Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу - Коллектив авторов

Так или иначе, у обоих императоров через некоторое время накопилось много личных впечатлений об отдельных областях и структурах всей монархии. В случае необходимости они, принимая решения, могли опираться на эти уникальные знания в противовес мнению подчиненных им венских центральных органов управления. В конце концов, оба монарха оказывались единственными жителями собственной империи, которые не понаслышке знали о самых ее отдаленных уголках. Их чиновникам тоже приходилось посредством регулярных перемещений по стране накапливать и осмыслять впечатления об отдельных частях. Правда, с точки зрения географии их карьерные пути обычно не пересекали линию разграничения Австро-Чешских наследственных провинций от Венгерского королевства, и, кроме того, их поездки совершались в ограниченное число регионов и областей{907}. Чтобы по достоинству оценить накопленные императорами знания и впечатления, не следует забывать, что в начале XIX в. статистически достоверные страноведческие данные имелись далеко не обо всех частях монархии{908}.

Оба императора в дороге. Кропотливая работа многих историков позволяет судить о том, насколько постоянные разъезды определяли способ правления и будни обоих монархов. Подсчитано, что из 8 928 дней, которые Иосиф II провел на троне как соправитель и единоличный правитель с 12 сентября 1765 до самой смерти 20 февраля 1790 г., государь провел вне имперской столицы и своей резиденции Вены как минимум 2 683 дня. Здесь учтены его поездки к театрам военных действий и путешествия за границу (в Италию, Францию и дважды – в 1780 и 1787 гг. – к Екатерине II, причем второй раз – в Крым{909}). Однако большую часть времени император проводил в поездках по своей монархии{910}. Еще выразительнее статистика путешествий Франца I: историк Элеоноре Хартманн в своей диссертации педантично подсчитала, что с 1816 г. до последнего путешествия в 1834 г. (император скончался 2 марта 1835 г.) он провел в Вене всего 4 105 дней, и 2 835 дней находился в поездках{911}. Франц после войн с наполеоновской Францией практически не вел войн, за границей бывал крайне редко. Выходит, что он, как и его предшественник и дядя, явно предпочитал путешествия по стране, не отказывая себе, впрочем, в частых посещениях имений близ Вены. Таким образом, Франц возвел сложившуюся в раннее Новое время систему монарших путешествий и практику управления с опорой на опыт, накопленный в поездках, до своей высшей точки.

Крайне несправедливо, хотя и весьма симптоматично, что историческая наука еще не оценила по достоинству Франца I и о нем, как о его предке Иосифе II, до сих пор не ведут речь как о «путешествующем императоре»{912}. Франц II (I) часто безосновательно считается скучным и неинтересным для историков{913}. Совершенно по-иному дело обстоит с императором-реформатором Иосифом II, о котором создано немало научных, высококлассных биографических исследований, и прежде всего – фундаментальный двухтомник британца Д. Билза{914}. Отношение Иосифа к так называемому «йозефинизму» является предметом дискуссий уже не одно десятилетие, истоки его реформ пытаются обнаружить в периоде правления его матери Марии Терезии (иногда, на наш взгляд, искусственно акцентируя внимание на этом вопросе), да и правомерность самого понятия с недавнего время ставится под сомнение{915}. Существование этого термина и его распространение в исторической науке говорят, однако, в пользу того, что Иосиф, давший имя йозефинизму, остается достойным объектом научных исследований.

О путешествиях Иосифа и их функциях в рамках его системы управления нам известно несравнимо больше, чем о путешествиях императора Франца. В этой области особенно многого добилась Кристина Кульчар, чья статья также представлена в данном сборнике{916}. Однако справедливости ради следует напомнить, что более сорока лет назад Матиас Бернат, проанализировав язык эпохи, назвал Иосифа «императором-путешественником» (Reisekaiser){917}. В масштабной биографии Дерека Билза эти вопросы детально рассмотрены в первом томе, посвященном периоду до превращения Иосифа в единоличного правителя{918}. О более поздних годах правления Билз точно подметил: «Ему наверняка нравилось уезжать подальше от Вены, но он всегда путешествовал с какой-то конкретной целью. Теперь, став полновластным государем, он как никогда ранее был убежден в необходимости знания, полученного на местах, о своих владениях и об администрации, и он не жалел себя, чтобы преуспеть в этом. Ему нравилось приезжать неожиданно для чиновников и подданных, чтобы заставать их всех врасплох»{919}.

При всей справедливости этой оценки она нуждается в поправке (и об этом ранее писала К. Кульчар): вопреки широко распространенным представлениям, Иосиф II далеко не всегда и отнюдь не «как правило» путешествовал инкогнито. Действительно, в дороге он назывался «графом Фалькенштейном» (в том числе во время обеих поездок в Россию), иногда ему удавалось сохранить инкогнито, но чаще всего – нет, и тогда возникал немалый переполох. В целом путешествия al incognito европейской аристократии и правящих государей в XVIII в. были широко распространены, что объяснялось прежде всего желанием уменьшить репрезентативные расходы{920}. В собственных же владениях Иосиф II никогда не путешествовал под вымышленным именем, но вплоть до 1780 г. отправлялся в дорогу совершенно официально как император и соправитель своей матери, а затем как единолично царствующий монарх{921}.

Важно подчеркнуть, что поездки императора по стране никогда не принимали форму пышных придворных или монарших путешествий. Быть в дороге значило для него только одно – работать{922}. Поездки ставили целью инспектирование различных земель Габсбургской монархии. Иными словами, главным было не личное удовольствие, но расширение политических и управленческих знаний, контроль над эффективностью собственных бюрократов, осуществление своей монаршей воли и, естественно, несмотря на внешнюю скромность, демонстрация исключительной роли государя перед элитой и народом. Для этой, последней цели путешествия осознанно инсценировались особым образом. Одним из самых примечательных и предположительно самых действенных примеров может служить эпизод 19 августа 1769 г., когда – проезжая мимо чешской деревни Славиковице – император отобрал у крестьянина плуг и пропахал одну или две борозды на поле. Порыв императора впоследствии должен был быть увековечен в получивших широкое хождение изображениях{923}.

В 1765 г., вскоре после того как Иосиф стал соправителем, в меморандуме о состоянии Австрийской империи он начертал программу преобразований, не забыв упомянуть об обязанности государя объезжать свои владения и лично знакомиться с подданными: «Что касается путешествий, они представляются мне крайне необходимыми для любого монарха. Моей главной целью и заботой является сбор военных и политических сведений, но так, чтобы не обременить свое государство ни расходами, ни знаками внимания»{924}.

Эти правила соблюдались в течение 25 лет во время всех путешествий Иосифа II. Подтверждение слов Д. Билза находим в следующих рассуждениях: «Собственный анализ положения в различных землях его монархии казался ему наиболее важным и разумным. С этим перекликались деспотически-бюрократические представления Иосифа о государстве как большой машине, рычагами которой, чтобы она исправно работала, может управлять только один человек»{925}. В своем стремлении к максимальной эффективности Иосиф по всей стране запретил сословиям, комитатам и магистратам оказывать себе торжественный прием с залпами салюта и другими церемониальными действами. По всему пути следования разрешались только ежегодные плановые ремонтные работы на дорогах и мостах, любые чрезвычайные мероприятия запрещались. Император избегал путешествовать с многочисленной свитой – непременным атрибутом любого другого барочного придворного путешествия. Особое значение он придавал тому, чтобы его сопровождали лишь те люди, чьим профессиональным знаниям он полностью доверял{926}. Его особо интересовали мероприятия военного и социального характера. Он посещал мануфактуры, учреждения культуры, исправительные дома, больницы и сиротские приюты, где непременно желал лично убедиться, чем кормят заключенных, пациентов и сирот. Он радикально изменил представления о том, что значило быть монархом.

Маршруты Иосифа II, нанесенные на географическую карту, свидетельствуют, что к концу жизни он посетил все земли своих владений, вплоть до отдаленнейших уголков страны. Не было такой области, о которой бы он забыл, хотя, конечно, чаще всего его перемещения совершались в пространстве между Прагой и северной Богемией, югом Моравии с ее столицей Брюнном и Венгрией с Будой и Пештом{927}. До сих пор, кстати, бытует не вполне справедливое представление о том, что Иосиф (как некогда русский царь Петр Великий) привозил идеи своих многочисленных преобразований главным образом из-за границы{928}. Поездки по стране, однако, не реже пробуждали в императоре страсть к нововведениям. Меморандум, датированный 1771 г., красноречиво свидетельствует: впечатления от поездки в Богемию и Моравию нашли свое отражение в программе реформ{929}. Другое дело, что сформулированные по свежим следам предложения не получали применения в политической практике при жизни его матери Марии Терезии (нередко под ее же давлением){930}. В то же время, как убедительно показала Марта Фата, впечатления от первой поездки в Банат в 1768 г. можно назвать ключом к пониманию многих реформаторских устремлений Иосифа в последующие десятилетия{931}.