Дуэль с Лордом Вампиров - Элис Кова

– Ты рано встала, – замечает Куин.

– Я даже не ложилась. – Я отхожу от стола с инструментами. Конечно, с оружием вампиров можно еще повозиться, но второпях лучше ничего не делать, чтобы не испортить. Надеюсь, они все равно ничего не поймут. – Я немного увлеклась.

– Понятно. – Куин осматривает оружие и смело проводит большим пальцем по поверхности одного из лезвий.

– Осторожно, я их только что заточила. Не хотелось бы объяснять Рувану, что случилось с его верным слугой.

– Если бы я хотел покончить с собой, порезавшись серебряным лезвием, то давно бы это сделал. – Куин убирает руку.

– Куин, я могу кое-что спросить?

– Только если позволишь потом и мне задать вопрос. Один твой, один мой. – Он бросает на меня напряженный взгляд.

– Договорились. Что такое «долгая ночь»? – Судя по разговорам вампиров, она связана не только с проклятием.

– Долгая ночь началась после наложения проклятия. – Подойдя к окну, Куин смотрит на заходящее солнце. Он слегка морщится, но все равно стоит в его лучах, словно бросая вызов. – Проклятие быстро проникло в нашу кровь. Вампиры покинули все города и поселки, лежащие за горами, и пришли в Темпост в поисках лекарства, однако нашли в главной крепости еще больше умирающих.

Я тоже подхожу к окну и встаю рядом с ним, но Куин по-прежнему смотрит на раскинувшийся внизу город. Точнее, на виднеющееся вдали большое здание со сводчатой крышей и четырьмя колокольнями по углам.

– Во время так называемого заката многие из нашего народа погибли. И когда они превратились в поддавшихся, за ними начали безжалостную охоту ликины, живущие к северу и северо-западу от нас. По мере усиления проклятия ликины все более активно уничтожали наш народ, заявляя при этом, что действуют во имя защиты всего Срединного Мира. Все случилось так быстро, что у нас даже не было времени обратиться за помощью… Хотя я сомневаюсь, что стаи этих чудовищных волков позволили бы передать нам какие-либо припасы. Они увидели, кем мы стали, и преисполнились решимости не позволить никому из нас сбежать.

– Значит, долгая ночь – просто образное название трудных времен, выпавших на долю вампиров?

– Это уже два вопроса.

– Нет, один, – бросаю на него взгляд искоса. – Уточнение не считается дополнительным вопросом, поскольку ты говоришь загадками, а я хочу во всем четко разобраться.

Куин тихо хмыкает, но эта веселость не отражается в его глазах.

– Долгую ночь назвали так из-за способа, с помощью которого мы отсрочили действие проклятия. – Теперь я слушаю очень внимательно. – Вампиры провели кровный ритуал, подобного которому никто и никогда не видел. Высшие лорды и леди, советники и ближайшие помощники последнего представителя королевской династии заключили последнее соглашение. Они отдали собственные жизни, чтобы создать долгую ночь, великий сон, куколки, в которых могли бы укрыться выжившие вампиры.

– Куколки?.. Вроде коконов бабочки?

– Да, ты уловила идею, – кивает он.

Я представляю себе сотни вампиров, спящих вниз головой, словно гусеницы, и ожидающих пробуждения, как только будет снято проклятие.

– Этот стазис останавливает действие проклятия, удерживая нас от превращения в поддавшихся или еще кого похуже. Однако он не способен излечить. Как только мы пробуждаемся ото сна, проклятие вновь завладевает нами. – Куин надолго замолкает и лишь когда поворачивается лицом ко мне, я понимаю, что прошло довольно много времени.

Вынырнув из своих мыслей, я возвращаюсь в настоящий момент и пытаюсь слегка расслабить мышцы лица, чтобы прогнать мрачное выражение. Однако добиваюсь лишь того, что к горлу подступает ком.

– Все это очень… печально.

Куин бросает на меня внимательный взгляд и, нахмурившись, прочищает горло.

– Положение, в котором оказались вампиры, в высшей степени трагично. Мы страдаем молча, в одиночестве. Наш народ никогда не был настолько многочисленным, как эльфы или фейри. Мы никогда не обладали врожденной физической силой наших ближайших собратьев ликинов или сильной магией сирен, живущих далеко на севере. До появления знаний крови мы были слабы и только в полнолуние могли уверенно общаться с теми, кто жил за пределами наших гор. А потом мы обрели силу, и ее у нас почти сразу украли. – Он замолкает с озадаченным видом. – Я знаю, о чем хочу спросить.

– Да? – Меня удивляет такая внезапная перемена и возросшая напряженность.

– Ты сказала, что тебя печалят страдания вампиров. Это правда?

Мне тут же хочется начать все отрицать, но я останавливаю себя. Сочувствую ли я вампирам? Инстинкты подсказывают, что не стоит. Разум твердит, что это невозможно. Но сердце…

– Да. Я знаю, что значит жить без всякой надежды, не видя выхода, в ожидании мрачного будущего, построенного для тебя чужими руками. С такой судьбой никто не должен мириться. Сейчас вампиры – такие же жертвы, как и мы, – повторяю я слова Рувана.

Куин медленно вдыхает и, похоже, немного расслабляется. Проводит рукой по светло-каштановым волосам, которые на солнце приобретают ржавый оттенок, и качает головой, словно не веря собственным ушам. Полагаю, я и сама чувствую примерно то же самое.

– Никогда не думал, что доживу до того дня, когда человек сжалится над нами. Хотя я так же не ожидал, что мой повелитель или любой другой вампир обменяется с человеком кровной клятвой. – Куин протягивает руку, словно предлагая перемирие. – Ну, если кому-то из людей и суждено жить среди нас, я рад, что это ты, кузнец.

Я тихо хмыкаю. Само собой, Руван уже рассказал правду Куину с Кэллосом. Конечно, я не против. Не стану отрицать, что начала им всем доверять.

– Если уж мне суждено жить среди вампиров, я рада общаться с вашим повелителем и всеми его вассалами, – отвечаю я, пожимая руку Куину.

Выпустив мою ладонь, он тут же прячет обе руки в карманы, словно пытаясь убрать для себя всякую физическую возможность вновь предложить мне мир. Я отворачиваюсь к окну, размышляя о том, что бы еще спросить. Но нас неожиданно прерывают.

В коридоре звучат торопливые шаги Уинни, которые все приближаются.

– Куин, Риана… Флориана. Идите скорее. Руван… – лихорадочно бормочет она, врываясь в кузницу.

При виде ее искаженного лица и широко распахнутых глаз сердце уходит в пятки.

– В чем дело? Что случилось? – спрашивает Куин, бросаясь ей навстречу.

Я бегу следом, твердо намеренная не отставать. Иррациональный страх, грозящий поглотить меня с головой, гонит вперед.

– Проклятие… еще немного, и он станет поддавшимся.

Двадцать три

Мир вокруг был слишком тих и неподвижен. Руван не просто спал… он попал в беду. Повелитель вампиров чувствовал, как его разрушает проклятие,