Третья жена хозяина песков - Анна Наварр

Дневной свет проникал в пещеру, в ярком столбе света играли пылинки. Мерно журчал источник. 

От этой идиллии я расслабилась и прикрыла веки. И перед глазами заиграли краски магической стороны этого мира.

Во мне кружился настоящий водоворот из радуги. Каждый узел, который я видела красным – тогда, на столе у Раузан, – теперь был цветным. Я припомнила, что Раузан составляла из жидкостей, с помощью которых она творила свой ритуал, примерно такую же радугу. И она ввела все получившееся в мое тело. 

Может дело в этом? 

Ведь она планировала, что я забеременею сразу же после свадьбы. 

Но ведь магия рассеивается, если маг, сотворивший ее, погибает. Это я помню еще по клетке дива Жарана. А значит, магия Раузан должна была перестать на меня действовать, сразу как я ее отправила вслед за Дахаром. 

Или на зелья это не распространяется?

Как все сложно!

Встряхнув головой, я вернулась в реальность. И перед глазами встала стена, из которой бил источник. Стена, на которой, как на индийскм храме, были вырезаны множество фигур.

Ночью этой красоты видно не было – просто неровные бугры каменной породы. Но теперь, в дневном свете, все изменилось.

От потолка и до самой кромки воды всю стену занимали небольшие – в локоть – фигурки женщин. Ай-нуурки с крыльями бабочек, дивы со змеиным взглядом, человечки и какие-то еще неизвестные мне расы, все они стройными рядами располагались над водой. 

И все были беременны. 

Это подчеркивалось – специально. На животе у каждой был изображен плод, с сохранением анатомических подробностей по сроку беременности – маленький шарик, зародыш, крошечный младенец, больше похожий на рыбку или ящерку, и далее, через все промежуточные стадии – к младенцу на руках у самых крайних в рядах женских фигурах. 

Я снова прикрыла глаза и теперь смотрела не внутрь себя, а наружу, на пещеру.

Что ж. 

Вот значит куда Актаур меня притащил.

Ничего удивительного, что мой вопрос: “Где мы?” он попросту проигнорировал. Если бы ответил – отправился бы в долгое пешее путешествие. 

Стоило вспомнить, как он проснулся – наверняка ему стало неудобно без мягкой подушки в виде меня. 

Горячее дыхание обожгло шею, когда Актаур небрежно чмокнул меня и приобнял. 

– Доброе утро, драгоценнейшая. 

Я отпихнула его. Кому доброе, кому не очень.

– Не трогай меня. 

Он проигнорировал. И только крепче прижал, усаживаясь рядом. 

– Я сказала не трогай! – я ударила уже всерьез, пусть и без оружия. 

Объятия разжались. 

– Ну что опять, драгоценнейшая? – Актаур с непониманием посмотрел мне в лицо.

– И не называй меня так! 

– Это еще почему? Ты – третья жена, твой титул – драгоценнейшая. Как еще тебя называть?

Я встала и, отойдя на несколько шагов, отвернулась.

– Я тебе не жена! 

– То есть как это? Ты же сама согласилась! – Он поднялся следом, снова обнял, прижимая спиной к груди. 

– Согласие, полученное под принуждением или воздействием опьяняющих веществ, ведь не считается действительным, не так ли?

– Каких веществ? Ольга! Тебе приснилось что-то? С чего ты злишься, да еще с утра? 

Я снова вырвалась, развернулась к источнику и, стараясь не потревожить Файсара, указала на бассейн и стену позади Актаура.

– Это, по-твоему, что? Куда ты меня притащил? 

Он посмотрел туда.

– Ты думал, я не увижу и не пойму, что это такое? – Я снова оттолкнула его. – Раузан перед свадьбой несколько часов накачивала меня снадобьями, пока они не приняли точно такой же вид! Но ее магия должна была с ее смертью развеяться, не так ли? Так развеялась или нет, ее магия? Ты видел? 

Глаза Актаура замерцали зелеными бликами, а на лице застыло сосредоточенное выражение. Он повел взглядом по стене, замер на источнике, а затем, развернувшись, осмотрел остальные стены и задержал взгляд на арке портала – сейчас не работающей. и даже, на мой взгляд сломанной. Все арки, которые я видела прежде, выглядели как выточенные из цельного куска камня. В вершине этой же отсутствовал целый фрагмент, и края арки не смыкались между собой. 

Актаур подошел к арке, коснулся пальцами камня. 

– Как интересно! – казалось, он вообще забыл о моиз вопросах и вообще обо всем, что я только что сказала. В его глазах горело такое же любопытство исследователя, какое бывает у ученых, получивших грант на то, что они хотели изучить, а не на скучный заказ от госкомпании или корпорации. – Как мы вообще сюда переместились? Она же не работает! 

Это я заметила. 

– Сюда – это куда? – мрачно поинтересовалась я. 

– Ты ж и сама видишь. К источнику плодородия! 

– А что такого? Разве вы сюда не ходите как к себе домой? 

Актаур вернулся ко мне, снова потянулся, чтобы коснуться. Да что ж ему все время надо меня теребить! Увидев выражение на моем лице, замер на середине движения, а затем чуть изменил траекторию и потрепал Файсара по голове. Малыш вздохнул, но сосать грудь не перестал. 

– Ты ведь уже знаешь, как много проблем у благородных семейств с рождением потомков? 

– Да, заметила. Кто только меня не увидит, сразу об этом вспоминает. И как это связано с тем, что произошло этой ночью?

– Источник был утрачен.

Я рассмеялась, но не добро, а язвительно.

– И это говорит мне человек, который может пройти куда угодно? С чего ты решил, что я тебе поверю? 

Он покачал головой. Вздохнул, словно учитель, в сотый раз объясняющий очевидное.

– Источник был утрачен. Ты же видишь – арка сломана. А люди моего рода не могли пройти… 

– Почему?

– Из-за черного песка. Черный песок не дает ходить по магической тропе. Не давал… 

– Поверь мне. Ольга. Я не выбирал, куда отправиться. Просто подхватил тебя и шагнул в портал, попросив перенести в любое безопасное место. 

Файсар наконец наелся. И криком оповестил о других своих желаниях.