Черный пес Элчестера - Ольга Митюгина

- Может, пойдем назад? - робко предложил юноша, видя, что истерике не видно конца. - Ну ее, эту книгу?..

Девушка даже оттолкнула его.

- Как ты можешь так говорить?! - крикнула она. - По-твоему, я сюда от нечего делать полезла? Пробежаться туда и обратно?..

- По-моему, да, - кивнул головой Фрэнки. - Именно от нечего делать.

В следующую секунду Милица влепила ему пощечину.

- Мерзавец! Видеть тебя не могу!..

- Странные какие у тебя перепады настроения... - задумчиво протянул Фрэнсис, поднимаясь на ноги. - Хорошо, если ты меня не можешь видеть, закрой глаза. Только с закрытыми глазами за книгой идти не удобно... Могу понести тебя на руках, - он улыбнулся.

Чародейка подняла на него растерянный взгляд.

- Как ты все это вытерпел?.. - прошептала она. И ошеломленно поглядела на свою руку. - Я же... Я же ударила тебя, о Свет Несущий! Как я могла?..

Фрэнсис опустился перед ней на колени, прямо в пещерную мокреть, и обнял.

- Родная моя... Я ведь знаю тебя уже скоро год. Ты никогда не позволяла себе подобных выходок. В конце концов, место не из приятных. Кто знает, какие заклинания еще понаплел здесь прежний владелец?.. Ты, такая смелая и спокойная, вдруг забываешь о своих способностях, а потом накидываешься на меня... Разве это нормально?..

- А почему тогда заклятья не действуют на тебя? - с опаской спросила Мили.

Юноша пожал плечами.

- Я же не волшебник. Может, они создавались специально для магов-соперников?

- Наверное... - неуверенно пожала плечами Милисента. - Прости меня... Без тебя я бы уже погибла...

- Не представляю, сколько секунд я бы тут прожил, если бы не ты, - усмехнулся граф.

- Если бы не я, ты бы сюда не полез! - звонко рассмеялась девушка, окончательно приходя в себя. - Идем! Должно быть, уже недалеко...

- Родная!

- Да?

Девушка остановилась и обернулась, глядя на рыцаря. Он смотрел на нее, не скрывая своего восхищения.

- Знаешь... Дракон был прав. Ты действительно великая ведьма!

Милица покраснела и смущенно опустила взгляд.

- Дракон... Дракон еще сказал, что я очень неопытная... - пролепетала она.

- Опыт - дело наживное, - усмехнулся граф. - И я горжусь тем, что сейчас рядом с тобой!

- Да уж, это интересней турнира! - залилась смехом волшебница. - Такое ощущение, что мы попали в одну из тех легенд, которые ты мне рассказывал!

- Идем же и узнаем, какой конец у этого приключения! - весело предложил граф, сплетая пальцы колдуньи со своими.

Так, рука об руку, они пошли дальше по сырому тоннелю.

Фрэнсис сам не мог бы сказать, что происходит с ним. Все его существо заполняла нежность: великая и огромная. Робкая, но всепобеждающая, как весеннее тепло, как прозрачная дымка, что окутывает в апреле мир, словно сами небеса приникают к земле. Он будто в первый раз видел Милицу, и был счастлив лишь оттого, что сжимал в своей руке ее пальцы...

Откуда пришло это поэтическое чувство, ставящее мужчин на колени перед чистыми девицами? К Милице, с которой он делит постель уже скоро год! К девушке, которая отдалась ему, даже не попытавшись сказать "нет", просто рухнула в объятья по первому же зову... Его любовь к ней всегда оставалась загадкой для него самого, нарушала все законы логики и нравственности, внушенные с раннего детства. Иногда Фрэнсис даже пугался силе собственных чувств, толкавших его на одно безумие за другим: предложение законного брака, решение отказаться от возвращения в Англию - лишь бы не потерять ее, Мили. Самое дорогое, что у него есть...

Теперь вот они идут неведомо куда по этой зловонной мрачной пещере, а он - он счастлив, как мальчишка...

Почему?..

Уверенность.

Уверенность в выборе.

И граф, похолодев, осознал, что же мучило его все эти долгие месяцы, что не давало принять любовь к Милисенте...

Стыд.

Крестьянка.

Безграмотная неотесанная простолюдинка.

Доступная...слишком доступная девушка.

Господи... Да ведь он же презирал ее! Презирал ее и себя!

Пусть безотчетно...

Возможно любить и презирать?..

Оказывается, да.

А сейчас...

Сейчас он увидел, на что способна его спутница.

С ней на равных говорил дракон, ей повинуются силы смерти и духи огня... И эта девушка с удивительным благородством терпела все его выходки и требования...

Он лишь сейчас стал ее уважать!

Осознав эту простую истину, Фрэнсис остановился, как громом пораженный. Милица замерла и с тревогой повернулась к нему.

- Фрэнки? Ты что-то услышал?

Молодой человек медленно покачал головой.

- Ага... Глас божий. Мне только что сообщили, что я подлец и к тому же круглый болван.

Девушка невольно улыбнулась.

- Сколь ценные сведения, и, главное, в самое подходящее время!

- Мили! - он притянул к себе спутницу и, взяв в ладони ее лицо, с немыслимой нежностью начал покрывать его поцелуями, шепча: - Господи, Мили, я люблю тебя! Я люблю тебя!.. Я так счастлив, что наконец могу тебе это сказать...

- Фрэнсис, ты мне это сказал давно! - улыбалась Милица, отвечая его губам.

- Нет... Я говорил неправильно. Не так, как ты того заслуживаешь, любовь моя, жизнь моя!

- Ты сумасшедший... - шептала Милисента. - Неизвестно, что нас ожидает впереди, а ты вздумал объясняться мне в любви...

- Я потом тебе объясню, любовь моя, моя радость, потом... Только прости меня, я так виноват перед тобой! Виноват больше, чем ты думаешь! Я просто чудовище!

- Хм, по крайней мере, ты самое любезное чудовище из всех, что тут встречаются! - отшутилась Милица, высвобождаясь из объятий Фрэнсиса. - Кстати, подними меч, а то ты его выронил... И вспомни, что у меня в запасе почти не осталось заклинаний, так что твое оружие - единственная наша защита...

Юноша, смущенно улыбнувшись, выполнил указание колдуньи.

- Какая ты!.. - с нежным упреком вымолвил он, вновь беря ее за руку.

Молодые люди пошли дальше по коридору.

Поворот следовал за поворотом, таинственно мерцали в переливах синего магического огонька слюдяные блестки. Сполохи света выхватывали из темноты то известковые наплывы причудливых форм, то гранитные глыбы, нависшие над тропой, то друзы каких-то неведомых минералов, туманно сиявших кристаллами под лучами волшебного светильника. Изредка откуда-то эхо приносило звук падающих капель, но глухая подземная тишина более не нарушалась ничем, лишь дыханием и шагами двух путников.

Промозглая сырость пробирала до костей, зато воздух стал намного чище. Свод пещеры вознесся на огромную высоту, и оттого узкий ход, уводивший в толщу каменных пород, теперь походил на галерею в каком-то благородном соборе, так украшали его стены кристаллы и причудливые каменные скульптуры, созданные игрой природы и работой подземных вод.