Золотые Небеса. Полёт Одной Птицы - Mona Lisas Nemo

   Он сам прекрасно понял значение сказанного.

   - Но Лант не принёс присяги...- прошептал жрец.

   - Птица времени прилетает когда ей надобно прилетать,- молвил Терей.

   Лант посмотрел на говорившего.

   Тем временем Мэроу присел возле раненного. Одна рука мужчины покоилась на изорванной груди, другая прижималась к кровоточащим глазам и было ясно, что ещё немного - и он умрёт.

   - Твари...зло...- в предсмертном бреду, мужчина снова и снова вспоминал виденное, что набросилось на него когда он рубил невидимого противника.- Твари...

   Кругом возились другие люди и вот уже просыпался бледный сырой рассвет. Когда солнце ещё не показалось на небосводе, но чёрные небесные краски сменялись серыми, поднимался слабый прохладный ветер.

   - Осторожнее, несите осторожнее.

   Мэроу невольно посмотрел в сторону и заметил свисающую с носилок тонкую бледную руку, капелька алой крови задержалась на кончика пальца и упала на застывшее лицо другого мертвеца.

   Он отвернулся и вновь обратил взгляд на того, кто вдруг вцепился в его руку.

   - Надо... остановить... зло... всё с моря, туман с моря... зло с моря... там... они как...

   Мужчина потянул к себе Мэроу и, распахнув залитые кровью глаза, впился взглядом в того, кто склонился над ним.

   - ... пытаются говорить...

   Таковы были последние слова умирающего, после чего он упал головой на мостовую и навсегда закрыл глаза.

   Мэроу с трудом высвободил кисть из железной хватки мертвеца и выпрямился над телом.

   - Эй, ты,- его позвали и он отправился помогать переносить раненных в здравницу.

   Большую часть дня возились с раненными алфарцами, но уже с утра по всей стене, что кольцом опоясывала Алфар - горели высокие яростные костры. Чего ждал Мэроу, но что так и не свершилось, жители Алфара не похвалялись победой, более того, все как один привычно разошлись по домам, скорбя о павших и выпивая добрые кружки за выстоявших.

   Он отправился в постоялый двор. Прошёл через невысокую скрипучую калитку и, миновав тропинку, вошёл внутрь. Поднялся на второй этаж и умыл лицо, смотря, как чужая кровь розовым окрашивает воду в миске. Снизу слышались то приглушённые, то громкие голоса. Временами даже кто-то вскрикивал, но Мэроу уже плохо различал, где грань реальности, а где - сна. Он лежал на кровати с закрытыми глазами, с удовольствием уносясь всё глубже и глубже, пока, наконец, не заснул.

   Лант не вернулся и к вечеру следующего дня. Весь следующий день ему приходилось от одного княжества идти к другому, разговаривать со всеми, кто желал видеть его и ловить скрытые взгляды жрецов.

   - Ты просто не можешь жить не во дворце,- настаивал Терей.- Ты - герой этой битвы, которую летописцы уже назвали Великой Битвой. Ты, возможно, самый сильный из нас, и хочешь обитать в какой-то коморке? Да нас весь Алфар засмеёт, если откажешься. Представляешь себе, что начнётся когда выясниться, что мы не воздали должных почестей...

   И он вынужден был согласиться и вернулся, чтобы собрать вещи.

   - Но так и должно быть,- сказал тогда Мэроу, который как раз собирался к своему травнику.- Ты сильный маг и только благодаря тебе туман в этот раз не заполонил город. Ты же маг, в конце концов.

   - Тогда ты знаешь, где меня искать.

   - Думаешь, меня пустят внутрь?

   - Пусть попробуют не пустить!- Ответил Лант, закидывая на плечо дорожный мешок.- Если я им так нужен, придётся читаться с моим мнением. Я не собираюсь быть марионеткой жаждущих власти особ.

   - Тогда и ты знаешь, где меня найти,- в свою очередь сказал Мэроу.

   Лант кивнул, не так спокойно, как хотел бы. Осмотрел на прощанье комнату, где прожил целых два месяца, и пошёл вниз. Там его уже ждали королевские кони и Терей, который взял привычку всюду его сопровождать.

   А Мэроу, одев подаренный Касимесом жилет и заткнул кинжалы за пояс, пристроив лук с колчаном за спиной и пошёл к травнику, в другой конец княжества.

11 Два посланника

   Дни тянулись за днями. После победы над туманом влажная алфарская зима враз стала холоднее. Однажды, к великой радости местной детворы, появилась даже изморозь на земле. Но как обычно и бывало, морозы приударили, да и пошли на убыль - так что к середине февраля всё вернулось на круги своя. Как и прежде из большущих алфарских кузниц слышался звон обтачиваемого металла, в раскалённых горнах пылал жар, мастера придавали вид будущим мечам, отливали метательные звёзды и делали луки из запасов дерева из Риан-Ондима.

   К великому неудовольствию горожан, поставки так и не возобновились. Так что пришло время отправлять гонцов, дабы те выяснили о нынешнем положении дел.

   Небо меж тем оставалось таким же мрачным и серым, солнце и вовсе не показывалось.

   Прошло вот уже больше месяца. Деньги на проживание кончились и, волей-неволей, пришлось вновь отправляться за стены. Готовясь к опасной вылазке, Мэроу взял не только меч и лук, но и звёзды с кинжалами. В последний раз окинув комнату пристальным взглядом, он покинул постоялый двор и пошёл в сторону ворот. Всё же заработать нужно было сегодня, завтра - в крайнем случае. В комнате давно никто не прибирался, а самому это делать ему было лень: сваленные на стульях вещи, непонятно где что лежало. И не смотря на это - Мэроу всё же умудрялся всегда находить нужное. В углу прижился здоровенный паук, но сгонять того как-то не хотелось, то же ведь паутина - дом, как никак.

   Капюшон закрывал лицо, защищая от алфарской влажности и редких порывов ветра. Даже здесь, за стенами, пахло морем. Далёким, большим, как представлял Мэроу. В Алфаре пахло мокрым камнем и морем.

   Он обошёл гружённую до верха различным оружием телегу. Перекинулся несколькими фразами с продавцом лепёшек, у которого всегда покупал хлеб и вынырнул из-за угла, где впереди виднелись главные ворота.

   Уже собираясь двинуться вперёд, Мэроу остановился, присматриваясь к зародившемуся переполоху. Взлетела вверх корзина с сушёными яблоками и послышалась громкая женская ругань, да такая, что в любом трактире бы обзавидовались.

   - Паскудник!

   Кузнец из восточного округа Райхала не устоял на ногах, пытаясь сохранить равновесие и плюхнулся на эти самые злополучные разбросанные яблоки. Ругаясь на чём свет стоит, отшатнулся в сторону и горожанин, увлекая за собой смеющуюся до упаду дочь. Девчушка получила подзатыльник и тут же затихла, продолжая лукаво стрелять глазками.

   - Лови его!

   - Стой погань!

   - Стража!- решив, видно, походить на горланящую мельницу, булочник замахал руками.- Стража, лови, держи!