Европад - Любовь Зиновьевна Аксенова

— Я вас слушаю, — снова включился живчик.

— Мне на счет пришли деньги. Нет ли какой ошибки?

— У нас ошибок не бывает. Почти… — добавил собеседник. Взял распечатку, внимательно ее рассмотрел, сравнил с компьютером на своем столе.

— Все правильно. Что-то не так? Вы ожидали другую сумму? Я могу…

— Нет. Не надо. Спасибо. Все в порядке. Не могли бы вы дать расшифровку названия фирмы, от которой поступили деньги? Ее адрес?

— Да, конечно. Все, что есть в компьютере.

Снова щелчки по клавишам. Эля успела подумать: «Неужели это Алекс? Только он способен на такие широкие жесты. Неужели?» Нестерпимо захотелось заплакать. Еще секунда, и слезы сами хлынут из глаз. Чужой голос вернул к действительности:

— Деньги поступили вчера. С Багамских островов. Это оффшорная зона. Все необходимые налоги уплачены. Перевод сделан фирмой «Алекс & Алекс», в графе «Цель перевода» указано: «На текущие расходы». Более подробного адреса мы не знаем, есть только номер счета в банке. Это информация конфиденциальная и может быть выдана только с согласия отправителя…

Чиновник был готов выскочить из штанов от усердия. Конечно, в банковском компьютере можно увидеть суммы и побольше. Не только у фирм, у частных лиц тоже. Обычно их хозяева — чопорные старухи и сморщенные старики, деньгами которых распоряжаются молодые и наглые управляющие. Или наследники, толком не разберешь. Но миллион на карманные расходы, на шпильки и булавки? С этим ему пришлось столкнуться впервые.

К его столику уже собралась очередь. Немного, два человека. Стоят с каменными мордами, ничем раздражения не показывают. Так и должно быть.

На Элю неожиданно навалились усталость и апатия. Слезы высохли, не успев пролиться, в ушах звучало: «Европад, европад».

Она уже слышала где-то это слово. «Так вот что оно значит на самом деле!»

Эля прервала болтливого клерка и вышла на улицу. Ей хотелось всего сразу: бежать домой, рухнуть в постель, выпить стопарик, звонить Дмитрию, разыскивать Алекса, послать подальше шефа, просто сесть на скамейку, подставить лицо солнцу и бессмысленно улыбаться.

В киоске на углу она купила «Моргенпост», нашла раздел «Недвижимость»: «Виллы на Лазурном берегу».

— Нет, — сказала себе Эля и улыбнулась, — учись быть экономной и жить по средствам.

Перевернула страницу, увидела: «Виллы на Кипре», углубилась в чтение. Придя домой, вспомнила. Когда была в Ницце, взяла в ресторане рекламный риэлтерский буклет. Наверно, не выбросила. Да, вот он. Стала просматривать. Одно объявление обведено красным фломастером. «Когда успела? Убей Бог, не помню! Может, когда приезжал Филипп?»

«Продается двухэтажный дом из пяти комнат с мезонином в саду, примыкающем к частной вилле. Все удобства, отдельная калитка, 700 тысяч евро».

Эля позвонила в Ниццу. Служанка ответила, что спросит у хозяина. Записала ее фамилию, телефон. Через несколько минут сообщила:

— Дом не продан. Вас могут встретить, если вы сообщите рейс.

ГЛАВА 40

МИНУТА ДО СЧАСТЬЯ

Никому ничего не сказав, Эля зашла в банк, выгребла наличку, сложила в рюкзак и вылетела в Ниццу. Действовала старая русская привычка: «Дают — бери, бьют — беги». Мало ли что будет дальше? Вдруг благодетель передумает…

В аэропорту взяла такси. Водитель, седой ежик, сразу признал в ней иностранку и очень обрадовался, что Эля говорит по-французски. Присутствие красивой девушки воодушевляло. Он, что называется, завелся, стал рассказывать о Ницце.

Без труда нашли нужный адрес. Таксист сказал: очень престижный район. Эля это и сама понимала: виллы-дворцы, окруженные дымкой загадочности. Прозрачная над деревьями, она сгущалась возле фасадов и калиток. Четкие контуры расплывались, казались овальными. Живыми.

Попрощавшись с дружелюбным французом, девушка позвонила в дверь. Услышала, как зажурчал, запел колокольчик. Минута-другая. Появилась маленькая старушечка. Чистенькая, приветливая, в кружевном чепчике на седом перманенте. Элю приняла как родную. Пригласила войти, предложила чай, печенье. Сказала, что хозяина нет, скоро приедет. Даже к руке притронулась, будто вложила в нее свою доброту.

Эля попросила показать ее дом. Старушка взяла ключи — они призывно блеснули на солнце, — повела в сад. Минули лужайку, на ней висели остатки туманца, четыре пальмы, и свернули влево в пихтовую рощицу. С их появлением там просияло теплое солнышко, подняло с земли запах хвои. Из зеленой травы навстречу поползли коричневые шишки — наверно, так удобнее было подглядывать.

А вот и вилла. Она была похожа на раковину из трех лепестков. «Какая щемящая музыка наполняет душу этого дома!»

Эля, перепрыгивая ступеньки, вбежала на самый верх — в мезонин, на террасу. Метрах в двухстах расстилалось море. Ветер бросал белое пенное кружево на палевый берег. Видна была каждая петелька. Солнце слепило глаза. День звенел птичьими голосами.

Эля закружилась по террасе. Ничего подобного в ее жизни еще не бывало. «Боже! Какое счастье! Но где же Принц? Кто дал мне деньги на покупку этой немыслимой виллы? Может, Алекс, и я скоро его увижу?»

Старушка исчезла, предупредив, что девушка может чувствовать себя как дома.

— Поживите, подумайте. Если вам понравится, оформите договор. Так сказал хозяин… Отдыхайте, гуляйте, приходите обедать. Телефон в гостиной, наш номер — двенадцать. На столе — план, описание вашего дома.

Эля побежала осматривать комнаты. Шикарная мебель. Золоченые витые ножки, розовая, голубая обивка кресел, рояль, цветы, зеркала в старинных рамах. Несколько дорогих картин.

Больше всего потрясла Элю ванная. Метров тридцать. Под нее был отдан один из