Дежавю - Татьяна Шмидко

– Пойдемте, – сказал Мартин и потянул меня за рукав в сторону лестницы.

Мы спустились вниз, и я прошла по нефу, крутя головой по сторонам, пока мы не остановившись перед люком на мокрой палубе. Мартин открыл его, и там оказалась лестница вниз. Я спустились по ней на удивление легко, и мы пошли дальше, к носу корабля. Было непросто идти в полутьме и смотреть по сторонам, стараясь заметить все детали. Меня отчего-то все приводило в неописуемый восторг – большие бухты толстых канатов, сложенные запасные паруса, ящики и бочки с провизией, инструменты в переносных ящиках, складные двери и полотняные койки-люльки, в которых спали матросы, не обращая внимания на постоянную качку. Новенький корабль все еще нес аромат струганого дерева и краски, которой были покрыты борта судна перед самым отплытием из Барселоны. «Изабелла» все время поскрипывала и издавала массу долгих, протяжных звуков, кренясь на волнах, заглушая иногда даже плеск волн об свои покатые бока. Мусса взял в руки лампу, которую зажег, когда мы спустились в трюм корабля и посветил ею на дверь. На ней было написано: «Дж. Робертс». Мартин постучал в дверь и учтиво отошел в сторону.

Дверь открыл пожилой мужчина, с выцветшими синими и очень мудрыми глазами, одетый изыскано, с горящей лампой в руках. Этот пухлый, приземистый, лысоватый человек окинул меня быстрым взглядом и сказал:

– А-а, наша единственная пассажирка! Ну проходите, сеньора!

– Адель де Лабрини, – представилась я, вежливо поклонившись, и зашла внутрь.

Остановившись посредине, осмотрелась: в тесной каюте была практически спартанская обстановка – кровать, стол и стул и, к моему большому удивлению, огромное количество книг, которые стопками лежали на полу, под стеной, на столе и даже на кровати. Доктор заметил, как я их рассматриваю, и сказал:

– Меня зовут Джеймс Робертс, к вашим услугам.

Можете снять плащ, здесь довольно тепло, – сказал он радушно.

Я заметила тлеющие угли в каменной чаше около стола и последовала его совету.

– У вас столько книг! – невольно вырвалось у меня. – Я приятно удивлена!

– Да, книги – моя единственная страсть и предмет моей гордости. Годами, плавая по морям и океанам, я не зря терял время, как видите!

– Если честно, то я впервые вижу такую коллекцию! – сказала я.

– Благодарю вас! У меня есть древние философы, все известные христианские мыслители, а также великоуважаемые нехристи: Гомер, Платон и Плиний! – сказал он с гордостью, с задорным огоньком в глазах.

Я с завистью посмотрела на эту шикарную библиотеку, потом вспомнила зачем пришла и сказала:

– Доктор Робертс, я пришла к вам, потому что хотела получить небольшую консультацию…

– Да вы садитесь. Одну минуточку! – сказал он вежливо и, не смотря на тучность, стал бесшумно красться к дверям.

Он осторожно взялся за ручку и с силой открыл ее, навалившись плечом. На пол попадали пятеро матросов, включая Мартина и Муссу. Да, охранники из них еще те!

– Ану, проваливайте все! Вот сейчас скажу капитану и будете… а чтоб вам! Неучи окаянные! – сказал он и с силой захлопнул двери, поправив съехавший на затылок парик. – Вот так всегда. Толпа бабуинов. Вы знаете о ком я? – спросил он вдруг с живейшим интересом.

– Да. Я читала в одной книге о них. Достаточно настырные создания, насколько я поняла, – сказала я.

– Вы читали, а я их видел! Знаете, толпа бабуинов однажды напала на наш небольшой лагерь в джунглях… – сказал он и вдруг спохватился, с опаской посмотрев на меня. – Я могу быть болтливым до ужаса, вы останавливайте меня, а то я так могу до утра рассказывать!

– Вы знаете, я бы не прочь послушать вас. Мне до ужаса тоскливо сидеть в каюте, чувствую себя, словно в тюрьме. Я и к вам выпросилась только для того, чтобы пройтись, если честно. Капитан запер меня и собирается держать в каюте весь рейс!

– Так в чем вопрос? Я с удовольствием буду беседовать с вами, если вы не против. Тут трудно найти приличное общество, не правда ли? И мне будет с кем парой слов перекинуться и вам будет нескучно. Предлагаю совместные ужины и променад по палубе. Согласны?

– Да, конечно! – ответила я. – Я скажите, у вас есть книги по медицине? Мой лечащий доктор в Барселоне давал мне прочитать Диоксиана, знаете, не могла оторваться. Так интересно! Врачом мне не быть, конечно, но все равно меня это ужасно занимает!

– У Джеймса Роберта есть все! – сказал он с гордостью и достал из одной стопки две книги. Это были редчайшие экземпляры из энциклопедии Александра целителя! Они стоили целое состояние, и я теперь понимала, почему он возит все книги с собой. Такая библиотека была просто сокровищем!

– Это невероятно! – сказала я, не веря, что держу эти книги в руках. – Вы не против, если я немного… – сказала я, открывая первую из них. Я поднесла текст к глазам, чтобы прочитать и доктор Робертс просил:

– Давно зрение упало?

– Нет, после пожара и удара по голове тяжелой скамейкой, – ответила я рассеянно, рассматривая картинку в книге.

– Ай-яй-яй! – сказал он и показал головой. – Бедное дитя… И как это произошло?

– На мой дом напали мародеры, знаете, банды странствующих рыцарей и крестьян, у которых нет хозяев, бродят по Арагону и грабят опустевшие после чумы дома. Вот и мы с мамой пострадали, – дальше я говорить не хотела.

– И что? Как вы спаслись? – спросил Робертс таким участливым тоном, что мне вдруг захотелось ему все рассказать.

– Я застрелила одного из арбалета, но не успела спасти мать. Она погибла до того, что дом загорелся, а вот моя служанка Жанна была заколота ножом… – сказала я. Воспоминания, которые хранились за семью замками, вдруг снова ожили, и слезы без моего разрешения полились из глаз. Я беззвучно заплакала, закрыв глаза рукой. Робертс подскочил ко мне, участливо взял за плечи и усадил на стул.

– Давайте, я вам вина налью, милая моя, – сказал он и, налив рубиновую жидкость в кубок, протянул мне. – Испейте этого яда драконов, пусть он отравит горькие воспоминания!

Я немного отпила и сказала:

– Извините, что не сдержалась. Я не хотела вас расстраивать… Мне не с кем было об этом поговорить, и я думала, что справилась с этим…

– Да что вы, барышня! Такое горе, такой удар судьбы! Как мне вас жаль, бедное дитя! – сказал он без лицемерия.

– Спасибо за участие. Мне от ваших слов стало немного легче.

– Да что вы, это моя работа. Не забывайте, что настоящий доктор лечит не только тело, но и душу. И последнее, наверное, важнее, чем первое. Вот вы поплачете, порыдаете, и боль уйдет со слезами, ведь они исцеляют человеческое сердце.