Царство. 1955–1957 - Александр Струев

Фурцева внесла на Президиум предложение присвоить стадиону «Лужники» ленинское имя.

Открытие стадиона приурочили к старту Первой Спартакиады народов СССР, которую решили каждые три года проводить в столице. В противовес мировым первенствам Спартакиада народов СССР становилась для союзных республик главным спортивным событием — самым почетным, самым исключительным.

Еще не все в «Лужниках» довели до блеска, но мелочи не пугали, празднование задумывалось с размахом, с гуляниями, с салютом. С раннего утра потянулись на стадион люди: с любопытством осматривали они массивные здания спортивных сооружений, прогуливались по благоухающим аллеям, с высокой гранитной набережной любовались Москвой-рекой, радовались, что в центре города возник дивный стадион-парк. День этот станет для «Лужников» волшебным — стадион оживет, задышит и с этого дня будет дарить людям радость, расцветая в своем грандиозном великолепии. Ровно в полдень забьется неспокойное сердце — спортсмены и зрители вдохнут в стадион жизнь.

Территория начала заполняться людьми. На каждом углу встречались ларьки. Было тут где выпить и где закусить, повсюду торговали мороженым, газированной водой, бутербродами. Детворе можно было купить воздушные шары, свистульки, скакалки, мячи, из жженого сахара готовили полупрозрачные сосалки в виде лошадок, мишек, зайчиков и, разумеется — петушков! Заработали на территории и полноценные столовые. Для интеллигенции и всевозможных делегаций предусмотрели два ресторана, правда, один так и не запустили, с кухонным оборудованием подвели: со дня на день будет, обещали, а до сих пор нет! Не везде был идеальный порядок: тут асфальт разворочен — труба под землей лопнула, и ее пришлось чинить; на втором этаже Большой спортивной арены замацали краской стену; на шестой трибуне, в дверях у выхода, разбили стекло; проезжая часть в некоторых местах не имела дорожных бордюров; на одной из автобусных стоянок свалили строительный мусор, который маячил неприглядной горой.

Мусор аврально грузили на тачки и увозили с глаз долой. Глубокими окопами с грязными краями шли траншеи, инженеры-строители попутались в проекте и почему-то потащили канализацию в противоположную сторону. Предполагалось, что к стадиону будут причаливать речные трамвайчики, — именно в этом месте набережная была недоделана. Но по большому счету — это мелочи. Строители пообещали в кратчайшие сроки недостатки устранить. От того, что явно бросалось в глаза, Фурцева зеленела от злости, хотя любому известно — даже после самой тщательной, самой образцовой стройки обнаружатся недочеты. Должно после строительства пройти некоторое время, чтобы все встало на места. Как ни крути, но после любого ремонта выползает наружу халтура. Известно же, что не у всякого строителя руки растут именно из того места, из какого положено, у многих, по образному выражению Никиты Сергеевича, растут они не оттуда! А когда такой огромный объект сдается, неразберихи хватает. Главное, к намеченному сроку успели. На въезде установили огромный транспарант с размашистой надписью: СПОРТ, ТРУД, МИР!

Столичный стадион «Лужники» — царь всех стадионов, самый крупный и самый вместительный на белом свете! Основным зданием комплекса, по форме повторяющим эллипс, считалась Большая спортивная арена. Она была высотой с девятиэтажный дом и вмещала сто тысяч зрителей. Творческий коллектив под руководством архитектора Власова так ловко организовал сюда вход и выход, что зрители могли занять свои места максимум за десять минут, а покинуть трибуны, оказаться на улице, — всего за шесть! Трибуны были сориентированы в точном расположении частей света и оттого имели названия: Северная, Западная, Восточная и Южная. Под трибунами разместили более сотни всевозможных помещений, среди которых находилось пятнадцать тренировочных залов, душевые, гостиница на сто пятьдесят мест, кинотеатр, медицинский центр, раздевалки, буфеты, подсобки. Малую спортивную арену занимало ледовое поле. А сколько технических и вспомогательных зданий кругом построили? Были тут и собственная милиция, и прачечная, и комбинат питания, и открытый бассейн, сразу и не упомнишь, что где. Екатерина Алексеевна часто приезжала в «Лужники», чтобы проверить, как идут работы.

За последние недели все вокруг преобразилось. Молодые деревца нестройно, по-детски зашелестели листочками. Не укрепились пока растения на новом месте, не вошли в сок, но никуда им не деться, старательные садовники будут ухаживать за ними: поливать, рыхлить землю, подкармливать, холить. Обязательно примутся деревья на радость горожанам, пышно зазеленеют, украсятся изумрудными шапками раскидистые клены, зацветут каштаны, медовым запахом заблагоухают липы, распушатся вечнозеленые елочки, обрастая смолянистыми шишками. Чтобы в начале июня поразить москвичей ароматами свежести и очаровать, высадили вдоль высокой чугунной ограды пахучую сирень. А клумбы! Батюшки, сколько цветов! Из Ботанического сада прислали в Лужники лучшие сорта роз, гладиолусов, астр, георгин, пионов. По краям дорог и на газонах росли анютины глазки и маргаритки. Чистота на дорожках идеальная, у прохожего не хватает смелости бросить на землю фантик или окурок. Пузатые, выдуманные в форме сосновых шишек урны, расставлены на каждом углу.

Спорткомплекс занял 2162 гектара земли, ни малейшего ощущения тесноты, нагромождения тут не возникло. Глядя на весь этот размах, хотелось запеть: «Широка страна моя родная!» Какая же красота в «Лужниках»!

В центре Большой спортивной арены расположен вход в правительственную ложу. Перед этим входом поставили невысокий металлический заборчик, отгораживающий стоянку машин Гаража особого назначения. Вот к этому месту и начали подруливать правительственные автомобили. Первая приехала Екатерина Алексеевна Фурцева, сразу за ней — Николай Александрович Булганин, он был в светлом парусиновом костюме и модной широкополой шляпе. Два рослых охранника следовали за ним по пятам.

— Здравствуйте, Николай Александрович! — поздоровалась Екатерина Алексеевна и засветилась своей неотразимой улыбкой.

— Здравствуй, здравствуй, красавица! — отозвался председатель правительства. — Что это ты на улице делаешь?

— Вас встречаю.

Николай Александрович одобрительно кивнул, подошел к ней и поздоровался за руку.

— Давай постоим немного, одного человечка подождем, — предложил он.

Охранники встали по сторонам.

— А вон он идет, пропустите его, ребята! — громким голосом скомандовал Николай Александрович, указывая милиционерам на остановившегося у загородки мужчину. — Ты, Катя, не помнишь его?

Екатерина Алексеевна взглянула на подошедшего мужчину.

— Да это же Николай Павлович Фирюбин!

— Он, он! — закивал Булганин.

Высокий, видный, подтянутый, Николай Павлович мало изменился. До и после войны он избирался секретарем Московского городского комитета партии, был близок к тогдашнему первому секретарю горкома Попову, которого обвинили в вождизме, зазнайстве и злоупотреблении служебным положением. Фирюбина, как человека, «лизавшего Попову пятки», уволили с должности вместе с его прежним начальником. Счастье, что для Николая Павловича так благополучно история закончилась, не пошла по ленинградскому сценарию.

— Добрый день, Николай Павлович! — обратилась к гостю Фурцева. — Очень рада вас видеть!

— И я, и я! Здравствуйте! — отозвался Фирюбин, не спуская глаз с Булганина, который отдавал какое-то распоряжение одному из своих охранников.

— Привет! — пробасил председатель Совмина. — Вот, Катя, наш новый посол в Югославии. Ты, брат, все молодеешь! — глядя на подтянутого дипломата, продолжал он.

— Вроде как обычно! — пожал плечами посол.

— Когда раньше в горкоме бегал, был как железный нерв, бледный, настороженный. А за границей расслабился, сидишь себе в кабинете — ни забот, ни хлопот!

— Не скажите, Николай Александрович! С Тито держи ушки на макушке!

— Ушки, брат, надо всегда на макушке держать! — заметил Николай Александрович. — Ну, пойдем на трибуну, расскажешь про Югославию, — и Булганин увлек гостя за собой.

Екатерина Алексеевна осталась поджидать Никиту Сергеевича. Уходя, Николай Павлович очень пристально посмотрел на нее, но не так, как смотрел раньше — с легкой иронией, сейчас взгляд его был живой, ласковый. Женщина улыбнулась в ответ.

В 12 часов дня Спартакиада народов СССР торжественно открылась. Приветственные слова сказали Николай Александрович Булганин и Никита Сергеевич Хрущев. Трибуны на новом стадионе были забиты до отказа. Билеты распространялись в течение месяца, а пригласительные раздали во все центральные учрежденья, по всем дипломатическим миссиям. Из динамиков грянула музыка, и колонны спортсменов вышли на арену торжественным маршем. Перед каждой колонной знаменосец нес флаг города-участника. Первой прошла команда Москвы, потом Ленинграда, Киева, Минска, Смоленска, Саратова, Еревана, Барнаула, Тбилиси, Кишинева, Рязани…