещё одна ниша закрылась. Зелёное кольцо над печью замигало. Шесек перехватил ключ одной рукой, другой вцепился в выступ на «колонне», подтянулся и полез выше. Гедимин шагнул к печи, собираясь подставить руку, но Скогны так яростно завизжали, что сармат остановился. Шипы на печи зашевелились, вдвигаясь до упора, Шесек кубарем скатился по ней и, не поднимиясь на ноги, вскинул голову к потолку. Там зелёное свечение медленно сменялось жёлтым.
— Рикошет… — пробормотал Гедимин, виновато щурясь. Он оглянулся на жаровню. Дым уже осел, от горючей смеси осталась щепоть золы. «Сэта услышали из моих воплей хоть что-то? А поняли?» — сармат безнадёжно покачал головой. «Стражи напали первыми. Если бы не это — Сэта атаковали бы?»
Шесек сердито фыркнул.
— Я-то думал, хоть при работающей печи постесняются… — он, бросив изжёванный ком волокна ближайшему подмастерью, оглянулся на жёлтое кольцо. Гедимин присмотрелся к стержню в его ладони — на затуплённом конце каждого шипа виднелась миниатюрная линза. «Лучевые сигналы?» — сармат, забывшись, протянул к «устройству» руку. Шесек, взвизгнув, шарахнулся в сторону.
— Чини свой панцирь! — он обхватил стержень двумя руками и быстро пошёл к дальнему отсеку. Гедимин посмотрел на скафандр и беззвучно выругался. Чёрные щитки с плеч и нагрудника стекли на ноги и застыли бесформенной массой. На полу у жаровни темнели капли фрила.
…«Перед такими операциями чёрный слой, похоже, надо снимать,» — думал Гедимин, заново собирая остывающие пластины. Фрил от пола отдирать не пришлось — к белой поверхности не пристала ни одна молекула, всё скаталось в аккуратные шарики. Печь светилась; её верхняя часть погасла, но зажглась середина. Шесек и его подмастерья собрались у закрытых ворот и о чём-то пищали, изредка взвизгивая. «Надеюсь, не о том, что механизм заклинило?» — Гедимин перевёл взгляд на стену, где когда-то был проём. «Сработал сам… Его тоже повредило рикошетом? Ну, хотя бы Сэта здесь ни при чём. Они не дотянулись. Это я знаю. Сам видел.»
— Обжёгся? — спросил Шесек, поворачиваясь к нему. — Сильно? Позвать Кайри? Ты прости — тут у всех в голове одни печи, даже не подумали…
Гедимин отмахнулся и поднялся на ноги.
— Я цел. Вас-то не зацепило?
Шесек фыркнул.
— Прочные стены ты строишь. От сдуревшего стража не всякая скала прикроет. А тут — трое!
— Четверо, — машинально поправил Гедимин. Шесек дёрнул усами.
— Трое. Уфаль палкой не махал. Но и троих достаточно. Надо же мне было такую дурь посоветовать…
Он прижал уши ладонями. Гедимин растерянно хмыкнул.
— Печь уцелела? Расплав вроде не вытек… Удар не повредил опоки?
— А кто теперь скажет? — Шесек раздражённо дёрнул усами. — Скоро увидим. Нет, пойду я всё-таки к Кайшу. Шататься по дворцу стражам не запретишь. Но ломать литейню⁈
Он обошёл светящуюся печь по кругу и снова замер у стены, пристально глядя на «колонну». «Ремонтного ключа» в его руках не было, перчатки он снял, но повесил на пояс. Гедимин незаметно достал ключ от спального отсека, осмотрел его «отростки», — линз там не было, только глубокие отверстия, расположенные чуть-чуть по-разному. «Тут, похоже, механика… или, может, считыватель. А вот там — излучение…» — сармат покосился на бесполезные приборы и досадливо сощурился. «Если бы взять ту штуку, заэкранировать в три слоя, — может, на внутреннем удалось бы что-то прочесть…»
…Ниша открылась. Гедимин вынул первую отливку, осмотрел со всех сторон, не обращая внимания на её тяжесть, и облегчённо вздохнул.
— Все проверь, — буркнул Шесек, простукивая синий металл когтями. — Все, и как следует.
«Повезло, что сбой был не во время перелива,» — думал Гедимин, вынимая отливки и перекладывая на войлок. «Сейчас выбивали бы „козла“ из
