Поэты 1820–1830-х годов. Том 1 - Дмитрий Дашков

<ИЗ ПЕСНИ ВТОРОЙ>

<Бой богатыря с Саганом, печенежским царевичем, и что было с Саганом после поединка>

Уже он с версту проскакалИ видит влево от дорогиПоросший лесом холм пологий;Вокруг гуляет конь лихой,Питаясь сочной муравою,И юный витязь под бронею,Подперши голову рукой,Сидит на скате, отененныйГустым ракитовым кустом,И близ него стальной шелом,Высоким гребнем осененный,И меч, окованный сребром,Лежат на дерне молодом —То был владыки печенеговНеукротимый сын, Саган,Питомец брани и набеговИ бич окрестных мирных стран.И в зной, и в холод, в край из краяПо свету белому блуждая,Он смелых витязей искалИ поединки предлагал.

Он видит юного герояИ признает его бойцом,Достойным рыцарского бояС таким, как он, богатырем,—Покрывшись шлемом и щитом,Коня лихого кличет свистом,И зов раздался в поле чистом,И конь к наезднику спешит,И уж в седле Саган проворный,И уж на Муромца летит,Как резкий вихрь с вершины горной.

От боя Муромец не прочь:Тотчас, нахмурившись как ночь,Он скачет в поле для разбегу,Встает в железных стременахИ бурей мчится к печенегу,Взрывая бегом тонкий прах.

Как вихри, разорвав заклепы,Стремятся в ярости своей —Так друг на друга средь полейСтремились витязи свирепы;Ужасна встреча их былаИ всю окрестность потрясла;Их копья разлетелись в щепы,Илья не сдвинулся с седла,Но сын Каганов закачалсяИ, в лужу с лошади скатясь,Далеко вкруг разбрызгал грязь.Илья чуть-чуть не засмеялся,Увидя спорников позор,Но, добродушный, удержалсяИ руку помощи простер:Он вытащил его из тины,Помог стереть с доспехов грязьИ после, дружески простясь,Поехал далее с равнины.

Повеся голову на грудь,И печенег коня направилИз оных мест, но предоставилЕму свободу — выбрать путь,И скоро конь его могучий.Заехал в бор густой, дремучий.Казалось, смертный никогдаВ его святилище немоеНе пролагал еще следа;Всё было мрачно, гробовоеМолчанье царствовало вкруг,Копыт лишь конских частый звукВ безмолвной чаще раздавался,Пугая галок и ворон,И, громким эхом повторен,В дали таинственной терялся.Чем дале витязь в темный бор,Тем путь трудней: повсюду терныНепроницаемый заборПлетут ветвями; конь проворный,Натужа каменную грудь,И рвет, и ломит их, и топчет —Лишь гул в лесах пустынных ропщетИ прочищает трудный путь.Но скоро острыми игламиВся грудь исколола была,И кровь багровыми ручьямиНа землю черную лила;Усердный конь, лишенный силы,С главой поникшей стал, унылый;Саган, проворно соскоча,Повел соратника лихогоСквозь дичь кустарника густого,И сталью крепкого мечаОн машет влево, машет вправоИ с гневом рубит терн кудрявый;Проснулся лес, поднялся стон,Кусты трещат и уступают,И отголоски повторяютИ стук, и свист, и треск, и звон.

Меча ножнам не отдавая,Саган до вечера блуждалИ взором выхода искал —Но всюду дичь и тьма густая!Еще на западе златомЗаря, алея, догорала,Но в боре диком и густомТакая темнота настала,Что печенежский богатырь,Как франт в очках, как нетопырь,Который смеет в полдень ясныйРасстаться с щелью безопасной,Ни зги не видел пред собойИ часто буйной головойО пни так сильно ударялся,Что искры сыпались из глазИ звон ужасный раздавалсяВ ушах Сагана всякий раз.

Вдруг — будто струй игривых ропот —Из-за дерев раздался шепот:«Кто б ни был ты, младой боец,Когда душе надменной дорогПобедой купленный венец,Последуй мне без отговорок!»И витязь следует на зов,И голос далее и далеВедет его во мрак лесов.Но вот в туманном покрывале,Подобно круглому щиту,Луна взошла на высоту,Сквозь леса своды зеленистыПроникнул луч ее сребристыйИ озаряет темноту.

Уж было с час, как витязь смелыйШел за таинственным вождем,И сердце сильно билось в немИ любопытством пламенело.И вот река ему виднаИз-за кустов; освещенаСребро-блестящею луною,Сагану кажется онаШирокой огненной стезею;Он стал на береге крутом;«Сюда!» — с другого зов раздался…Но виноват! я заболтался,Забыл о Муромце моем!..

<ИЗ ПЕСНИ ПЯТОЙ>

<Нечаянное нападение Ильи Муромца на стан печенежский>

И витязь ехал день, другой;На третий — тихие долиныУж вечера дымились мглойИ солнца круг до половиныЗакрыт был дальнею горой —Он видит город пред собой.Под оным — длинными рядамиБелеют бранные шатры;И тел кровавые бугры,И поле, взрытое конями,И лат иссеченных костры,И кровь, текущая ручьями,И томный звон в градских стенах,Зовущий жителей к молитве,И клики шумные в шатрах —Всё говорит о страшной битве,Недавно бывшей в тех местах.Печально витязь озираетЗалитый кровью злачный луг,И ратоборный, пылкий духОтважный подвиг замышляет.В дубраве ближней притаясь,Он темной ночи ждет приходаИ не спускает зорких глазС златого западного свода.И постепенно меркнет день,Луна восходит одинокаИ за собою от востокаГустую расстилает тень;Долина кроется в тумане;Всё мрачно вкруг — и в шумном станеЗажглися частые огни;Встают багровыми столпамиИ под седыми облакамиИграют заревом они.

Мой богатырь от нетерпеньяНа месте смирно не стоит:Он весь желанием горитСтоптать, рассеять ополченья,—Помедлить ум ему велитИ выжидать для нападеньяГлухого полночи мгновенья.

Но не слыхать уж песен гула,Погасли частые огни,Лишь кой-где тлеют головни,И рать притихла и заснула.Тогда, усердно помолясьСвятому Спасу и НиколеИ три раза перекрестясь,Мой Муромец помчался в поле;Как буря, как нежданный гром,Он в стан ворвался с криком брани,И меч в его могучей дланиСтал истребления серпом.

Друзья мои! вообразите,Что вы ничем не смущены,В постелях пуховых храпитеИ грезите златые сны,И вас нечаянно разбудитПодкопа взорванного звук —Каков тогда ваш ужас будет?Придете ли в себя вы вдруг?Таков был ужас печенегов(От их губительных набеговТогда Чернигов трепетал),Когда Илья на них напал,—Обезоружены и наги,Незапностью лишась отваги,Они не знают, что начать:Иной пускается бежать,Иной спешит вооружитьсяИ, шлемом думая покрыться,Вздевает на уши котел;Иной, схватя шатерный кол,Кого ни встретит, им колотит…Но витязь врезался в толпыИ стелет трупы, как снопы,Цепом булатным их молотитИ душу вывевает вон;С главы до ног окровавлен,Еще не сыт, еще трудится,Здесь громом бьет, там вихрем мчится, —Повсюду крик! повсюду стон!И треск щитов! и шлемов звон!Но изумленные граждане,Тревоги шум послыша в стане,Бегут к воротам и стенамИ видят силою геройскойВрагов рассыпанное войско.Они бросаются к щитам,Смыкаются под знаменами,И вот, как бурный ток реки,Надменный осени дождями,Из града вылились полкиНеукротимыми толпами.Всю ночь несытый русский мечНе уставал злодеев сечь;С широких басурманских плечКатились головы, как тыквы,И застилали поле битвы.

Но с алой утренней зарейВрага живого под стенойНи одного не зрели боле.Лишь кровью залитое поле,Лишь груды безобразных тел,Обломки копий, тучи стрелОстались признаком набеговИ грозной казни печенегов.

<РАННЯЯ РЕДАКЦИЯ ПЕСНИ ПЕРВОЙ>