Царство. 1955–1957 - Александр Струев

Серов был рад услужить. Так Гюнтер Болте оказался у Георгия Константиновича и уже от маршала не отставал, да и куда пойдешь — повсюду патрули, неописуемая бедность, продуктовые карточки, безработица и подозрительные глаза контрразведчиков.

При маршале было комфортно. Не прошло и месяца, как Гюнтер, наравне со штабными переводчиками, получил отдельную комнатку в двух кварталах от штаба. Его поставили на офицерское довольствие, а когда неунывающий гастроном задружил с высокой штабной телефонисткой, почувствовал себя другим человеком, будто бы именно для него в России все эти годы строили социализм!

При помощи все того же Серова Георгий Константинович сделал повару советские документы, аттестовал в младшие сержанты, положив при этом офицерский оклад. А чтобы не вносить диссонанс в систему Главного управления охраны, записали немца в паспорте не Гюнтером Болте, баварцем, а Генрихом Болтиным, латышом с немецкими корнями.

— Говори, что в Прибалтике до семи лет жил, — подсказывал кадровик.

Благодаря сожительнице, которая перед сном обязательно принимала у немца экзамен, скоро он довольно бегло стал изъясняться на русском.

И вот — Крым. Генрих снова в своем белоснежном колпаке и таком же ослепительном халате равняет на кухне кастрюли, раскладывает сковородки, точит ножи, гремит плошками, и как великий маг, произносит над плитой таинственные заклинания. В результате его священнодействий самая обыкновенная кухня превращалась в центр вселенной!

По распоряжению Булганина, двадцать четыре тысячи гектаров леса крымских гор отдали под охотхозяйство. Олень, кабан, марал — вот основные обитатели здешних мест. По дороге в Феодосию, не доезжая Белой скалы, организовали фазаний питомник. Так что живность была под руками. Николай Александрович и особенно Никита Сергеевич, любили пострелять дикого зверя, а потом угощать охотничьими трофеями родных и близких. Хрущев и Булганин на отдыхе селились рядом, а их главными гостями становились соседи: Анастас Иванович Микоян, Георгий Константинович Жуков и Иван Александрович Серов. Анастас Иванович приходил в гости обязательно со всей немаленькой семьей, Георгий Константинович с женой, а Серов — исключительно сам.

Этим летом Генриха частенько отправляли на дачу Первого Секретаря, помогать на кухне.

— Не отберет у нас Хрущев повара? — беспокоилась Галина Александровна.

— Никогда! — успокаивал маршал и самодовольно продолжал: — Гюнтер им покажет класс, пусть Никита позавидует!

На отдыхе Микояны были многочисленны. У них всегда находилось место родственникам, и не только близким. Микояновских детей и внуков в расчет брать не стоит, они, разумеется, ехали с родителями; Микоян подхватывал на море племянниц, племянников, двоюродных и троюродных братьев, сестер, дядь, теть. У него постоянно жили гости, которых с большой натяжкой можно было причислить к родне — седьмая вода на киселе! — так вернее. В микояновском доме часто гостили его старинные друзья и их дети.

В санатории «Нижняя Ореанда» под Микоянов ушло сразу семь люксов. К тому же Анастас Иванович постоянно возил за собой стенографистку и помощника. Жуков с женой заняли огромный апартамент с видом на море, а его сопровождающие поселились в цоколе. Иван Александрович Серов получил отдельный, только-только построенный дом, укрывшийся в благоухающей зелени санатория «Черноморье», входившего в систему Лечуправления Комитета государственной безопасности. Несказанно обрадовалась просторному светлому дому Аня, ведь они с дочкой могли жить здесь до глубокой осени, а ведь как полезны морская вода, солнце и крымский воздух!

Жуковы и Микояны каждый день появлялись у Хрущева. На кофейном открытом «Паккарде» Микояны чинно прибывали на пляж хрущевской дачи, а вечером — на ужин. Жуковы ездили по Ялте на скоростном «Мерседесе». На пляже всегда было шумно и весело. После купаний всем скопом садились за стол, а вот за ужином круг присутствующих сужался. Чтобы не мешать взрослым, детей и шумных микояновских родичей отправляли в беседку у лодочной станции, где громкоголосая компания с удовольствием проводила время, постоянно рассказывая друг другу всевозможные истории и небылицы, и где душевно и взволнованно, под шум набегающей волны и магическое мерцание звезд, щедро разбросанных по южному небу, проходило неслышное время.

Когда взрослые оставались одни, обязательно случались рабочие разговоры.

— Что у египтян? — отставив тарелку с остатками кабанятины, спросил у Серова Хрущев.

Обстановка в регионе с каждым днем разогревалась. 26 июля Насер объявил о национализации Суэцкого канала. В Лондоне предполагали, что Насер попытается ущемить английские права на судоходство по каналу, но такого решительного поворота, как полная национализация, не предполагали. Решение египетского президента вызвало резкие протесты западных держав. Правительство Франции предложило собрать в Лондоне международную конференцию, с целью вынудить египтян пересмотреть их позицию. От участия в конференции Насер категорически отказался и просил СССР не принимать в ней участия.

И Советский Союз не ожидал от египтян такой дерзкой выходки — взять и отнять канал, но принял твердое решение стоять за Египет. Американцы подключили к конфликту Израиль.

— Англичане хотят спровоцировать Насера на вооруженный конфликт и под предлогом военного противостояния, вроде бы для защиты собственных граждан, проживающих на территории Египта, ввести туда войска, — сообщил председатель КГБ. — Англия тайно подписала с Францией соглашение о совместном военном выступлении против Египта. Сразу после Лондонской конференции их военно-морские силы должны войти в Суэцкий канал и оккупировать его. Поставлена задача о физическом уничтожении президента Насера.

— Смотри как! — возмутился Хрущев.

— В Сирии американцы готовят государственный переворот, не хотят иметь на Ближнем и Среднем Востоке враждебно настроенные страны.

— Не нужны им страны, сочувствующие Советскому Союзу! — добавил Микоян.

— Под видом подготовки к Лондонской конференции ведется широкая работа не только против Египта и Сирии, но и против других антиамериканских государств. Из портов Портсмута и Плимута в направлении Египта вышли военные корабли, с тем чтобы, войдя в египетские территориальные воды, спровоцировать огонь со стороны египтян и создать предлог для оккупации Суэцкого канала.

— Попахивает настоящей войной, а война не лучший способ для разрешения споров, — заметил Булганин.

— Мы пока думаем, а не воюем! — недовольно отозвался Никита Сергеевич.

— 13 августа в Ленинградском аэропорту был записан разговор между послом США Чарльзом Боленом и послом Израиля Авидаром. Авидар говорил Болену, что его правительство крайне обеспокоено положением в районе Суэцкого канала. Оказавшись в кольце арабских стран, Израиль сможет продержаться не более года. Болен сказал, что на Израиль ложится задача создать в момент проведения Лондонской конференции такое напряжение на египетской границе, чтобы Насер неминуемо проявил агрессивность по отношению к Израилю, и тогда в Египте высадится десант.

— А что твои накопали? — Хрущев обратился к Жукову, имея в виду работу Главного разведывательного управления Генерального штаба.

Георгий Константинович сидел с очередным бокалом вина. Крепкого по настоянию жены он больше не употреблял.

— Под видом подавления волнений на Кипре Англия стягивает туда крупные военные силы, а Кипр совсем недалеко от Суэца. Англия к войне готовится всерьез, а вот американцы, похоже, на конфликт не пойдут. Они считают, что авторитет Насера возрос временно и нецелесообразно сейчас применять силу и создавать условия для его дальнейшего роста. Они думают, что если англичане и французы оккупируют Египет, то вызовут лишь враждебное отношение со стороны ближневосточного населения и Африки, а Советский Союз в итоге приобретет в регионе господствующее положение, — проговорил Жуков.

— Умные! — констатировал Булганин. — А с кем мы останемся на Лондонской конференции, если от Египта туда никто не придет?

— Индия и Индонезия с нами, — сказал Микоян. — Надо поскорей обменяться мнениями с Джавахарлалом Неру и с Сукарно.

— Мне вообще непонятно, кто определяет состав участников конференции? — отбросив вилку, спросил Никита Сергеевич. — Кто определяет?!

— Англичане с французами и определяют, взяли тех, кто к ним ближе, — ответил Булганин. — Но нам, я считаю, ехать туда надо.

— Не будем зацикливаться на Суэцком канале! Поставим вопрос шире, станем говорить о других каналах и проливах. Таким образом, размоем на конференции египетский вопрос! — распалялся Хрущев.

— Так легко не размоешь! — покачал головой Анастас Иванович.