Приключения поручика гвардии - Юрий Шестера

И слезы бежали по ее щекам.

— Хватит голосить, мать! — впервые после возвращения сына жестко оборвал он жену. — Слезами делу не поможешь, — и задумался. — А возможны ли какие-либо варианты, Андрюша?

— Многие русские поселенцы женятся на девушках из индейских селений, и местные священники проводят обряд крещения их детей в храме. Да что далеко ходить, если у главного правителя Русской Америки Баранова сын Антипатр — креол и вместе с тем дворянин, который с нами прибыл сюда, в Петербург.

Я много думал над этим вопросом и пришел к выводу, что Андрэ лучше все-таки остаться в Калифорнии. Он ведь креол и в силу этого резко отличается по внешнему виду от местных индейцев, но относится к местной элите и со временем будет вождем своего племени, а его индейская кровь, смешанная с нашей кровью, позволит ему добиться многого. Моя же шпага будет надежным гарантом в жизни и ему, и его потомкам. К тому же Малоннела заботливая и умная мать, немного говорящая по-русски, сумеет дать ему достойное воспитание. Так что пусть наш род пустит корни в далекой Калифорнии. Тем более что правитель поселения и крепости Росс коммерции советник Иван Александрович Кусков в курсе моих местных семейных проблем.

А мне, видимо, все-таки придется жениться, хотя я и не горю по этому поводу особым желанием, ибо после Малоннелы мне действительно будет очень трудно наладить семейную жизнь с другой женщиной здесь, в Петербурге. Но, как ни крути, законный наследник для продолжения нашего рода по мужской линии действительно нужен.

— Ты правильно рассудил, Андрюша. Пусть все так и будет, — удовлетворенно заключил Петр Иванович, довольный тем, что столь щекотливый вопрос, тревоживший его, благополучно разрешен.

Андрей Петрович выбежал на крыльцо — от ворот шел флотский офицер в форме капитана 2-го ранга. Перепрыгивая через ступеньки, сбежал навстречу ему, и друзья горячо обнялись.

— Здравствуй, Фаддей, дружище!

— Здравствуй, Андрюша! С возвращением! Бесконечно рад видеть тебя в полном здравии здесь, в Петербурге.

— А ты, я вижу, здесь тоже времени зря не терял, — намекнул тот, глядя на эполеты друга, бывшие уже с бахромой, что указывало на штаб-офицерский чин их хозяина. — Успел-таки, шельмец, обойти меня по воинскому чину.

— Не только здесь, но и на Черном море, — в тон ему ответил сияющий Фаддей Фаддеевич. — А с чином все в порядке. Ведь не зря же твой батюшка еще тринадцать лет тому назад предрекал мне чин адмирала. Так что для выполнения его предсказания осталась самая что ни на есть малость. Кстати, как его здоровье?

— Пойдем к нему. Он тебе будет очень рад, — не отвечая на вопрос друга, предложил Андрей Петрович.

Они вошли в кабинет. Петр Иванович, увидев Фаддея Фаддеевича, так и просиял.

— Рад видеть вас, дорогой Фаддей Фаддеевич, да еще в новом чине! От всей души поздравляю! А вот Андрюша собирается выйти в отставку с военной службы, — слабым голосом, как бы жалуясь, произнес Петр Иванович, совсем по-детски надув уже побелевшие губы.

У Андрея Петровича защемило сердце. «Слабеешь прямо на глазах, батюшка… Неужели ты был прав, предчувствуя приближение неизбежного конца? — с тоской подумал он. — А я ведь сейчас запросто мог бы быть с экспедицией в тундре на Аляске, не случись отставки Баранова», — ужаснулся он от этой неожиданно пришедшей на ум мысли.

— Ну и правильно делает, — ничуть не удивился Фаддей Фаддеевич. — Ведь его однокашники по полку после Отечественной войны, наверное, уже как минимум полковники. Кто, конечно, пережил Бородинское сражение, — запнувшись, уточнил он, зная, что гвардейские полки понесли там большие потери. — А Андрей Петрович ведь теперь большой ученый, так что у него уже своя, совсем другая дорога в жизни.

— Спасибо вам на добром слове, Фаддей Фаддеевич! — облегченно вздохнул Петр Иванович. — Андрюша ведь тоже так считает… — и, слабо кивнув головой, устало закрыл глаза.

Друзья обосновались в комнате Андрея Петровича. На письменном столе громоздились кипы тетрадей, блокнотов и прочих бумаг, исписанных неровным почерком, в большей своей части карандашом. Увидев вопросительный взгляд Фаддея Фаддеевича, пояснил:

— Мои дневники, путевые заметки и всякие разные памятки, накопившиеся за шестнадцать лет. Вот и пытаюсь все разобрать, систематизировать по каким-нибудь признаком, но, честно говоря, голова кругом идет. Думал, что сделаю это довольно быстро, а теперь понял, что для этого потребуется длительное время. И еще хотел бы поблагодарить тебя, Фаддей, за то, что высказался перед батюшкой в поддержку моего решения покинуть военную службу.

— А за что, собственно говоря, благодарить? — удивился тот. — Я всего-навсего сказал то, что думал на самом деле. Просто наши мнения совпали, вот и все. А как они могли не совпасть, дружище? — лукаво посмотрел он на Андрея Петровича. — Мы разве когда-нибудь с тобой по-разному мыслили? Нет, конечно. То-то и оно!

Тут он обратил внимание на рисунок Георга Вильгельма, стоявший в рамке на столе.

— Хорош! Очень хорош, путешественник! — уважительно воскликнул Фаддей Фаддеевич, не скрывая некоторой доли зависти. — И где же ты отыскал этого столь экзотического вождя туземцев?

— В Новой Зеландии, где был начальником экспедиции по поручению Баранова, — уже с некоторой долей гордости ответил Андрей Петрович.

— Куда же тебя только не носила нечистая сила?! — дружески улыбнулся Фаддей Фаддеевич. — И не надоело тебе мотаться по дальним странам? — со скрытым подтекстом спросил он, пытливо вглядываясь в лицо друга.

— А как же это может надоесть?! — искренне удивился тот наивности вопроса.

— Ну-ну! — загадочно улыбнулся капитан 2-го ранга и стал внимательно перебирать лежащие на столе бумаги, бегло пробегая их глазами.

— И что же ты собираешься делать с этим богатством? — полюбопытствовал он.

— Думаю, во-первых, упорядочить и подготовить к изданию свои путевые заметки, а затем приступить к написанию приключенческой книги, посвященной этой же тематике. То ли повести, то ли романа. В общем, что получится, там будет видно.

Фаддей Фаддеевич с бесовскими искорками в глазах посмотрел на него.

— А у меня есть другое предложение…

— ???

— Дело в том, что я в качестве начальника экспедиции скоро отправляюсь в кругосветное плавание.

— От всей души поздравляю тебя! — воскликнул обрадованный этой новостью Андрей Петрович, и глаза его заблестели, что, конечно, не ускользнуло от пристального взгляда Фаддея Фаддеевича.

— Спасибо, Андрюша! Отплываем из Кронштадта на двух шлюпах. «Востоком» буду командовать я, а «Мирным» — лейтенант Лазарев. Ты должен знать его, так как он служил на компанейском корабле «Суворов», который посетил Новоархангельск то ли в 1814-м, то ли в 1815 году.