Светлолесье - Анастасия Родзевич

Альдан стянул с себя одежду, с разбегу нырнул в заводь у мельницы и почувствовал, как стихает огонь внутри.

Из дома вышел Минт. Он посмотрел на моросящее небо, перевел взгляд на травника, потом разделся-разулся и тоже нырнул в воду.

– Ничего так ночка, да? – спросил он. – Не видал Лесёну?

– Нет, – буркнул в ответ Альдан.

– Надеюсь, не затеет с червенцами спор из-за Меная. Нет, ты ничего такого не думай, – поспешно сказал Минт. – Лесёна просто не верит, что он виновен.

Парень нырнул с головой, и Альдан обрадовался, что неприятный разговор прервался.

– Но пел дивно, – сказал Минт подплывая. – Может, и не было никакого морока. Разве что молния ударила, вот это странно, да?

Альдан не нашелся, что ответить, и молча кивнул. Неужели никто, кроме него, не заметил колдовства? Что же, Альдану не привыкать видеть вещи, незаметные глазу других.

Они еще немного поплавали и, когда губы начали синеть, вышли из реки. Альдан так старательно растирал себя холстиной, что не сразу заметил, как замер Минт.

– Ты чего?

Парень не ответил. Травник обошел Минта и увидел, что на лице у того застыло выражение ужаса и отвращения. Смуглая кожа вокруг раны от холода стала прозрачной. Под ней проступил узор из черных нитей, и, когда Альдан придвинулся ближе, чтобы рассмотреть, одна шевельнулась подобно щупальцу.

А он-то, дурак, думал, что после поимки чародея что-то изменится! Но нет, лес не ослабил свою проклятую хватку, его скверна продолжала подбираться к людям, словно многоголовое чудовище. Настоящий Друг Змей все еще не был пойман.

– Сестрице ни слова, – тяжело усмехаясь, сказал Минт. Он накинул на плечи рубаху, но было видно, что ему здорово не по себе. По мере того, как он согревался, кожа вокруг черной лунки снова стала будто бы здоровой: щупальца выцветали, пока стали совсем не видны. Альдан с трудом оторвал взгляд от раны.

– Опиши еще раз ту тварь, что тебя цапнула.

– Кабы я еще знал, как это описать, – со злостью сказал Минт. – Черное, длинное, мерзкое. Гадость, одним словом. Насилу отбились.

– Отбились…

Но ведь ничто не может коснуться тех теней, что обитают в лесу. Как же удалось с ними сладить? Альдан невидящими глазами продолжал смотреть на Минта, а тот вдруг отвернулся. Травник почуял, что Минт пытается утаить всю правду о случившемся.

– Как именно вы отбились, можно узнать?

Минт замялся, на его щеках проступили малиновые пятна. Альдан понял, что он на верном пути.

– Ну?

– Нам помог огонь. – Минт принялся натягивать рубашку с таким видом, словно ничто на свете не требует подобной сосредоточенности, как это.

Огонь, выжженная поляна, запах пепла рядом с Лесёной… Не обошлось без колдуньи. Но ведь братец, каким бы он ни казался легкомысленным, ее не выдаст, а стоит травнику только заикнуться о том, что ему известно, и новой беды не миновать. Особенно после того, как поймали Меная. Неизвестно, как они поведут себя, если узнают, что их тайну ведает кто-то еще. Что ж, лес умеет расставлять силки. Колдунья нужна ему, и теперь он попытается добраться до нее через Минта.

«Здесь никто из них не будет в безопасности, – подумал травник. – Они должны уехать».

Альдан почувствовал, что от этой мысли все внутри него смерзается в комок. Но если скверна доберется до Лесёны так же, как до Меная…

– Зачем вы на самом деле приехали в Линдозеро, Минт? – спросил он прямо, уже заведомо понимая, что парень будет ускользать от ответа, и все же уповая на свое чутье.

– Найти кое-что… А, уже неважно. – Минт с досадой запустил в волосы руку. – Ты уж прости, но гиблое тут место. Вряд ли мы здесь задержимся.

– И хорошо, – сквозь зубы отозвался Альдан и зашагал прочь от заводи.

– Стой, ты куда? – крикнул Минт, глядя на то, как травник стремительно скрывается в развалинах старой мельницы.

– Нужно быстрее излечить тебя, – тихо ответил Альдан, беря в руки серп.

Если рана Минта чувствует огонь и холод, это уже кое-что. Надо немного доработать Живу и опробовать новый состав на Минте.

Альдан старательно собирал с собой все, что может понадобиться сегодня в лесу. Вряд ли чаща будет спокойно ждать, пока он найдет все необходимое.

Капли с волос падали на рубашку, стекали вдоль позвоночника по разгоряченной спине, где-то вдалеке слышался звон, но травник гнал от себя все посторонние мысли.

Кто сказал, что его собственное излечение от проклятия будет безболезненным? Ведь теперь Альдану придется выкорчевывать из себя не только его. Жаль, что лекарство от страсти травнику было неведомо.

20

Обряды

Вместе с опавшими лепестками улетел и месяц цветний. Гроздья ягод раздулись в зеленые бусины, воздух по утрам полнился тягучей дремотой. Над печкой сохло все больше листьев земляники, полевого хвоща и душицы, а в побледневшей траве все реже прятались нежные цветы льна. Но и те я видела чаще, чем домочадцев: Минт часто пропадал где-то с Альданом и меня с собой не брал. Говорил, что они плавали на другую сторону Вороненки, добывали в дебрях леса барсучий жир, искали редкий целебный мох в Топях… И каждый день пропускали вечерние трапезы. Со временем я перестала накрывать на троих и целиком погрузилась в подготовку к Ночи Папоротника.

Согласно поверьям, цветок папоротника яркий, как зарница, маленький, как слеза Крылатой, и цветет совсем недолго. Фед говорил, что раньше чудь пыталась помешать охотникам, а то и вовсе отобрать цветок. Да что там, за малейшую ошибку можно было поплатиться головой! Древние тайны, как и старинные боги, не прощали людям слабости. И даже сейчас стоило проявить немалую сноровку, чтобы завладеть цветком, ведь со времен царя Полуночи мало кто из чародеев Обители находил его. Хотя и знали, что от владельца не укроется ни одна тайна.

Я снова знакомилась с лесом, благо, умный кот Дана мне в том помогал. Нужно было запомнить тропинки, подготовить обрядовый наряд и сходить на вечерние посиделки с незамужними девицами. Когда стало понятно, что приглашения на вечеры мне не дождаться, я взялась выполнять лекарские обязанности. Травника частенько не было дома, а линдозерцы нуждались в помощи: кому примочку на укушенный дурной мошкой глаз, кому корпию на рассеченную острым камнем ногу. Здесь мне помогли уроки Елара и зелейники Дана. Поначалу горожане шли неохотно, но вскоре осмелели и даже стали приглашать к себе домой. Яния была первой,