Темный Луч. Часть 4 - Эдриенн Вудс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пожалуйста, только не говори мне, что ты один из тех жутких сталкеров, которые наблюдают за спящими людьми?
Я усмехнулся и нежно погладил ее по щеке.
— Я знал, что ты не спишь, — проговорил я, уткнувшись в ее теплую щеку.
Она открыла глаза, по утрам они были такими зелеными, и пристально посмотрела на меня.
Она одарила меня этой улыбкой. Той, которая без слов сказала мне, что прошлой ночью во сне я совершил какую-то глупость, вероятно, раскрыв ей все свои секреты.
— Почему ты так улыбаешься? Выглядишь так, словно только что раскрыла мой самый сокровенный секрет.
— Может, и так. — Она подняла глаза, и я усмехнулся.
— Ладно, выкладывай. Что я такого сказал?
— Ничего, это больше похоже на то, что ты сделал.
Я прищурился.
— Сделал?
— То, что, как я думала, могут делать только кошки, и теперь я знаю, что драконы делают то же самое.
Кошки могли это делать? Я посмотрел на стену и вспомнил, сколько раз мне хотелось мурлыкать всякий раз, когда она целовала меня. Я закрыл глаза на несколько секунд.
— Я мурлыкал!
Она улыбнулась.
— Ты мурлыкал.
Я рассмеялся.
— Ты не знал, что можешь это делать?
— Нет, знал, и ты тоже не в первый раз это слышишь.
— Да?
— Ты слышала на уроке Полета в самый первый раз, когда летела со мной.
Она слегка прищурилась, пытаясь вспомнить тот день.
— Когда Бекки спросила меня, что это, черт возьми, было?
Она рассмеялась:
— Нет, я не в первый раз слышу этот звук.
Я посмотрел на нее с кривой улыбкой.
— Да?
Она покачала головой.
— Я услышала его на горе, и это тоже напугало меня до полусмерти. Так вот почему Джордж смеялся?
Я кивнул.
— Я обычно дразнил Джорджа из-за этого, что он был слабым.
Ее плечи затряслись.
— Не говори ему, пожалуйста, — молил я, а она смеялась.
— Этот кудахчущий звук был мурлыканьем моего дракона. Человеческий голос похож на кошачий.
— Ты замурлыкал, когда я прикоснулась к тебе, — поддразнила она и слегка прижалась ко мне телом. — Ты такой слабый.
Я ухмыльнулся, как идиот. Спорить было бесполезно, и я закрыл глаза, так как не хотел напоминать ей о Билли. Я едва успел их открыть, как накрутил пальцами одну из ее прядей.
— Да, твое прикосновение делает меня слабым.
Она рассмеялась, и ее губы мягко коснулись моих.
Как бы сильно мне это ни нравилось, в то же время я ненавидел это, потому что никогда не смог бы потеряться с ней.
Но я буду таким, каким она хотела меня видеть. Она даст мне знать, если захочет большего.
— 17~
Елена сводила меня с ума своими поцелуями. Это было неплохое сумасшествие, но я чувствовал себя так же, как в тот раз на горе. Я так сильно чего-то хотел, но не мог, потому что здорово облажался с дурацким заклинанием, которое напугало ее до усрачки и заставило убежать.
Мне пришлось принять холодный душ, чтобы просто сдержать свои гормоны.
Я оделся в джинсы и рубашку. Я обнаружил, что она ждет меня, уже одетая и принявшая душ.
Она улыбнулась, когда я вытирал полотенцем волосы.
Я схватил свои темные очки как раз перед тем, как мы вышли ко всем.
— Серьезно, — спросила она.
— Я знаю, цвет моих глаз пугает тебя до полусмерти. Я слышу твое сердцебиение, Елена.
Она смущенно хихикнула, понимая, что ее поймали на лжи.
— Это не причина, по которой мое сердце бьется неровно, ясно?
— Да?
— Да, — усмехнулась она, и я обнял ее и быстро поцеловал, прежде чем отец собирался уличить меня в очередной лжи.
— Тогда почему твое сердце бьется неровно? — Я ненавидел, что мой голос звучал так сладко, как мед.
— Только через мой труп. Ты и так слишком много знаешь, — она оттолкнула меня, когда мы бежали вниз по ступенькам.
— Доброе утро, принцесса. — Эмануэль мило улыбнулся ей, и я игриво хмыкнул.
— Доброе утро, сэр Купер, — поддразнила она, и он рассмеялся.
Он легонько хлопнул меня по плечу.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, — сказал я.
— Солнце слишком яркое для тебя, Блейк, — поддразнил Джордж, и я показал ему палец.
Я быстро опустил руку, когда мать и тетя ахнули.
— О, расслабьтесь, меня не так-то легко убедить вернуться во тьму, — поддразнил я, в то время как мама продолжала свирепо смотреть на меня.
Я наклонился за ее стулом и обнял ее.
— Я — Рубикон, женщина. Я должен защищать свою репутацию.
— Я — твоя мать. Меня ни капельки не волнует твоя дурацкая репутация. Я отломаю тебе этот палец.
Я рассмеялся над ее жалкой попыткой отругать меня.
— Сними очки, Блейк, — сказала тетя.
— Нет, свет слишком яркий.
— Ты хочешь, чтобы я выключила свет? — спросила Конни.
— Нет, Конни, пожалуйста, — быстро ответил я. — Мама, пожалуйста.
— Ладно, — вздохнула она и положила в рот кусочек тоста.
Руки обхватили меня сзади, и я обнаружил, что Анук обнимает меня.
— Ты напугал нас до полусмерти, Смельчак.
— Я в порядке.
— Они сказали, что это произошло из-за того, что ты нарушил клятву?
— Думаю, именно это и произошло. Я не совсем уверен, Фасолька. Я в порядке, правда.
— Сними очки.
— Черт возьми, нет. Поверь мне, я слишком боюсь твоих ударов. Я слишком похож на Уилла.
— Ты никогда не будешь таким идиотом. Сними их, пожалуйста. Дай мне посмотреть.
— Нет, — усмехнулся я.
С помощью Елены, Джорджа и Эмануэля столы сдвинули вместе, и мы все расселись.
Елена села напротив меня, в то время как отец занял место рядом с матерью.
Он воздал молитву, что было так мило, и даже поблагодарил Бога за то, что он вернул меня к ним в целости и сохранности.
После того, как он закончил, воцарилась тишина, а потом Джордж сказал какую-то глупость, за что получил несколько взбучек от Бекки.
— Должник, он — Рубикон, Бекки.
— О, на твоем месте я бы заткнулся насчет того, как ты вел себя той ночью.
Все рассмеялись.
— По крайней мере, я могу сказать, что теперь я кое-чем поделился с этим Большим парнем.
— Большим парнем?
— Блейк, ты огромный. Мне все еще жаль Елену, которая ездит на тебе верхом.
Я густо покраснел, пытаясь скрыть свои нечистые мысли.
— Это не так уж сложно, — сказала Елена, и отец резко повернул к ней голову.
— Папа? — запротестовал я.
— Что? — спросил он.
— Серьезно.
— Что? — тоже спросила Елена.
— Ничего, — успокоил я ее, но
