Восставшая Луна - Роберт Хайнлайн

— Ну, — сказал он, — мы в нашем браке всегда старались сохранять баланс, чтобы среди нас были и молодые люди, и люди постарше, чтобы семья регулярно пополнялась новыми членами и чтобы эти добавления происходили через правильные промежутки времени, так, как нам было заповедано.

Мы иногда меняли кое-что — по вполне уважительным причинам, — он посмотрел на Людмилу, — а затем восстанавливали баланс. — Он снова взглянул на дальний конец стола, где по бокам Людмилы сидели Фрэнк и Али. — Как видно из записей, в течение многих лет средний возраст мужей в нашей семье был около сорока лет, а жён — около тридцати пяти. Именно с такой разницы в возрасте и начался наш брак более ста лет назад, поскольку Тилли было пятнадцать лет, когда она избрала себе в мужья Чёрного Джека, которому только что исполнилось двадцать. Сейчас средний возраст мужей у нас составляет почти точно сорок лет, в то время как средний…

— Грег, дорогой, — сказала Мама, — не забивай нам голову арифметикой. Просто изложи суть дела.

Я попытался сообразить, кого Грег имеет в виду. Тут нужно учесть, что в течение большей части предыдущего года я практически не бывал дома, а если всё-таки добирался до дому, то частенько уже тогда, когда все спали.

Но было ясно, что речь шла о браке, а в нашей семье никто прежде не предлагал заключить нового брака без того, чтобы у других членов семьи не было достаточно времени на то, чтобы внимательно присмотреться к кандидату. По-другому такие дела не делаются.

Оказалось, что я был дураком. Грег помедлил и сказал:

— Я предлагаю Вайоминг Нот.

Говорил же я, что я дурак. Я понимаю технику, а техника понимает меня. Но я ни в коем случае не претендую на то, что я знаю людей.

Когда я стану старшим мужем, — если проживу достаточно долго, — поступлю точно так же, как Дедушка, предоставлю Сидрис заниматься всеми делами. Но тем не менее… Давайте прикинем, Вайо вступила в церковь Грега. Грег мне нравится, более того, я люблю Грега. И восхищаюсь им. Но сколько бы раз вы ни пытались пропустить теологию его церкви через компьютер, ничего, кроме нуля, вы всё равно не получите. Нет никаких сомнений, что Вайо прекрасно знала это — она ведь познакомилась с этой теологией уже будучи взрослым человеком. Я подозреваю, что обращение Вайо означает только то, что ради Дела она была готова на всё.

Но Вайо завербовала Грега ещё до своего обращения. И именно она чаще других ездила на строительство новой катапульты — ей было легче уехать, чем мне или профу. Так что… чему удивляться-то? Удивляться совсем и не стоило.

Мама спросила:

— Грег, у тебя есть причины думать, что Вайо примет наше предложение о её избрании?

— Да.

— Очень хорошо. Мы все знаем Вайоминг, я уверена, что у каждого уже сформировалось о ней определённое мнение. Я не вижу причин затевать обсуждение… если только у кого-нибудь из вас нет желания сказать что-либо. Говорите.

Для Мамы всё это не было неожиданностью. Да и не могло быть. Ни для неё, ни для кого другого, поскольку Мама никогда бы не допустила созыва семейного совета, если бы не была уверена в его результатах.

— Очень хорошо, — сказала Мама, — давайте по порядку. Людмила?

— Я? Все знают, что я очень люблю Вайо. Я — за!

— Ленора, дорогая?

— Ну, возможно, мне удастся уговорить её снова стать чернокожей. Я думаю, что мы замечательно оттеняли друг друга. Её единственный недостаток — то, что у неё волосы светлее, чем у меня. Да!

— Сидрис?

— Я — за. Вайо — наш человек.

— Анна?

— Прежде чем высказывать своё мнение, мне надо кое-что сказать, Мими.

— Не думаю, дорогая, что это так уж необходимо.

— И тем не менее. Я собираюсь, согласно нашим традициям, вытащить это на свет. Так всегда поступала Тилли. В этом браке каждая из жён несёт своё бремя — даёт семье детей. Возможно, для вас будет неожиданностью узнать, что у Вайо уже было восемь детей…

Для Али это явно было неожиданностью. Он вскинул голову, челюсть у него отвисла. Я уставился в тарелку. Ох, Вайо, Вайо. Как же я допустил, что такое случилось? Теперь мне точно придётся заговорить.

А затем до меня дошло, что Анна всё ещё говорит:

— …таким образом, теперь она может иметь своих собственных детей. Операция прошла успешно. Но она очень обеспокоена из-за того, что существует возможность, что у неё снова родится неполноценный ребёнок, хотя, по словам директора клиники в Гонконге, это маловероятно. Мы просто обязаны дать ей почувствовать, как мы её любим, для того чтобы она перестала тревожиться.

— Мы будем любить её, — сказала Мама безмятежно. — Мы уже любим её. Анна, ты готова высказать своё мнение?

— Вряд ли это необходимо, не так ли? Я ездила с ней в Гонконг, я держала её за руку, пока ей восстанавливали трубы. Я голосую за Вайо.

— В этой семье, — продолжала Мама, — всегда придерживались того мнения, что наши мужья имеют право вето. Это несколько необычно, но начало этой традиции положила Тилли, и у нас никогда не было повода пожалеть об этом. Ну, Дедушка?

— Э? О чём ты говоришь, дорогая?

— Мы выбираем Вайоминг, Дедушка. Ты даёшь своё согласие?

— Что? Ну, конечно, конечно! Очень милая малышка. А скажи, что сталось с той симпатичной африканочкой, у неё ещё было похожее имя? Она что, рассердилась на нас?

— Грег?

— Я ведь сам это предложил.

— Мануэль? Ты воспрепятствуешь этому?

— Я? Мама, ты ведь меня знаешь.

— Да. Но иногда задаюсь вопросом, знаешь ли ты сам себя. Ганс?

— А что случится, если я скажу «нет»?

— Ты лишишься нескольких зубов, вот что, — быстро сказала Ленора. — Ганс голосует за.

— Прекратите, милые, — сказала Мама с мягким упрёком. — Избрание — это дело серьёзное. Ганс, говори.

— Да, да. Нам как раз пора завести симпатичную блондинку в этой… Ой-ой!

— Прекрати, Ленора. Фрэнк?

— Да, Мама.

— Али, дорогой? Единогласно?

Лицо юноши стало ярко-розового цвета, и он не смог произнести ни слова. Он только яростно закивал.

Вместо того чтобы назначить мужа и жену, которые разыскали бы нашу избранницу и передали ей предложение, Мама сразу же послала Людмилу и Анну привести Вайо, — оказалось, что она была совсем неподалёку, в салоне «Бонтон».

Это было не единственное отклонение от заведённого порядка. Вместо того чтобы назначить дату и устроить свадебную церемонию, позвали детей, и через несколько минут Грег уже держал открытую книгу, а мы приносили обеты, — и тут наконец-то я понял своей дурной головой, что всё свершалось с такой головоломной скоростью из-за того, что на следующий день мне на самом деле предстояло сломать себе голову.