Темный Луч. Часть 4 - Эдриенн Вудс

ощущение, что это была не трава, и я положил книгу обратно, потянувшись за другой. Фигура Елены появилась рядом со мной, и она взяла книгу с другой части полки. Мои губы слегка изогнулись, когда она, по сути, только что подтвердила мое предположение. Мы не могли жить друг без друга.

Остаток дня мы провели рядом друг с другом, ухмыляясь, когда никто не видел. Или это было то, что я думал.

Я забыл, какими скрытными были мои тетя и мама, когда они о чем-то беспокоились.

Почему все беспокоились о нас? Мы были частью дента, черт возьми.

Но я не собирался облегчать их беспокойство.

Они могли делать все, что хотели. Мне было уже все равно.

Елена была моим равновесием. Вот так просто.

В ту ночь я подождал, пока все уснут.

Я обнаружил, что дверь матери открыта, когда как можно тише бросился в комнату Елены и забрался в ее постель. Просто обнимая ее.

Мы заснули только для того, чтобы быть разбуженными Айзеком. Его мелодия зазвучала мне в ухо, и я подхватил Кэмми так быстро, как только мог, надеясь, что не разбудил Елену.

— Айзек, ты знаешь, насколько сейчас рано?

Он усмехнулся.

— Хорошо, ты уже на ногах и работаешь. Я слышал, что произошло. Почему ты не позвонил, Блейк? Ты же знаешь, как мы волновались.

Я ухмыльнулся.

— Сорняк так легко не погибает.

— Ты далек от сорняка, чувак.

— Ты звонишь только для того, чтобы узнать, как у меня дела?

— Нет, я звоню по особому запросу. Предстоящий концерт, мне так жаль. Девушка обратилась к нам с просьбой и готова заплатить больше, чем наш обычный гонорар. Ты готов к этому? Если нет, я могу…

Я улыбнулся. Нам нужно было отвлечься.

— Нет, концерт был бы хорошим развлечением, если только это не произойдет через две недели.

— Нет, в эту пятницу.

— Где?

— В Расщелине.

Я прищурился.

— Что это за фифа такая?

— Огромная. На ее восемнадцатилетие они взяли в аренду весь стадион.

— Должно быть, отстой — иметь столько денег, — пошутил я.

— Слушай, слушай! Но помни, твоя новая подружка тоже при деньгах.

Плечи Елены рядом со мной затряслись, и она фыркнула.

— Черт, она там?

— Да, придурок, она здесь. Теперь она знает, почему она мне так нравится.

Айзек рассмеялся.

— Итак, мы собираемся встретиться с ней на этот раз?

Я посмотрел на Елену, которая обернулась и посмотрела на меня.

— Не знаю. Вы, ребята, немного грубоваты по краям, — поддразнил я.

— Обещаю, мы будем вести себя наилучшим образом.

— Мне нужно это увидеть, прежде чем я в это поверю. Увидимся в четверг вечером на репетиции, и скажи Таю, чтобы он был трезвым.

— Понял.

Мы попрощались, и я усмехнулся.

— Значит, я нравлюсь тебе только из-за моих денег?

Я улыбнулся.

— Ты знаешь, мою привязанность нельзя купить, Елена.

— И все же ты сохранил байк.

— Да, — я посмотрел на нее. — Ты же знаешь, как трудно было швырнуть тебе обратно эти ключи. Тогда я был таким засранцем.

— Да, был, но ты был моим засранцем.

Я хихикнул, как идиот, услышав, как она это сказала.

— Даже если я этого не заслуживал.

— Особенно потому, что ты этого не заслуживал.

Она посмотрела на меня.

— Так что же это за Расщелина?

— Возможно, ты даже не захочешь идти, потому что в последний раз, когда ты была там, множество драконов пытались убить тебя.

— Эта Расщелина? — Ее глаз слегка приподнялся.

— Да, — ответил я с закрытыми глазами.

— Нет, я бы с удовольствием поехала туда снова и встретилась лицом к лицу со своими страхами перед этим местом.

Я рассмеялся.

— Видишь? В конце концов, мы не так уж и отличаемся.

Мы вернулись в Академию около десяти утра в среду. Елене пришлось вернуться, мне было приказано оставаться на месте, но Эмануэль пошел с ней. Собрался совет, и все пошло по плану. Они ничего такого не ожидали. Она привела нескольких разведчиков, у которых была новая информация для короля Гельмута, и Елене пришлось заменить их новой группой.

Завтрашняя репетиция обещала быть хорошей для нас обоих.

Мы немедленно вернулись к занятиям.

Я надел свои темные очки и был рад, что никто из профессоров не попросил меня их снять.

Черт, новости распространялись быстро.

В тот вечер я снова тренировал ее и должен был признать, что с каждым утром чувствовал себя все лучше. Мой огонь тоже становился сильнее, когда я играл с ним так же, как когда только получил его. С каждым днем он становился все сильнее и сильнее, и я чувствовал себя менее замерзшим.

Я был занят тем, что стряхивал с себя эту адскую дыру тьмы и молний. Но по ночам мне все еще снилось это.

После тренировки я провожал Елену обратно в ее комнату.

Я ненавидел прощаться с ней, особенно сегодня вечером.

Я начинал ненавидеть академию все больше и больше.

Нам приходилось быть осторожными, так как мастер Лонгвей мог буквально притаиться за углом, наблюдая за нами.

— Сладких снов, принцесса.

— Да, да, — сказала она и бросилась вверх по ступенькам.

Я действительно почувствовал себя таким выбитым из колеи, когда вошел в свою комнату и обнаружил Джорджа на кровати, читающего книгу, ожидающего полуночи, чтобы прокрасться в комнату Бекки.

Нахуй. Я не смогу заснуть сегодня ночью, если не буду рядом с Еленой.

Около двенадцати мы с Джорджем подошли к окну.

— Ты собираешься мне помочь?

— Отвали, пошли отсюда.

— И оставим эту прекрасную комнату пустой?

— Мне все равно. Вперед, пока Чонг не постучался в дверь. — Я отругал его, и он забрался на крышу.

Я последовал за ним после того, как закрыл окно с помощью телекинеза и выключил свет.

Мы шли по крыше как можно тише. Я скользнул вниз по желобу к четвертому этажу. Джордж последовал за мной.

Мои руки горели, но моя способность к исцелению уже была на пределе, а это означало, что ранки исчезнут через несколько часов.

Окно Бекки было приоткрыто на дюйм, и мы проскользнули в него.

— Тссс, — прошептал Джордж, когда я сбил лампу Бекки и подхватил ее, прежде чем моя сестра проснулась.

Но она храпела, очень по-женски.

Мы оба тихо рассмеялись над этим, и я подошел к кровати Елены и устроился рядом с ней.

Я все еще был опустошен и заснул быстрее, чем, возможно, рассчитывал.

— 18~

Джордж тихонько разбудил меня на следующее утро, и