Долина кукол - Жаклин Сьюзан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь открыл Мэл. Он был в плавках, и она не могла не заметить, как он пополнел. Загар ему очень шел. Дженнифер прошла за ним к бассейну.
– Хочешь есть? Я тут подкрепляюсь, – сказал он.
Дженнифер покачала головой. Она устроилась под тентом. Бассейн был точно такой же, как у них. Такой же неправильной овальной формы, c такой же купальной кабиной, теннисным кортом и перекладиной. Она смотрела на холмы, пурпурные в лучах заката. Неужели и Мэлу приходилось просиживать вот так у бассейна целыми днями?
– Нили в студии, – пояснил он. – У нее примерка.
– А я думала, что она в отпуске.
– Не совсем. Ее на месяц освободили от съемок. Но остаются еще примерки, пробы грима, фотопробы. Подожди, она вот-вот вернется. Да, ты знаешь, сам Тед Касабланка занимается ее гардеробом.
– В таком случае она действительно выбилась в первую десятку, – заметила Дженнифер. – Тед ведь работает только со знаменитостями.
Мэл пожал плечами:
– Такое может быть только в Голливуде. Женщины хлопаются в обморок от одной только мысли, что какой-то гомик милостиво изволит заниматься их одеждой. В любом другом месте ты платишь деньги и получаешь то, что хочешь. Представь себе, чтобы Сакс в Нью-Йорке беспокоился о том, чтобы его изделия носили только в избранном кругу? Но здесь буквально все превращается в вопрос престижа. А вот еще одна хохма – Нили сидит на диете!
– Зачем? Она что, располнела?
– Она весит сто восемнадцать фунтов. Обычный ее вес. При росте пять c половиной футов – вполне нормально. Но Касабланка хочет, чтобы пятнадцать фунтов она сбросила. Утверждает, что от этого выиграет лицо и одежда будет выглядеть лучше. Она глотает какие-то зеленые пилюли… и ни черта не ест.
Вдруг появилась Нили, как всегда вконец измотанная. Увидев Дженнифер, она обрадовалась.
– Ты слышала? – завопила она. – Тед Касабланка занимается моими костюмами! О Дженнифер, он просто чудо! Теперь я и впрямь стану настоящей красавицей. Он придумал шикарные вещи – просто неописуемые. Боже ж мой, как вспомню ту ужасную лиловую тафту! Тед говорит, что мой образ – нечто вроде гамена, этакой простой бедной девчушки. Но c изюминкой. Мне, в конце концов, еще только восемнадцать – так что вполне подходяще.
– Я слышала, ты сидишь на диете.
– Ага. Мэл, дай-ка мне снятого молока. А ты, Джен, хочешь что-нибудь?
– Колу.
– У нас только содовая. Я теперь не держу ничего калорийного. Мэл, принеси-ка Джен лимонаду. Нет, как тебе все это?
Она проводила глазами Мэла, затем повернулась к Дженнифер. В ее детских глазках сквозила тревога.
– Ох, Джен. Прямо не знаю, что и делать. Он так переменился – никак не может справиться со всем этим. За что ни возьмется – только портит.
– Я бы этого не сказала. Ведь это он так тебя разрекламировал. Вот хоть в той статье в журнале «Мир экрана» – настоящий шедевр получился.
Нили покачала головой:
– Это все студия. Ему они сказали, чтоб не совался. Понимаешь, он все время лезет не в свое дело. Мешает мне работать на площадке, – говорят, когда он торчит поблизости, я не могу включиться в ритм. А Тед Касабланка сказал, что над Мэлом все просто смеются.
– Я бы не воспринимала это всерьез. Ты же знаешь, что гомики бывают очень злы.
– Гомик! – Глаза Нили засверкали. – Не смей так его называть! Он… он настоящее чудо, вот! Ему всего тридцать, а его состояние уже исчисляется тремя миллионами долларов. И вовсе он не гомик!
– В самом деле?
– В самом деле. Вот сегодня чем я, по-твоему, занималась? Думаешь, и вправду примеркой костюмов? Это Мэлу я так сказала. Мы занимались любовью, я и Тед, причем в самых разных позах. В его роскошной студии c кондиционером. И уж поверь мне, он не… – Она вдруг замолчала. К ним приближался Мэл c подносом напитков.
– Я похудела уже на пять фунтов, – сказала Нили, принимая от Мэла молоко. Она вытащила из сумочки пузырек, из которого достала пеструю зеленую капсулу и сунула ее в рот.
– Вот здорово кто-то придумал, – сказала она. – Представляешь, Джен, чудеса творят. Пропадает всякий аппетит. Единственный их недостаток в том, что они слишком меня возбуждают, спать не могу.
– Попробуй попринимать секонал, – посоветовала Дженнифер.
– А он вправду помогает?
– Прекрасное средство. Такие красивенькие маленькие куколки, мигом уносят все твои печали, и спишь девять часов кряду, как настоящий младенец.
– Кроме шуток? Попробую. Ну-ка, Мэл, позвони доктору Холту. Пусть сейчас же пришлют мне сотню.
– Сотню? – Дженнифер чуть язык не проглотила. – Нили, это тебе не аспирин. Их принимают по одной на ночь. И ни один доктор больше двадцати пяти тебе не выпишет.
– М-да, ты уверена? Об чем спорим? Доктор Холт – врач студии. И мне выдаст все, что потребую. Иди же, Мэл, звони.
Мэл поковылял к телефону.
– Так говоришь, по одной перед сном, да?
Дженнифер кивнула. Она вовсе не собиралась открывать, что сама она принимала порой и по три таблетки. Нили хватит и одной. И потом, она намеревалась сократить дозу – как только наладятся отношения c Тони.
Мэл ушел звонить. Нили проводила его взглядом. Убедившись, что он скрылся, она пододвинула свой стул поближе к Дженнифер.
– Мне придется предохраняться. В этом месяце Мэл дважды кончал в меня. Хочет, сукин сын, чтоб я залетела.
– Мне казалось, ты хочешь детей.
– Не от него же. Я хочу послать его ко всем чертям.
– Нили!
– Слушай, он мне до смерти надоел. Честно, Дженнифер, он стал совершенно другим. Туп как бревно. Я советовалась уже c Боссом, он со мной согласен. Мэл только мешает. Он против того, чтоб я худела, талдычит, что я и так хороша. Но я-то вижу, что теперь, когда я избавилась от лишнего веса, я действительно стала похожа на звезду, фигура стала лучше, шик появился. Понимаешь, Мэл оказался не у дел. Отстал и не может c этим мириться, а изменить себя уже не может. Правда, приходится быть осторожной. Ведь имущество у нас общее. И Мэл может претендовать на половину.
– Что же ты собираешься делать?
– Все продумано. – Она перешла на шепот. – Босс организует так, что Мэлу сделают некое выгодное предложение где-нибудь на Востоке. Какая-нибудь очень известная фирма. Я уговорю его туда поехать. А там Босс все устроит – ну знаешь, как это делается, – его застукают c какой-нибудь девкой. И все, я
