Вынужденное знакомство - Татьяна Александровна Алюшина

Полина поставила племянника на ноги, тот сразу же залез на диван и устроился рядом с мамой, взяв ее руку в свои ладошки.

– Полина Павловна, – отведя девушку подальше от дивана, разъяснил майор кое-какие нюансы, – дело не только в возможном медикаментозном воздействии на Анастасию, дело в том, что Фарух владеет техникой гипнотического программирования. Он мог ввести ее в трансовое состояние и под гипнозом дать установку на любое действие, привязанное к слову-триггеру. – Он посмотрел внимательно на Полю и повторил: – На любое, понимаете? То есть кто-то произносит в разговоре с ней или она прочитает в каком-то тексте слово или короткую фразу, впадет в транс, возьмет нож и зарежет всю семью, не понимая, что делает, не находясь в сознании в этот момент. Ну или сотворит что-то иное, не менее страшное. Фарух известен как специалист высокого уровня в гипнотическом программировании.

Полина смотрела на него обескураженно и никак не могла взять в толк и разум, что этот человек пытается ей втолковать. Что Настя может кого-то убить? Вот так встать и, как сомнамбула, взять ножик и порезать… Бред какой-то!

– Это не бред, – словно услышав ее мысли, объяснял фээсбэшник. – К сожалению, это реалии современных войн, которые по большей части ведутся не стрельбой из пушек, хотя и ею тоже. А отчего, вы думаете, русские и европейские женщины уезжают добровольно в террористические организации, выходят за их членов замуж и становятся верными и преданными последователями религиозных сект и организаций?

– Я не думаю, – устало-раздраженно ответила Поля. – Я не могу уже ничего думать. Я просто не понимаю, как это может быть. С Настей? С нашей Настей?

– Я не утверждаю, что это непременно так и есть, но проверить мы обязаны. Да и показания снять надо. И лучше это делать под медицинским присмотром, потому что она настрадалась и все эти месяцы находилась в тяжелой стрессовой ситуации.

В этот момент Настя застонала тихонько, видимо, приходя в себя. К ней тут же склонился медик и стал о чем-то тихо спрашивать.

– А как вы проверите, есть у нее этот… как его там… – обеспокоенно глядя в сторону дивана, спросила Полина.

– Есть специальные методики, – уклончиво ответил майор.

– И эти методики смогут убрать из нее запрограммированность, если что?

– Нет. К сожалению, убрать установку может только тот, кто ее поставил. Но у нас разработаны очень качественные и действенные программы, нейтрализующие навсегда возможность этого воздействия на человека.

– И как надолго вы ее заберете? – уже смирившись с тем, что Настю увезут, уточнила Полина.

– Не знаю, как долго ее будут обследовать медики, но уже завтра вы и ваши близкие сможете навестить Анастасию и Савву. Никто их держать под замком не собирается. Конечно, просто так в нашу больницу не попасть, но завтра утром на всех вас будут выписаны специальные пропуска. Да и звонить можно мне и московским товарищам, курировавшим вас все это время.

– Где эта больница? И номер вашего телефона? – потребовала Полина.

А когда записала адрес и номер, которые он продиктовал, вдруг вспомнила.

– Близкие. Вы сказали: близкие… – И потерла лицо ладонью отчаянно-уставшим жестом. – Надо позвонить Васе и маме…

– Не надо, – сочувственно посмотрев на девушку, отговорил ее майор, – сейчас совсем поздно, вы только переполошите всех. Позвоните утром, пусть они поспят спокойно эту ночь, а то ваш брат кинется сюда посреди ночи.

– Да-да, – растерянно согласилась она, – вы правы… лучше уж утром.

– Вот и договорились, – кивнул тот. И посмотрел как-то по-особенному на нее. – Вы хотя бы понимаете, Полина, что сделали?

– Что? – недоуменно переспросила она.

– Вы смогли задержать преступника такого уровня и навыков, с которым далеко не каждый специалист мог бы справиться, – не удержался майор от восхищенного взгляда. – Уровень его подготовки и те навыки, которыми он обладает… – Покрутив пораженно головой, он хмыкнул-хохотнул: – Вот правду говорят: на любого крутого спеца когда-нибудь да найдется профан с кувалдой!

– Не, – внесла уточнение Полина, – с лопатой.

А Андрей Иванович, посмотрев на нее изумленно пару секунд, вдруг запрокинул голову и расхохотался от души.

Фээсбэшники составили протоколы об изъятии оружия и осмотре места происшествия, взяли с Ярыгина подписку о неразглашении гостайны, а Полю уведомили, что завтра ей надлежит явиться для дачи показаний. И, прихватив с собой Настю и Саввушку, не дав толком попрощаться Полине с невесткой, отбыли всем своим деловым составом.

Хлопнула дверь веранды-сеней, закрываясь за последним вышедшим, и в доме неожиданно повисла какая-то звенящая, необычайная тишина.

– Прохор Ильич, – спросила Полина, наблюдая в окно, как за последним оперативником закрывается калитка, – ты где лопату-то взял?

– Стояла в сенях. – Ярыгин подошел и встал рядом с ней у окна. – Удобно так стояла, у самой двери в прихожую, только руку протяни. Ну я и протянул.

– Наверное, Марина забыла. Она сегодня в огороде возилась днем, потом куда-то заспешила, вот и оставила в доме, не пошла в сарай…

– Да, – согласился Ярыгин, – удачно получилось. И предложил: – Полин Пална, пошли ко мне.

– Зачем? – все смотрела невидящим, застывшим взглядом за окно Полина.

– Не зачем, а почему, – разъяснил Прохор. – Там в прихожей на полу набежало с того Фаруха… – Не договорив, он кинул быстрый изучающий взгляд на девушку. – Ты его все-таки хорошо так продырявила, как он ни хорохорился. Мы с парнями, пока ты тут с их начальством беседовала, немного затерли, что смогли. Но надо мыть всерьез, а жара… В общем, пованивать наверняка к утру станет.

– Пованивать?.. – оторопело-пораженно переспросила Полина, посмотрев на него ошалевшим взглядом.

– Тш-ш-ш… – Ярыгин с ходу понял, что с ней происходит, и, приобняв за плечи, прижал к своему боку и повел через прихожую, загораживая своим телом обзор на ту самую лужу, заговаривая словами: – У меня наливочка хорошая, не такая ядреная, как у Василисы Макаровны, но тоже очень даже лечебная. Вот кваса нет, «молот предков» не получится. Поэтому мы с тобой, Полин Пална, сейчас наливочки, что называется, натуралес, как вдарим за мир во всем мире…

И, продолжая что-то рассказывать-забалтывать, вывел несопротивлявшуюся, обезволевшую как-то в один момент Полю из дома, увлек за собой через калитку на свой участок, а через него и в дом.

– Ну вот, – усадив девушку за так понравившийся ей обеденный стол, все бодрил тоном Ярыгин, – сейчас мы с тобой чайку наладим с наливочкой. Хочешь чайку, Полина Павловна? – спросил он с оптимизмом, тоном, которым обычно разговаривают с тяжелобольными людьми.

– Нет, – пустым, не окрашенным никакими эмоциями голосом отказалась она и