Стальной блеск мечты (СИ) - Аларина Евгения

— Я полностью поддерживаю вас, лейтенант, — отозвался майор Мерваль.

От Юнис не укрылось, как побледнело при звуках этих слов лицо Эсгера.

— Можно вас на пару слов? — попросила девушка кузена.

— Разумеется, дорогая кузина, — был ответ.

Они вышли из комнаты в коридор, где, вытянувшись по струнке, стояли на часах двое солдат. Комендант небрежным жестом велел караульным отойти подальше.

— Послушайте, кузен, — вполголоса начала Юнис, — я осознаю всю недопустимость того, что произошло по моей вине и глубоко переживаю это. Не могли бы вы на сей раз — ради меня — смягчить наказание для провинившихся солдат. Мне просто невыносимо думать, что кто-то должен столь жестоко пострадать по моей вине.

Аден наклонился к ней совсем близко и отвечал почти шёпотом.

— Я весьма сочувствую вам кузина и нахожу, что ваше милосердие достойно самой горячей похвалы. Но, прошу меня простить, в данном случае я — заложник собственного положения. Долг офицера — вот что владеет мной и направляет мои действия. Я, должно быть, уже говорил вам: порою это крайне нелегкая работа — принимать верные решения. Но в данном случае я не испытываю ни малейших сомнений. Проявить снисходительность в деле Эсгера — значит поставить под сомнение мой авторитет командира, а, кроме того, ещё и создать крайне нежелательный прецедент. Посему прошу меня простить, но моё решение останется прежним.

Юнис приняла самый умоляющий вид и сделала ещё несколько попыток уговорить Адена смягчиться, но никакие её увещевания не имели успеха.

— Мне кажется, вам не следует присутствовать при исполнении наказания, раз уж вы принимаете этот эпизод настолько близко к сердцу, кузина, — заявил, в конце концов, комендант и распахнул дверь штаба, давая понять, что их разговор завершён. — А сейчас прошу меня извинить.

Он вернулся к ожидающим офицерам и принялся отдавать распоряжения: наказание следовало привести к исполнению через час на плацу. Юнис же поспешила в свою комнату: к стыду своему она осознала, что боится сейчас случайно встретиться в коридоре с Эсгером. Вскоре её догнал Ансель.

— Что это на тебя нашло? — напустилась Юнис на мага, стоило им оказаться одним в комнате девушки. — Кто тебя за язык дёрнул напомнить Адену про эту растреклятую жилу?

— Извини, ляпнул, не подумав, — принялся оправдываться маг. — Хотел, что называется, блеснуть знаниями.

Юнис вздохнула. Как же некстати с умницей Анселем случилась такая незадача.

— Впредь не будешь мне пенять на то, что я иногда говорю какую-нибудь глупость, — девушка не смогла удержаться от шпильки в адрес друга и тут же спохватилась, вспомнив о серьёзности ситуации. — Но что же нам теперь делать?

— Угомониться? — довольно-таки саркастическим тоном предложил маг. — Мне кажется, всё, что могла, ты уже сотворила, а теперь лучше предоставить этих бедолаг их судьбе. Помочь им тебе вряд ли удастся, а вот усугубить ситуацию, ты, я полагаю, вполне сможешь.

— Ну уж нет, мы обязательно должны что-нибудь придумать, — не унималась девушка. — Как думаешь, что за приказ такой Эсгер нарушил?

— Я, конечно, не уверен, но полагаю, что комендант запретил своим людям фехтовать с тобой, — высказал догадку Ансель. — С учётом твоей репутации эта предосторожность с его стороны кажется отнюдь не лишней.

— Наверное, ты прав, — согласилась девушка, — иначе с чего бы Адену так запираться и делать секрет из этого злосчастного приказа. Выходит, это я во всём виновата.

— Ну да, и в первую очередь в том, что не умеешь держать язык за зубами, — вставил маг. — Ты ведь, кажется, сама говорила, что тебя предупреждали о необходимости сохранять ваш поединок в тайне. Или я ошибаюсь?

— Но я ведь хотела помочь, — принялась оправдываться Юнис, сочтя последний вопрос риторическим. — Я ведь не знала ни о каком приказе. И мне показалось ужасно несправедливым, что бедняге Рахану придётся отвечать за мою собственную оплошность.

— Что ж, возможно, в следующий раз ты получше подумаешь, прежде чем пытаться кому-то помочь, не разобравшись толком, что происходит, — философски заметил молодой человек.

— Но это несправедливо — то, что с ними собрались сделать, — Юнис задыхалась от негодования. — Эсгер и без того пострадал, он ранен, а его вдобавок ещё и хотят за это наказать!

— Знаешь, этот мир вообще-то не образец справедливости, а уж армия и подавно, но, в данном случае, я вполне понимаю твоего родича. Нарушение приказа — это серьёзный проступок. Адена выставили дураком перед подчинёнными, и теперь, чтобы сохранить лицо, он должен действовать жёстко, — маг говорил тем своим тоном, каким обычно разъяснял Юнис прописные истины. — Тем более, речь идёт о клеймёных, которым на роду написано быть козлами отпущения. Тебе пора бы уже свыкнуться с тем, что такое происходит сплошь и рядом.

— Но так не должно быть! — горячо воскликнула Юнис. — Я определённо не могу понять, почему к Эсгеру так относятся. Он, может быть, лучший боец из всех, кого мне доводилось видеть и, несмотря на это, его здесь держат за разнорабочего. Это не только несправедливо, но и попросту нерационально, он принёс бы куда больше пользы в качестве, например, инструктора по фехтованию.

— Сдаётся мне, ты немного преувеличиваешь, так скажем, наблюдаемые воинские таланты этого клеймёного, — скептически поднял бровь Ансель. — Извини, но я не считаю, что твоего собственного умения достаточно, чтобы достоверно судить о таких вещах. Вот его способность отражать заклинания действительно впечатляет — это правда. Но о ней-то Аден и прочие не имеют ни малейшего понятия.

— Вовсе я не преувеличиваю! — взвилась девушка. — Я уверена, Эсгер мог бы выиграть Королевский турнир, если бы только ему позволили принять в нём участие. Но, конечно же, это запрещено, никто ведь не захочет проиграть клеймёному.

— Ладно-ладно, как тебе угодно, — замахал руками Ансель, по тону мага было понятно, что горячие слова девушки его нисколько не убедили. — Но будь он даже первым бойцом во всем Броктоне, я могу придумать с десяток причин, почему ему ничего опаснее лопаты в руки не дают. Проблемы с дисциплиной, возраст, слабое здоровье, неприязнь со стороны кого-то из начальства — да мало ли что ещё. В конце концов, может и сам твой Эсгер предпочёл бы в случае войны скорее рыть ямы, чем встречать с пикой в руках атаку конницы, вот и ходит благоразумно в нестроевых.

— Какая чушь, — отрезала девушка, — Эсгер — клеймёный воин, да не простой, а обладатель Дара, он просто обязан любить своё дело.

— А вот тут я с тобой, пожалуй, соглашусь. Для разнообразия, действительно хорошее замечание, — выдал неожиданную похвалу Ансель. — Исходя из того, что мы знаем о свойствах клейма, Эсгер и впрямь должен быть отнюдь не удовлетворён своей должностью. Так что может статься, за его нынешним положением кроется какая-нибудь любопытная история. Кстати, можешь как-нибудь на досуге поинтересоваться у родича своей матушки, благо теперь у тебя есть отличный повод завести беседу на эту тему.

— После всего, что сегодня произошло, у меня нет никакого желания разговаривать с Аденом. И уж тем более что-то у него выспрашивать. По правде сказать, я вообще теперь видеть его не хочу.

— В принципе, именно такого поведения и можно ожидать со стороны капризной девочки. Вот только как бы господин Мерваль не разозлился на твоего Эсгера ещё больше только из-за того, что тот вольно или невольно стал причиной ссоры между вами.

— О боги, а ведь ты прав! — воскликнула Юнис. — Мне, пожалуй, и впрямь стоит держать свои чувства в адрес матушкиного племянника при себе.

На сей раз Ансель никак не прокомментировал её реплику. Вместо этого он достал из кармана коробочку леденцов и отправил себе в рот сразу несколько штук. В комнате воцарилось молчание. Юнис о чём-то сосредоточенно думала, подперев рукой подбородок.

— А это наказание, которое Эсгеру назначили, оно очень страшное? — вдруг спросила девушка.

Ансель бросил не неё удивлённый взгляд.