Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу - Коллектив авторов

С 18 августа по 30 сентября Альберт до полудня как правило заседал в суде. Послеобеденные часы посвящались традиционному досугу: супруги посещали дома высокопоставленных вельмож, наблюдали за маневрами, охотились, рыбачили{850}. О средневековых корнях придворного церемониала напоминали такие развлечения, как стрельба по мишеням и скачки на лошадях, в которых участвовали представители различных сословий обоего пола{851}. Победители получили ценные подарки из рук организаторов – первых лиц королевства. Непременным пунктом в программе было посещение воскресных месс, хотя это нельзя считать особенностью данного путешествия: ведь у появлений членов правящего дома на публике были свои писаные правила. В таких выходах чету в строго определенном порядке сопровождали первые лица двора, пажи и телохранители{852}. Точно в таком же порядке они передвигались, когда в духе идей Просвещения наносили «обязательные» визиты в социальные и образовательные учреждения: в Пеште это был дом инвалидов, в Ваце – гимназия{853}. Вечерняя программа с балами (и даже бал-маскарадами), ужинами и приемами мало чем отличалась от привычного дворцового распорядка{854}. Может показаться удивительным, что супруги ни разу не побывали ни на театральном представлении, ни на концерте, но в то время ни в Буде, ни в Пеште не было постоянного театра, а камерные оркестры держали лишь несколько аристократов. Один спектакль в честь гостей разыграли вацские гимназисты, затем гостей в Гёдёллё развлекали музыканты графа Антала Грашшалковича (1694–1771){855}.

В ходе придворных путешествий не было принято, чтобы аристократ или монарх вели дневники – это считалось обязанностью сопровождавшего секретаря. В очень редких случаях до нас дошли путевые заметки кого-то из свиты{856}. Ни Альберт, ни Кристина в поездке 1766 г. не вели дневников, но, согласно предписаниям церемониала, отмечали важные события в специальном придворном протоколе. Отголоски этих записей временами появлялись на страницах прессы, в том же близком ко двору «Wienerisches Diarium»{857}.

Вторая поездка – в 1776 г. в Италию – с точки зрения целей не представляет собой ничего необычного. С давних времен Италия манила к себе путешественников: там непременно стремились побывать дворянские юноши в ходе обучения за границей, совершенствовавшиеся в мастерстве художники, а также ценители и знатоки искусства{858}. Можно предположить, что Мария Кристина, с детства проявлявшая интерес и склонности к искусству, тоже хотела побывать в Италии, но, по собственному признанию Альберта, и он с колыбели только и мечтал об этом{859}. Случай представился, когда Мария Терезия – нарушив все принятые в XVIII в правила, но при этом оставшись верной себе – «отправила» молодых супругов в Италию, чтобы они навестили старшего брата Марии Кристины – Леопольда[43] и его детей, а по возвращении обстоятельно рассказали, как живут ее сын и внуки. Путешествие «удлинилось» до самого Неаполя, где находился двор дочери Марии Терезии – Марии Каролины (1768–1814). Не забыли супруги и о Милане, где правил другой брат – эрцгерцог Фердинанд (1754–1806). Время года, выбранное для поездки – зима, кажется более чем странным. В жуткий холод путешественники отправились в Триест, повторив тем самым маршрут Иосифа II, проложенный девятью годами ранее{860}. Предположительно, супружеская чета хотела успеть к появлению на свет в семье Леопольда очередного ребенка. Им 9 марта 1776 г. оказался мальчик, нареченный Иосифом (1776–1847) – будущий надор Венгерского королевства. В середине лета оправившаяся от родов молодая мать Мария Людовика (1745–1792) с супругом смогли присоединиться к Марии Кристине и Альберту, возвращавшимся в Вену{861}.

Здесь мы имеем дело с типичным путешествием с целью посещения родственников, но и в нем обнаруживаются черты, несвойственные иным подобным вояжам. Во-первых, свита была столь скромна, что его вряд ли можно причислить к обремененным церемониалом классическим, принятым при дворе «семейным визитам». Какие бы то ни было формальности на всех остановках в пути – у Фердинанда в Ломбардии, у Леопольда в Тоскане, у Марии Каролины в Неаполе – отсутствовали. Несомненно, облегченный церемониал и малочисленная свита были взаимосвязаны. Путешественники передвигались в четырех каретах и в сопровождении груженой повозки. В свите находились граф Макс фон Кавриани – обер-гофмейстер, графиня Штаремберг – обер-гофмейстерина, генерал-майор Милтиц, генерал Янош Кемпелен, кабинет-секретарь, духовник и три придворные дамы{862}.

Италия с ее богатейшим культурным наследием определила в качестве одной из целей путешествия получение новых знаний, поэтому можно со всеми основаниями говорить о своеобразном запоздалом гранд-туре («Grand Tour»){863}. В данном случае опять необычно то, что в путь супруги отправились вместе. Подобные «инспекционные визиты» обычно совершали дамы: перед бракосочетанием, после рождения ребенка или просто для встречи с родными (в немецком языке есть особый термин – Fürstinnenreisen){864}. Альберт же и Мария Кристина путешествовали вдвоем, не расставаясь ни на минуту, и в этом они предвосхитили знаменитое турне 1781–1782 гг. российского цесаревича Павла с супругой. Поскольку путь их пролегал к родственникам, то необходимости в инкогнито не было, при встречах они называли друг друга по именам и общались, не обращая внимания на формальности. Отказ от церемоний был особенно ценен в крупных городах, таких как Рим, где супруги развлекались в свое удовольствие. Об интересах высокородных путешественников можно судить по тому, что в первую очередь они осматривали здания, музеи, картинные галереи, коллекции предметов искусства, но не забывали о театральных, оперных и балетных спектаклях, уделяли внимание научным учреждениям (университетам, академиям и пр.){865}. Герцог Альберт проявил интерес к организации военного дела: в Ломбардии осмотрел фортификационные сооружения против французов, в Венеции – арсенал и морской флот.

Хотя путешествие Марии Кристины и Альберта было обставлено довольно скромно, их ранг и родственные связи позволяли им посещать высокопоставленных персон и знатные дома. Не говоря о том, что их принимали послы Австрийской монархии, им дал аудиенцию папа римский Пий VI, были представлены первейшие аристократы, чьи имена Мария Кристина педантично заносила в дневник. В Риме список состоял из 21 имени, в Милане из 31, в Неаполе – из 23 имен{866}. Такие личные знакомства относились к важным пунктам программы, служили для обмена информацией, установления политических, дипломатических и культурных связей. Общеизвестно, что герцогская чета именно во время итальянского турне заложила основы будущего знаменитого художественного собрания Альбертины. Графу Джакомо Дураццо была поручена закупка гравюр и рисунков, но, судя по расходным книгам, супруги сами тратили немалые суммы на гравюры и книги (11 191 гульденов 40 крейцеров). Наибольшие траты приходятся на апрель, май и июнь 1776 г. в Неаполе, Тоскане (на обратном пути) и Венеции{867}.

Весьма необычно то обстоятельство, что в путешествии по Италии Альберт вел дневник, не только для себя, но и для передачи его императрице Марии Терезии{868}. Мария Кристина оставила после себя заметки о братьях и сестре, их детях, представленных путешественникам персонах, и они по стилю отличаются от записей, сделанных мужем. Ей не так важно было записать, где были и что видели, сколько во всех подробностях охарактеризовать внешний и внутренний облик тех, с кем они встречались в Италии, начиная с брата Леопольда и его семьи до римских аристократов, правителей Неаполя и Ломбардии с их вельможами. В заметках на французском языке эрцгерцогиня высказывает личное мнение и суждение, что позволяет современному читателю узнать важные детали о повседневной жизни итальянских правящих дворов{869}. Помимо этого, супруги оставили более или менее пространные записи обо всем примечательном, что они увидели, о людях, с которыми им довелось познакомиться.

В отдельной тетрадочке были выписаны – в качестве образцов – маршруты, по которым уже проехали в 1769 г. Иосиф II и в 1774 г. эрцгерцог Максимилиан (1756–1801){870}. Там же содержалась разнообразная полезная в дороге практическая информация: сколько в какой итальянской провинции следует платить за лошадей, по какому курсу меняются те или иные итальянские деньги. Все это учитывалось при планировании путешествия.

Для третьего, тоже необычного по форме, путешествия герцогской четы в 1786 г. была выбрана Франция. Хотя супруги останавливались не только в Париже, здесь мы ограничимся программой их пребывания именно в столице. Помимо торжественных, организованных с размахом официальных выездов и коротких экскурсий в XVIII в. высокородные путешественники все охотнее разъезжали инкогнито. Настолько, что Фридрих Карл Мозер в руководстве о придворных нормах и правилах посвятил таким путешествиям несколько глав{871}. Путешествие al incognito было очень модным в XVIII в. явлением, но тому, что монархи и аристократы предпочитали скрывать свой ранг, было, по мнению Мозера, несколько практических объяснений. Во-первых, когда они не хотели соблюдать утомительные предписания придворного церемониала; во-вторых, если желали сэкономить на расходах; в-третьих, если монарху не по душе придворная театральность, когда в присутствии иноземного гостя все начинают вести себя по-другому; наконец, в-четвертых, когда государь на самом деле хотел бы остаться неузнанным{872}.