Откровения знаменитостей - Наталья Дардыкина

Дитя южнороссийского солнца и простора, он высок и добродушен, неожиданны и парадоксальны точки приложения его писательских интересов. Давно известные факты русской и мировой истории по какой-то догадке он рассматривает в ином ракурсе, и фантастически преображаются обветшалые сюжеты. Его полюбили в Италии, где он жил, изучал язык, где написал и опубликовал новые вещи, за что был удостоен престижной премии Гринцане Кавур.

— Скажите, лауреат, на что вы тратите свои премиальные?

— Обычно стараюсь потратить на свою семью, на детей и на жену. Знаете почему? Моя жена совершает большой подвиг, живя с писателем (смеется).

— Прижилась в России такая формулировочка — писательская жена должна отказаться от всего и только ублажать любимого, даже содержать его.

— Вполне объяснимая ситуация. Писатель не имеет регулярных доходов, а к тому же он существо достаточно капризное, даже в частной жизни. И я неожиданной премией или случившимся большим гонораром стараюсь возместить тот ущерб, который я постоянно наношу семье своей профессией.

— Владислав, когда звоню вам, мне отвечает ваш сын. У вас он один?

— У меня два сына — Максим и Матвей. Старшему — 23. Я очень рано завел Максима. Мне было двадцать. А через три года появился Матвей. Оба учатся на факультете журналистики. Старший — на заочном, младший — на вечернем. Оба уже зарабатывают.

— Где вас покорила Ирина настолько сильно, что вы сразу повели ее в загс?

— Познакомились с ней в Новочеркасске, в том городе, который стал главным персонажем моих повестей. Именно там происходят все действия. 1979 год. Ирина приехала на каникулы к своей подружке. И так судьбе было угодно, что ее подружка, по счастью, была моей одноклассницей. На встречу с одноклассницей я появился в обществе моей тогдашней подружки: я же не знал, что увижу свою будущую жену! Увидел Ирину и влюбился с первого взгляда. Что-то со мной произошло, и я через 15 минут куда-то свою спутницу отослал. Запомнились нам навсегда эти каникулы на Дону. Мы их провели вместе с Ириной.

— В шалаше, что ли?

— Нет, мы там сняли домик. В 19 лет чувствовал себя независимым от родителей. Выглядел я тогда значительно старше своих лет. Когда знакомился с девушками, то прибавлял года три-четыре. И это проходило! Ирина — москвичка, я часто приезжал к ней из своего Новочеркасска. Жить в Москве мне вовсе не хотелось. Когда дело у нас дошло до свадьбы, я уговаривал ее переехать к нам. Учился я тогда в Ростовском университете, жил у бабушки. В Ростове у меня родни очень много — большая южная семья. Да мне просто не хотелось расставаться с южным климатом.

— Подождите про климат. Вы еще с Ириной нас не познакомили.

— Она хрупкая, тоненькая, рядом со мной кажется совсем маленькой. У нее необыкновенно красивые глаза. В ту пору она училась в институте легкой промышленности на модельера обуви и стала прекрасным модельером.

— Ваши ботинки ее сочинения?

— Нет. Она мне советует, какие покупать. Но, между прочим, Ира работала в Италии, делала коллекцию для знаменитой фирмы «Труссарди». Это не я, а она первой начала ездить в Италию, потому что в Москве работала на совместной русско-итальянской фирме. Покидала нас с сыновьями то на месяц, то на два. Очень я ее ревновал к Италии! Прошла она хорошую итальянскую школу моделирования. В 2002 году мы жили с ней целый год на итальянской фирме, где Ирина выполняла ответственный заказ.

— Для каких-то русских знаменитостей она делала обувь?

— Для некоторых популярных певиц, но не стану их называть. В конце 80-х она делала сапоги для Аллы Пугачевой — белые, концертные. Искусство! Сейчас она сочиняет модельную обувь на итальянских колодках самых новейших линий.

— Где Ирина училась итальянскому?

— В первый приезд ей пришлось плыть в море неизвестных слов. Сначала овладела профессиональной лексикой, потом усвоила бытовой язык общения. Я-то учил язык более вальяжно. В 97-м году у меня там вышла книга, и я готовился к ее презентации. Учился языку по неаполитанским песням. У меня дома масса дисков великих итальянцев. Они мне помогли войти в стихию классического языка. Уже замечаю ошибки в произношении, когда наши певцы поют репертуар Карузо. У меня свой опыт усвоения текста: ставлю пластинку, держу перед собой текст и словарь. Так въезжаю в язык. Грамматика пришла попозже. Главное, я усвоил мелодию итальянского языка. Итальянцы очень общительны. Стоит им услышать произнесенные тобой два-три слова, и они начинают общаться с тобой, говорят очень быстро. Но, обнаружив, что ты не понимаешь, начнут учить тебя, прибегая к выразительным жестам.

— Вы не считаете, что мы с ними совпадаем темпераментом?

— Это заметно. В Европе нет другой страны, где бы русский чувствовал себя столь же комфортно, как в Италии. Я был во Франции, Германии, Финляндии, но нигде, даже в Болгарии, не чувствовал себя так же уютно. Они во многом похожи на нас. В них в такой же пропорции сочетаются порядок с беспорядком. У них нет никакой регламентированности. Все открыто для публики. Итальянцы — очень общинный народ. Не зря у них административные единицы называются коммунами. Мы поселились в трехэтажном домике и через три дня перезнакомились со всеми. Летом весь Рим гуляет по ночам, и кажется, что все они знают друг друга — столько дружелюбия в их общении.

— Вы и сыновей брали с собой?

— Мы ездили вдвоем, а ребят оставили одних. Это для них было как обрезание пуповины. Как и все современные дети, они были немножечко инфантильны. Слишком привязаны к родителям. Папа всегда дома, готовит обеды, ужины. Мама стирает-гладит. Мы оставили им определенную сумму и сказали: как хотите. Потратите деньги в начале месяца, останетесь ни с чем. В Италию не звоните.

Они решили разделить деньги пополам, ведь у каждого свои интересы. Ребята обрадовались своей независимости. Но первое время им было трудно — еще не научились экономно вести хозяйство. Сначала у них были проблемы. Но справились! Когда мы вернулись домой через год, нас встретили совсем другие ребята — два вполне самостоятельных парня. Они сумели устроиться на работу. Старший сначала поступил на фирму, торгующую «мерседесами», поскольку очень хорошо разбирался в машинах, прошел тестирование. И к нашему приезду имел приличную зарплату. Младший пошел в рекламное агентство.

У обоих наших сыновей появились в наше отсутствие девушки. Не какие-то случайно-переменные. Они и сейчас с ними вместе. У старшего фактически уже своя семья — гражданский брак. У ребят появился вкус к самостоятельности, к ответственности за свою судьбу. Метафорическую пуповину между родителями и детьми мы перерезали вовремя.