Не влюблены - Эли Хейзелвуд

я вдыхала, его чистый аромат наполнял мои легкие. – Я жду, когда ты успокоишься. Как только перестанешь расстраиваться, мы сможем снова подурачиться. Потом я пойду домой. Хорошо?

– Хорошо.

Нормальный план, не слишком драматичный план. Несмотря на слезы и все прочее, я не была сверх эмоциональным человеком.

– Идеально. Просто закрой глаза и расслабься. Чем скорее расслабишься, тем скорее мы сможем заняться чем-нибудь веселым.

– Чем, например?

– Мы могли бы снова потрахаться. Это сработало хорошо. Или, может быть, ты сможешь отсосать у меня. Я пока не решил.

Я сделала глубокий вдох и приказала себе успокоиться. Возвращение к сексу – это хорошо. Это то, что я знала, и могла контролировать.

Но я слишком сильно расслабилась и в итоге меньше чем через минуту провалилась в сон без сновидений.

Мы не трахались, и я не отсасывала Эли, и он не пошел домой.

Вместо этого он обнимал меня до конца ночи.

 

ГЛАВА 29. ДАЖЕ ЕСЛИ НЕ ПОНАДОБЛЮСЬ

РУТА

Эли проснулся на рассвете, тихо выругался и осторожно отстранился от меня.

Я не стала притворяться, что крепко сплю, а просто лежала с закрытыми глазами, чтобы снова заснуть. Матрас прогнулся, когда Эли сел на край кровати. Он помедлил, возможно, глядя на меня. Затем он заправил прядь волос мне за ухо и нежно поцеловал в лоб. Уставшая, довольная, может быть, даже немного счастливая, я снова задремала под шорох одежды, которую надевал Эли.

Я проснулась только несколько часов спустя. Спотыкаясь, я вошла на кухню и стала шарить в поисках кружки и кофеварки, а затем остановилась как вкопанная, когда заметила записку, написанную на моем письме из пенсионного фонда, которое так и не открыла.

Он обвел в адресной строке мое второе имя: Честити (прим. переводится как «целомудрие»), дописал к нему: «проклятие моего и без того изрядно опостылевшего существования» и поставил три восклицательных знака. Я закатила глаза и улыбнулась. Внизу конверта Эли написал: «Позвони мне, если я тебе понадоблюсь». А затем, прямо под этим, более торопливо, как будто решил дописать в последний момент: «Позвони мне, даже если не понадоблюсь».

Сердце бешено заколотилось, и я позволила себе подумать о предыдущей ночи. Я ждала, что стыд настигнет и обрушится на меня волной чистого унижения, но этого не произошло. Я рассказала Эли свою худшую историю. И ему, казалось, было все равно.

Магнитная ручка с надписью: «Клайн» синими буквами, которая обычно лежала у меня на холодильнике, лежала рядом с конвертом, напоминая мне о том, что я должна сделать сегодня.

Я снова позвонила на работу, на этот раз, чтобы взять выходной. Оделась, учитывая рекордную жару, взяла ключи от машины и вышла из квартиры.

 

ГЛАВА 30. ДА, ЭТО МЕСТЬ

ЭЛИ

– Кое-кто хочет повидаться с Харком, – сказал Антон, заглядывая в кабинет.

Эли кивнул, не поднимая глаз от финансового отчета, который изучал.

Минами, сидевшая рядом с ним на дурацком гимнастическом мяче, который постоянно использовала вместо стула, спросила:

– Кто? Беременная женщина с результатом ДНК анализа?

– Э-э... – Антон переступил с ноги на ногу. – Мне кажется, это проблемный вопрос.

– Я проблемный человек. Так?

– Э-э… нет?

– Ладно. Просто спроси уже, потому что у тебя действительно странное лицо.

– Какое?

– Будто ждешь неприятностей.

– Да. Вернее, нет. Эта женщина сказала, что ей нужно поговорить с Харком, и когда я ответил, что у нее не назначена встреча, она назвала свое имя и сказала: «Он захочет со мной поговорить». Это мне показалось странным. Так обычно в кино говорят.

– Очень похоже, – согласилась Минами, подскакивая на мяче.

Эли кольнуло беспокойство.

– Как зовут эту женщину, Антон?

– Э-э... – он покосился на карточку в своей руке. – Рута Зиберт. Ее удостоверение личности проверили.

Эли с Минами переглянулись.

– Скажи ей, что Харк сейчас выйдет, – проинструктировал Эли.

– Но Харк еще не вернулся из Сиэтла...

– Я в курсе, – он выдержал взгляд Антона. – Все равно скажи ей.

Минами подождала, пока они останутся одни, прежде чем спросить:

– Почему она ищет Харка, а не тебя?

Был единственный логичный ответ:

– Хочет расспросить его о Флоренс.

– Что?

– Тогда за ужином он косвенно упомянул Флоренс. Рута хочет знать больше, и думает, что он ей расскажет.

– Но почему она не спросила тебя?

«В самом деле, почему?»

Эли ожидал, что она начнет копаться в этом деле с тех самых пор, как нашла папку в его машине. Прошлой ночью у Эли был соблазн поднять эту тему и рассказать Руте всю грязную историю, но времени не нашлось. Он думал, что они потихоньку начали доверять друг другу, и то, что Рута предпочла получить ответы от Харка, Эли не понравилось.

– Может быть, тебе стоит подождать, пока Харк вернется, – предложила Минами. – Чтобы не на тебя легло бремя разбить ее прелестное, любящее Флоренс, сердечко.

– Лучше уж я. Хотя бы смогу помочь ей собрать все по кусочкам.

– Тогда иди. Если не мы ей расскажем, то это будет Флоренс, а она, как нам хорошо известно, виртуозно лжет. Она может настроить Руту против тебя, и тогда ты ее потеряешь.

– Потеряю? – Эли фыркнул. – Думаешь, она моя?

Минами вгляделась в его лицо.

– Думаю, ты хочешь, чтобы она была твоей.

– Да. А так же я хочу мира во всем мире и чтобы моя собака жила вечно.

– Да ладно тебе, Эли. Я видела тебя с Маккензи. Я видела тебя со многими, по-настоящему, потрясающими девчонками.

– Женщинами, – поправил он.

– О, черт возьми! Мы вместе последние десять лет, Эли.

Он покачал головой, выключил монитор и спросил шутливо:

– Ты меня бросаешь что ли?

– Я никогда не видела тебя таким.

Он замер.

– Каким?

– Когда она рядом, ты весь светишься, когда ее нет, ты отвлекаешься, витаешь где-то…Ты говорил ей о своих чувствах?

Черт!

– Минами, она... очень ранена, очень эмоционально замкнута, и вряд ли готова к таким разговорам. – Но прошлой ночью он приблизился к обсуждению чувств с Рутой, и она не выгнала его из своей квартиры. – Если я не буду осторожен, если потороплюсь, она сбежит. Мне нужно действовать медленно.

Минами посмотрела на него с чем-то напоминающим жалость.

– Не похоже, что ты хочешь действовать медленно.

Чтобы не закричать на одного из своих ближайших