Вынужденное знакомство - Татьяна Александровна Алюшина

в квартиру спецназ ФСБ. Все свидетели, которых они опросили, утверждают, что у этого Фаруха просто звериное, какое-то ненормальное чутье. Одни рассказывали: сидели они за накрытым столом, ужинали и обсуждали дела, как вдруг Фарух замер на мгновение, словно прислушиваясь к себе, поднялся со своего места и, ничего не говоря и не объясняя, подхватил сумку со своими вещами, портфель с ноутбуком, влетел на женскую половину, схватил Настю за руку и стремительно покинул дом, оставив всех в полном недоумении. А минут через сорок дом окружили фээсбэшники и арестовали их всех.

– Сволочь, козлищу его по рогам, – с чувством выругалась Полина. – А что свидетели про Настю говорят?

– А ты знаешь, все то же, – с явным оптимизмом поведала Елизавета Егоровна, – что она жива-здорова, Фарух этот ее не бьет и вроде бы даже игнорирует как женщину. И почти не разговаривает с ней, отдавая лишь короткие приказы. Привязывает на ночь за ногу и руку цепью к батарее, но больше никаких издевательств.

– Странно это как-то, – призадумалась Полина, – зачем она ему все-таки сдалась? Он же понимает, что с квартирой у него уже ничего не получится и полный облом, раз за ним настолько активно гоняются. В качестве живого товара? Ну не миллионы же долларов она стоит. Она же его сильно тормозит, ему таскать женщину за собой грузом и сложно, и опасно. Один он бы давно ушел за границу или на все днища, какие только можно, залег, отсиделся бы и ушел потом. А так… Он же не может не понимать, что везде отправлены ориентировки, по которым ищут мужчину и женщину, с описанием их внешности и примет. – И повторила: – Странно это.

– Да, – кивнула Елизавета Егоровна и мудро заметила: – Только думаю, что пытаться понять и вникнуть в ход мыслей террориста и преступника – дело пустое и даже вредное. Не поймем мы его резоны никогда.

– Это точно, – согласилась Поля.

– Вадим Юрьевич рассказывал, что, идя по следам Фаруха, они вскрыли несколько глубоко законспирированных и так называемых «спящих» ячеек и единичных людей-агентов. Но их аналитики считают, что велика вероятность того, что Фаруху все-таки удалось перейти границу вместе с Настей и уйти из страны. Но Вадим этот Юрьевич утверждает, что они все равно найдут и его, и Настю, мол, есть у них для этого средства и возможности.

– Главное, что жива, – тягостно вздохнув, напомнила себе и маме Полина, прямо-таки увидев перед глазами картинку, в которой сосед Прохор Ильич перечисляет ей плюсы непростой ситуации, в которой оказалась их семья, в числе прочего и тот момент, что все живы и здоровы.

– Это точно, – согласилась мама, – слава богу, она жива и относительно невредима.

– А когда мы к бабуле пойдем? – спросил уставший ждать Саввушка, появления которого в кухне женщины и не заметили, увлекшись беседой.

Василиса Макаровна, не ожидавшая увидеть дочь и правнука, обрадовалась, понятное дело, но слишком разволновалась и даже слезу пустила, поэтому медсестра, дежурившая в реанимации, Полину с мамой и Саввушкой быстренько выпроводила. Положительные эмоции тоже, знаете ли, могут навредить человеку со слабым сердцем.

Они втроем погуляли по городу, отвели Савву на детские аттракционы, где малыш с удовольствием покатался, пообедали в ресторане и снова погуляли в парке. И так это было здорово – тихо-мирно и спокойно, как в прошлой жизни, в которой самой большой проблемой была недельная задержка на границе транспорта с товаром для магазинов Елизаветы Егоровны. Целая история, что вы! Негодовали, обсуждали, поругивали систему и таможню… м-да. Теперь это казалось… не то чтобы неважным, а просто забавным – такие страсти-волнения из-за такой ерунды.

Полина с мамой медленно брели по дорожкам парка, а Савва сопровождал их, мотаясь на взятом напрокат велосипедике, с удовольствием гоняя туда-сюда, закладывая виражи, а накатавшись вдоволь, играл с детками на площадке, лазал по шведским стенкам, перекладинам, съезжал с горки и казался веселым и беззаботным.

– Как он? – спросила Поля у мамы, наблюдая за племянником.

– Да ничего, получше. Психолог его, Елена Викторовна, молодец, очень грамотно с ним работает. Да и Вася, после того как узнал, что Настя жива, и начал получать регулярные известия о ней, сильно переменился, взбодрился, серьезно пошел на поправку и даже начал работать на удаленке прямо в больнице, выпросив разрешение у врачей на пару часов в день. Савва проводит с отцом много времени и, очевидно, чувствует его позитивный настрой, да и Вася с ним разговаривает, объясняет, что мамочку они непременно найдут. Так что сама видишь, – кивком указала она на раздухарившегося, звонко смеющегося в погоне за мячом с другими мальчишками внука, – совсем другое дело по сравнению с тем, что было еще месяц назад.

– Знаешь, пусть останется здесь подольше, – повторила свою идею Полина. – Нет, ну на самом деле, что ему в Москве сидеть? Лето, жара-духота. Ты вся в работе, Юрий Александрович тоже, Вася… А Вася, когда выпишется из больницы, тоже пусть сюда приезжает. Раз уж он на удаленке начал работать, то ему все одинаково, где за компьютером сидеть. А тут простор, воздух, зелени много, да и свой участок: трава, зеленушка, огурцы скоро пойдут с помидорами. У бабули все засажено, ты же видела.

– Наверное, ты права, – покивала мама. – Давай посмотрим, как он тут адаптируется, а там и решим.

– Давай, – согласилась Полина.

Вечером Полина с Саввушкой проводили Елизавету Егоровну на вокзал и долго махали руками вслед удаляющемуся поезду.

Привыкшая составлять планы и проводить маркетинг любого вопроса, которым занималась, Полина, погрузившись в интернет, выискивала наиболее интересные для ребенка программы и развлечения в городе, решив составить график мероприятий для Саввушки на каждый день. Но в процессе исследований неожиданно обнаружила, что каким-то поразительным образом оказалась слишком занята сама, чтобы настолько плотно проводить досуг с племянником.

И занята она была, как ни странно, процессом организации выставки своих художников. Для чего пришлось поднимать свои связи и знакомства в Москве, общаться с местными чиновниками отдела культуры, договариваться с галеристами, но когда дело вроде бы сдвинулось с места и стало приобретать вполне реальные очертания и видимые направления, в которых следовало дальше двигаться, возник некий затык.

А именно – на чье имя и в качестве кого собиралась арендовать Полина галерею?

Юридического лица? Так она не бизнесмен и не имеет такового статуса. Физического? А с такими бо́льшая часть галеристов договора не подписывают. На этом самом моменте и поднялась во весь рост перед Полиной необходимость оформления себя как частного предпринимателя, то есть открытия хотя бы ИП. А для этого требовалось ехать